— Да, — стоном. — Да-а-а…
Рык и новое движение навстречу ей. Пальцы в нежное бедро. Быстрее и быстрее, до тех пор, пока не почувствовал, как она, влажная, податливая, начинает дрожать.
— Пожалуйста, Ренат, — цепляясь за мои плечи, она застонала, вскрикнула. Дрожь её усилилась. Ещё одно движение…
— Лиана… — уткнулся ей в плечо и почувствовал, как она поглаживает меня по плечам. Сокращается вокруг меня, дрожит… Последний толчок, ещё один её нежный стон. Меня накрывало чем-то невозможным. Нереальное напряжение сменилось чувством удовлетворения. Кончал в неё и понимал — да, только так и никак иначе. Только с ней и ни с одной другой. Отказаться от неё?! Я сам себе казался глупцом, щенком, повзрослевшим лишь в тот момент, когда понял — нет. Невозможно отказаться от себя самого. Она — это я. Всё лучшее, что есть во мне — она. Поцеловал её во влажную шейку, слизнул с кожи солоноватую капельку и, уперевшись ладонью в металл машины, посмотрел ей в лицо.
— Боже мой… — выдохнула она, открыв глаза. Я отпустил её бедро, и она, ослабевшая, уткнулась в меня. Тихонько засмеялась. — Это лучшее утро в моей жизни, Ренат. Лучшее…
— Пожалуй, в моей тоже, — прижал её к себе. Обернулся, посмотрев на стоящий чуть поодаль домик. Метров тридцать, не больше… Вздохнув, Лиана приподняла голову. Поправила подол. Посмотрела в направлении моего взгляда. На пару мгновений замерла в непонимании.
— Так мы… — не договорив, она глянула на меня. — Это же…
Я кивнул.
— Как насчёт кофе?
— Я пью только с молоком, — улыбнулась она. Солнце поднималось всё выше, золотом лучей трогало золото её волос. Переплетаясь, нити сияли. Голубое небо над головами, небесная лазурь нежного взгляда.
— Кажется, там было сухое. — Закрыв машину, взял Лиану за руку и повёл к домику. На ногах оставалась влажная роса, птичий щебет становился громче. Да, чёрт возьми, это и правда самое прекрасное утро, что только могло быть. В особенности после той заварушки, что произошла накануне. Солнце, шелест листвы и лазурь любимых глаз…
Лиана
Оказавшись в домике, я прошла вначале в кухню, потом в маленькую комнатку. Не была здесь с того самого дня, как… Сколько времени прошло? Почти год. Тогда был октябрь: неуютный, влажный и страшный, теперь август. Услышав позади шаги Рената, обернулась. Растрёпанный, он выглядел уставшим. Под глазами виднелись небольшие тени, щетина стала заметней. Подойдя, я протянула руку и погладила его по щеке.
— Устал, — не спросила — это и так было ясно.
Он поймал мою ладонь. Сжал.
— Если ты не против, я поспал бы часок.
— Я не против, если разрешишь полежать рядом, — улыбнулась, увидев искорки в его глазах. Тёплые угольки. — Но вначале кофе. С молоком.
Он качнул головой, твёрдой линии рта коснулась усмешка. Когда-то он казался мне надменным, циничным. Слишком высокомерным… Боже, какой дурой была та девчонка! Балерина, всю жизнь мечтавшая лишь о сцене, теперь же…
— Ренат, — негромко заговорила я, глядя на него, — про замуж…
— Ты же сказала «да». — Он смотрел мне в глаза.
— Да, — секундные сомнения в том, что это случилось не в порыве, растворились. — Я сказала «да».
Он вытащил из кармана мешочек с окружённой вензелями буквой «А», и я вскинула голову. Так значит…
— Я думал, это будет как-то иначе, — вытряхнул на ладонь тонкое кольцо с бриллиантами и, взяв мою правую руку, надел его на безымянный палец. — В ресторане за ужином или…
— Это было бы слишком банально. — Я облизнула губы. Уголки глаз защипало от слёз, и я шмыгнула носом. Потихоньку засмеялась, понимая, что, должно быть, выгляжу провинциальной дурой. Золушкой, попавшей к прекрасному принцу и сумевшей получить не только его замок. Нет, замок Золушке был не нужен, она бы смогла и вот в этой избушке… Я бы точно смогла. А вот сердце…
— Да, — повторила я, глядя, как переливаются камушки на колечке. На запястье точно такими же поблёскивал браслет. — Ренат… Я была бы счастлива просто с тобой. Без вот этого… — Протянула руку. — Просто с тобой.
— Я знаю. — Он кивнул. — Знаю, Лиана.
Мы прошли на маленькую кухню. На несколько минут Ренат вышел, чтобы включить в доме свет, и я, присев на деревянный стул, снова посмотрела на свою руку. Выдохнула и быстро стёрла покатившиеся по лицу слёзы. Не удержалась и расплакалась. Золушка нашла своего принца… Или принц нашёл Золушку? А в общем-то, какая разница…
Погладила колечко и вновь вытерла слёзы.
Встала, открыла шкафчик и, вытащив банку с кофе, попробовала включить воду. Кран зафырчал, брызнул вокруг каплями. Я закрыла его и открыла вновь. Фырканье сменилось недовольным журчанием, по дну раковины забарабанила струйка.
— Всё в порядке? — спросил Ренат, войдя в кухню. — Я включил обогреватель, скоро в спальне станет тепло.
Подойдя, он приобнял меня за талию. Обернувшись, я глянула на него.
— Ренат… — взяла полотенце и вытерла мокрые пальцы. — Я… Ты хотел бы ребёнка?
Замерла, с волнением ожидая ответа. На миг он напрягся, внимательно посмотрел на меня.
— Ты беременна? — спросил без недовольства, скорее с каким-то… ожиданием.
— Нет. Просто… мне бы хотелось, чтобы у нас был ребёнок.
— У тебя же в этом сезоне гастроли по Европе, — напомнил он. — Да и… Тебе только девятнадцать. Ты же мечтала…
— Мечтала, — коснулась его руки, взяла, переплела наши пальцы. — Тогда я не знала, что такое… что такое любовь. Тогда всей моей жизнью был балет.
— А теперь? — серьёзный взгляд. Огонь в тёмных зрачках.
— А теперь у меня есть ты, — просто сказала я. — И ты для меня куда важнее балета. Потому что если в моей жизни не будет сцены, пережить я это смогу, а если не будет тебя…
Он перехватил мою руку. Так и смотрел серьёзно, пристально, как он умел. Но я больше не терялась под его взглядом. Просто ждала.
— У нас обязательно будут дети, Лиана, — проговорил он и, поднеся мою ладонь к губам, поцеловал пальцы. Выпустил. — Но мне бы хотелось, чтобы вначале ты реализовала себя. Что бы ты сейчас ни говорила, я знаю, насколько это для тебя важно.
Уголки глаз снова защипало. Важно. Конечно же, это было важным для меня и то, что он понимал это… Покачала головой.
— Кто тебя послал мне? За что? Ты спас меня, ты научил меня любить, ты…
— Я всего лишь стал твоим спонсором, — губы его тронула улыбка. — Так что не надейся, Котёнок. Спонсор ничего не делает просто так — у него во всём своя выгода.
— И какая же выгода у тебя? — со смехом, сквозь набежавшие слёзы, спросила я.
— Тебе всё перечислить? — Он вытер слезинку с моей щеки. Угольки в глубине зрачков так и пылали тёплым пламенем.
— Можешь только главное, — шмыгнула я носом.
— Если главное… — Он сделал вид, что задумался. Взял мою правую кисть и дотронулся до кольца. Посмотрел в глаза и негромко, но очень серьёзно ответил:
— Моя выгода в том, что… — приложил мою ладонь к своей щеке, к колючей жёсткой щетине, и я почувствовала его выдох на запястье: — Да чёрт с ней, с выгодой. Я просто люблю тебя.
Конец
