– Ладно, – бормочу я, закуривая сигарету и глубоко затягиваясь.
Ярость тяжёлым камнем лежит у меня в животе, готовая взорваться.
– Без сомнения, Трейтон наблюдает за ними, ожидая, когда автобус остановится. Мы должны добраться до Скарлетт раньше него. Насколько я знаю, они поедут прямо на её ранчо и оставят автобус там. У тебя есть адрес, так что у нас есть это преимущество. Мы убедимся, что готовы войти в него, как только он освободится. Я думаю, что Трейтон придёт ночью, если мы сможем сделать это днём, он ничего не найдёт, когда попытается совершить налёт.
– Да, – хмыкаю я, – он не настолько глуп, чтобы показываться днём. Только мы, блять, такие. Как мы доберёмся до её ранчо и сядем в автобус так, чтобы никто не заметил?
– Ты.
Я бросаю на него свирепый взгляд.
– Я?
– Да. Ты. Ты позвонишь Скарлетт. Скажи ей, что хочешь её видеть, убедится, что она в безопасности, проверить ранчо, прежде чем она устроится. Скажи ей, что ты хочешь убедиться, что у неё достаточно охраны,поэтому ты приведёшь клуб. Отвлеки её, и мы проникнем в автобус. Потом мы исчезнем.
– Ты что, совсем с ума сошёл? – рявкаю я. – Если я её увижу, то перережу ей глотку.
Глаза Мала вспыхивают.
– Успокойся, блять, брат. Ты не знаешь, что она на их стороне. Чёрт, ты едва даёшь ей шанс. Ты хочешь убрать этого ублюдка или нет? Если тебя не будет со мной, я позвоню сам и уеду без тебя.
Моя грудь вздымается, и я сжимаю кулаки.
– Нет. Я, блять, пойду. Я хочу, чтобы она смотрела мне в глаза, когда будет врать в лицо.
Мал выдыхает.
– Тогда сделай звонок. Автобус будет здесь через несколько часов. Нам нужно попасть прямо туда. Трейтон не будет долго ждать. Судя по всему, в автобусе много наркотиков, и он захочет их забрать. Так что соберись с мыслями, веди себя нормально, пока мы ими не завладели, а потом можешь наброситься на девчонку.
– Верно, – бормочу я.
– Ты справишься с этим?
– Да.
Он вздыхает.
– Хорошо. Тогда позвони.
Я вытаскиваю телефон из кармана и иду к задней части клуба. Прошло много времени с тех пор, как я был здесь в последний раз, и это не помогает делу. Воспоминания о Нериссе заполняют мой разум, и в сочетании с болью, которую сейчас причиняет Скарлетт, я готов взорваться. Я делаю глубокий вдох, стараюсь, чтобы мой голос звучал нормально, и набираю номер Скарлетт. Она отвечает на втором гудке, и звук её голоса заставляет моё сердце взорваться.
Страдание.
Ярость.
Блядски больно.
Черт бы её побрал.
– Маверик, – тихо говорит она. – Я пыталась дозвониться до тебя.
– Извини, занимался делами клуба. Всё в порядке?
Меня убивает, что я не могу разорвать Скарлетт на части, сказать ей, что я знаю, что она сделала, сообщить ей, что она, блять, разрушила меня. Я ей чертовски доверял, а она меня подвела.
– Да, я просто была занята с последним шоу, но мы уже едем домой. Мы должны добраться туда сегодня.
– Да, я знаю. Ты едешь на своё ранчо?
– Да, прямо туда.
– Не уверен в твоей службе безопасности, учитывая всё, что происходит. Мы встретим тебя там, ты сможешь встретиться с остальной частью клуба, и мы проверим окрестности. Мы выделим несколько человек, чтобы убедиться, что ты в безопасности. Хорошо?
Меня убивает, что это звучит нормально.
Когда всё, чего я хочу – это избавиться этого.
Нахуй её.
Нахуй. Её.
– О, – говорит она немного неуверенно, – да, это было бы хорошо. Спасибо.
– Сбрось мне сообщение, когда будешь почти здесь, мы подъедем туда. Скоро поговорим.
Я вешаю трубку, прежде чем Скарлетт успевает что-то сказать. Я знаю, что она собирается подвергнуть сомнению этот телефонный звонок. Даже я слышал, насколько холодно звучал мой голос. Очень трудно скрывать свою ярость и боль от кого-то, особенно когда это пожирает тебя изнутри, и всё, что ты хочешь сделать, это кричать и орать, чтобы они точно знали, что ты о них думаешь.
Я поворачиваюсь и иду обратно к Малу.
– Дело сделано.
Он смотрит на меня.
– Держи себя в руках, Маверик. Нам нужно, чтобы все прошло правильно.
Я киваю.
Ебать круто.
Нахуй. Её.
Я получаю сообщение, что она пребывает через несколько часов, Мал собирает членов клуба вместе, и мы едем. Приятно снова кататься с клубом, это было очень давно. Все члены клуба рады видеть меня дома и уже планируют сегодня вечером выпить много алкоголя.
Но сейчас у нас есть работа, которую мы должны сделать.
Когда мы подъезжаем к ранчо Скарлетт, мои губы слегка приоткрываются.
Черт.
Она не шутила, что это было впечатляюще.
Холмистая местность, большие зелёные пастбища, деревянные заборы и красивый, чертовски большой фермерский дом. Белый, с окружающей его верандой. Ландшафтные сады вокруг него, с грёбаным массивным сараем, в котором сейчас припаркован её автобус. Слева от главного дома есть маленький коттедж, где она и живёт. Он выглядит красиво, все ещё больше, чем дома большинства людей. В загонах пасутся лошади, и повсюду бродят животные с фермы.
В этом вся она, если в двух словах.
Несомненно.
От этого ещё больнее.
Мы паркуем мотоциклы и слезаем с них, направляясь к коттеджу, откуда она только что появилась. Скарлетт одета в белое платье с коротким вырезом, которое облегает каждый её изгиб. Эти светлые волосы распущены свободными локонами, струящимися по её спине. На ней ковбойские сапоги, и, чёрт возьми, она выглядит так чертовски хорошо, что мой член дёргается.
И плевать, что мы её сейчас ненавидим.
Я бы всё равно наклонил её и заставил кричать моё имя.
Только на этот раз мне будет больно.
– Привет, – тихо говорит она, подходя к нам, её карие глаза изучают всех байкеров, большинство из которых всё ещё сидят на своих байках.
– У меня сейчас нет времени знакомить тебя со всеми, – говорю я ей, стараясь, чтобы мой голос звучал ровно, когда всё, что я хочу сделать, это сорваться на неё. – Просто хочу всё проверить, убедиться, что ты в безопасности. Мы можем пойти в твой коттедж и поболтать?
Она смотрит на всех байкеров.
– Все они?
Голос у неё мягкий, очень обиженный и очень виноватый. Я вижу это по её лицу. Она не может хорошо скрывать свои грехи. Она знает, что сделала, но не знает, что я знаю. Однако она знает, что со мной что-то не так. Её карие глаза всё время пытаются поймать мой взгляд, но я не позволяю этому случиться.
Нет.
У неё был шанс, и она нанесла мне удар в сердце.
– Нет, они подождут здесь, осмотрят местность, убедятся, что ничего не подложили и никого поблизости нет, – говорит ей за меня Мал. – Это нормально?
Она кивает.
– Конечно.
Она ещё раз пристально смотрит на них, потом поворачивается и идёт к своему коттеджу. Мы с Малом следуем за ней.
Это должно быть чертовски интересно.
Скарлетт
– Прошу прощения? – шепчу я, уставившись на Мала, который пристально смотрит на меня.
Мы сидели и разговаривали о безопасности, а потом Мала вызвал на улицу другой байкер. Как будто всё было недостаточно ужасно, когда Маверик смотрел на меня так, словно хотел свернуть мне шею, теперь происходит что-то ещё. Я чувствую, что они знают, что что-то не так, но я не уверена, что они знают в чем именно дело. Голос Маверика звучит напряжённо, и я подумала, что, может быть, это потому, что я отвергла их, что имело бы смысл, потому что они так помогли мне, но теперь я начинаю думать, что это намного больше, чем это.
Особенно сейчас, когда Мал стоит передо мной, его лицо напряжено, руки скрещены, он спрашивает меня: «Где они?»
Где кто?
– Я не заикаюсь, Скарлетт. У тебя есть максимум четыре секунды, чтобы сказать мне, куда, блять, делись эти наркотики из твоего автобуса, прежде чем я потеряю своё дерьмо.
Мал страшен в гневе.
Стыд переполняет меня.
