Не знаю, как долго я смотрела в окно, наблюдая, как капли стекают вниз по стёклам, но не заметила, как в душе перестала течь вода. Из раздумий меня вывели нежные руки, сковавшие моё хрупкое тело в крепких объятиях. Дима положил мне подбородок на макушку, и мы оба смотрели на улицу.
– Ты должна переодеться, иначе заболеешь, – в его словах читалась забота, когда он шептал мне эти слова на ухо.
– Я не знаю, есть ли у меня одежда, – хмыкнула я, пожимая плечами.
Через секунду я осознала, что только что сказала.
– Как так? – спросил он, когда увидел, что я начала рыться в сумках, которые оставил Макс.
Дима крепко схватил мою руку и дёрнул к себе, привлекая внимание.
– Как ты оказалась здесь? – рявкнул он, крепче сжимая свою мою ладонь.
Я продолжала хранить молчание, тупо глядя на его грудь, которая все быстрее вздымалась и опадала. Он схватил меня за плечи и слегка встряхнул, заставляя поднять на него глаза.
– Говори! – крикнул он, но я лишь покачала головой.
Слёзы вновь пустились по моим щекам вниз, а губы задрожали от страха. Я не могла сказать ему правду, никому не могла, даже папе. Я знала, что Максу не жить после этого. Несмотря на то, что он совершил, я не могла позволить этому случиться. Он был в отчаянии, поэтому решился на такой шаг. Я понимала это и хотела его защитить, не смотря ни на что.
– Аня, умоляю, скажи мне, – Дима снова слегка встряхнул меня, но я ответила молчанием. – Хорошо, можешь не говорить, – тихо сказал он, касаясь моего лба своим. – Я и так всё вижу в твоих глазах. Он не жилец.
Я прикрыла глаза в знак капитуляции и начала ещё больше рыдать. Смысла, умолять и просить не трогать Максима, не было. Меня всё равно не стали бы слушать. Вырвавшись из его объятий, я попыталась расстегнуть молнию на сумке. Мои руки дрожали, у меня ничего не получалось.
– Позволь мне, – тихо предложил Дима.
Он аккуратно взял сумку из моих рук, перевернул и высыпал содержимое на кровать. Из неё выпала одежда. Моя и Макса. Я обнаружила свои джинсы и майку, которые он, видимо, забрал из моего дома. Наверняка наплёл отцу какую-то душещипательную историю о сюрпризе для меня. Порывшись в остальном, я стала запихивать вещи Макса обратно, когда из кармана его брюк что-то выпало. Это был маленький пакетик с чем-то белым. Я взяла его, поднося ближе, чтобы рассмотреть, но вдруг Димина рука накрыла мою.
– Дай это мне, – строго сказал он.
– Что это? – спросила я с непониманием в голосе.
– Ты же знаешь. Зачем спрашиваешь?
– Он хотел накачать меня наркотиками, когда привёз сюда?
– Не знаю, какие больные мысли в голове у этого наркоши.
– Наркоша? Значит, это принадлежит ему? – я чувствовала, как дрожал мой голос.
– Кому ещё это может принадлежать? Отдай, – потребовал он, и я повиновалась.
Как только разжалась моя ладонь, он схватил пакетик и пошёл в туалет. Я слышала, как он разорвал его и высыпал содержимое, после чего смысл воду в унитазе. Я стояла и тупо пялилась в одну точку, не в силах пошевелиться от шока. Дима вернулся и встал передо мной, разглядывая мое лицо, пытаясь определить степень моих эмоций. Я чувствовала, как тёплые ладони обхватили мои щёки, нежно провели по ним большими пальцами. И я ответила на его заботливый взгляд. Этот человек был мне абсолютно чужим, но каждый его поступок, теплота и нежность делали меня счастливой. Кажется, я становилась зависимой. Сложно сказать, чего мне хотелось больше: заплакать, прижимаясь к его груди, или крепко поцеловать.
– Обещай, что никогда не прикоснешься к этой гадости, – болезненно прохрипел он.
– Я ведь даже не пыталась пробовать… – прошептала я растерянно.
– Не хочу, чтобы ты даже касалась. Считай это тлеющим угольком, способным оставить ожоги на твоих ладонях. Поняла меня? – потребовал он.
– Ты знал? – как только я задала этот вопрос, мне не нужно было ждать ответа. Я прочла в его глазах всё, что хотела. Он знал.
– Как давно, Дим? – накинулась я на него с новым вопросом.
– Пару лет. Последнее время всё чаще.
– Пару лет… – я прикрыла рот ладонью. – Как я могла не заметить…
– Ты не должна винить себя.
– А ты чувствуешь вину?– спросила я с вызовом. Дима с непониманием смотрел на меня, подбирая подходящие слова.
– Я не сажал его на это. Он сам сделал свой выбор.
– Но если не ты и твой бизнес, ему не пришлось бы этого делать.
– Аня…
– Знаю, я все знаю… – хрипло прошептала я.
– Малышка, прошу тебя, не пытайся разобраться в этом.
– Я хочу понять, – крикнула я, толкнув его в грудь.
Отойдя на два шага от него, увеличивая расстояние, я вновь спросила:
– Разве в этом нет твоей вины?
– Я не несу ответственности за решения взрослых людей. Это их выбор. Они совершают его каждый день, поэтому мне плевать на Максима. Только слабый свяжет свою жизнь с этим дерьмом.
– Но ты же сделал это. Дима, ты не просто связан с наркотиками, ты увяз по самое горло. Ведь так?
– Думаешь, я сам не понимаю этого? У меня не было выбора. Ты не знаешь всей истории, чтобы судить меня, – он приблизился ближе и слегка обнял меня.
– Ты не спешишь говорить правду. Возможно, если бы я её узнала, то попыталась бы понять, но без этого, прости, не получится.
– Аня, ты не должна забивать свою голову всем этим.
Я посмотрела на него безжизненными глазами, и он сдался.
– Мы не продаём несовершеннолетним, только взрослым. Это единственное, что я дам тебе, чтобы успокоить.
– Но ведь дети тоже употребляют. Я видела статистику по городу, когда читала документы на работе. Их мало, но они всё же есть. И я почти уверена, что их больше, просто о многих случаях пока не известно.
– Я знаю, но поверь, мы боремся с этим.
– Как?
– Лучше не знать, принцесса, потому что то, что ты услышишь, тебе не понравится.
– Ты знаешь, почему Максим исчез тогда в клубе и оставил меня одну?
Дима минуту смотрел мне в глаза, пытаясь разгадать мои эмоции, но потом качнул головой.
– Ты точно хочешь знать? Это сделает тебе только больнее.
– Да. Я устала жить во лжи. Хочу знать правду. Любую, какой бы она не была. Я поняла, что во всей этой истории была одна, кто не в курсе того, что происходит.
Дима сделал протяженный выдох, собираясь с мыслями.
– После того, как я отвёз тебя домой, его нашли в одной из наших приват-комнат с девушкой. Они нюхали кокс.
Я опустила глаза на его грудь, пытаясь совладать со слезами, но получалось плохо. Что за сумасшедший день? Я потеряла счёт, в который раз плакала за этот вечер. Дима коснулся моих щёк ладонями и нежно стёр слезинки большими пальцами.
– Ты не должна плакать по тому, кто не думал о тебе, кто выбрал наркотики, а не тебя. Ты слышишь меня?
– Это же не в первый раз, да? Он постоянный гость твоего клуба, значит, часто там бывает.
Дима ничего не ответил на это, продолжая успокаивающе гладить моё лицо. Мне не нужны были слова, всё и так понятно. В момент, когда горькая правда обрушилась на меня, я чувствовала себя такой ранимой и беззащитной, но рядом с Димой я чувствовала, что могу дать слабину. Я знала, что эти крепкие руки удержат меня, помогут сохранить здравый смысл и остатки самообладания.
– Ты должна немного поспать. У тебя был трудный день. Мы уедем отсюда ещё до рассвета, – тихо сказал он,укачивая меня в своих объятиях.
– А как же ты? – спросила я.
– Я буду рядом с тобой, – ответил он, целуя кончик моего носа. Идея провести с ним ночь взволновала меня.
– Что, если Макс вернётся и обнаружит нас здесь вдвоём?
– Не вернётся. Обещаю.
Дима притянул меня к себе для поцелуя. Он был не таким, какие мы со страстью дарили друг другу в душе. Его губы были нежными. Мы оторвались друг от друга спустя мгновение, когда я вновь почувствовала, что он стал твёрдым.
– Чёрт, – выдохнул он, опуская глаза вниз. – Я не могу держать его в узде, когда ты рядом.
– Тебе не за что извиняться. Мне приятно осознавать, что я так действую на тебя.«Тело не врёт»– так ты говорил?
