Мария Сакрытина - Средние миры

   -Средние миры. Проблемы где-то, очевидно, - солнечно улыбаясь, пояснил Лэй, когда дверь за Повелительницей закрылась. - Что ж, давайте я проведу вас к порталам?

   Король Валихии смотрел на присланный из Валестии черновик мирного договора - и не находил слов.

   А солнце, красиво догорало, высвечивая на кровати Его Величества соблазнительно раскинувшуюся брюнетку в пыльном мужском костюме.

   -Ты.., - обрел, наконец, дар речи Винтрий. Брюнетка перевела равнодушный взгляд в его сторону. - Ты... же обещала!

   -Разве? - делано удивилась девушка, подставляя в прощальный солнечный луч руку. - Что-то не припоминаю - разве давала тебе какие-то обещания, человек?

   - Ты обещала, что я смогу победить демонов! - брызжа слюной, Винтрий кинулся к кровати, но девушка уже молниеносно переместилась оттуда к двери.

   -Человек, я не обещала тебе победу, - спокойно произнесла Сиренити, берясь за дверную ручку. - Я всего лишь дала тебе армию.

   А где-то в другом дворце, в Валестии, король Хлэзий вместе с братом удивлённо слушали донесения о якобы убитых в войне с людьми - теперь возвращающихся домой.

   Словно по волшебству.

   -Ну что ж, - улыбнулся Руадан свернувшейся калачиком на диване напротив Сиренити. - Злые маги побеждены, проклятья сняты, братья снова обрели друг друга.

   -Угу, - волшебница кинула последний взгляд на экран за спиной Повелителя, показывающий стоящих на балконе Хлэзия и Вэла, увлечённо что-то рассказывающих друг другу.

   -Вот всё и закончилось, - подытожил Руадан, протягивая Сиренити бокал. - Так давай за это выпьем.

   Волшебница вздохнула. Пригубила вино. Поморщилась.

   -Да, но вакансия моего секретаря теперь снова открыта!

   -Не волнуйся, куколка, - откликнулся демон, залпом осушая свой бокал.

   - Я тебе кого-нибудь подберу. Поверь, в Средних мирах столько заблудших овечек, которых ты ещё можешь осчастливить!

"

   Отныне его жизнь не стоит ничего.

   Он покидал Лион в нежном возрасте двадцати лет - десятилетний ребёнок, если сравнивать с развитием детей магов. Покидал дом, чётко осознавая, что спустя несколько лет - когда его родичи снова наберутся сил, - он погибнет - там, в землях магов, на потеху врагам. А если даже и повезёт и удастся вернуться - никто не примет его обратно.

   Он знал, что теряет дом и семью. Подозревал, что даже магию волшебники заберут - они же ненавидят и боятся демонов.

   Всё он знал.

   И отчаянно не хотел уезжать.

   Но его мнения тогда никто не спрашивал.

   -Ну и кого они присылают? - небрежно поинтересовался Повелитель магов Грэй-Скульптор, вертя в руках изящный фужер. По мнению канцлера Сэнделла стоило бы взять стакан, желательно без золотой каймы, а лучше и вовсе без огранки. В больших, мясистых, грубых руках Повелителя изящный фужер смотрелся примерно как бабочка в когтистой лапище саблезубого тигра.

   -Сэндел, ты там что, заснул? - резкий голос короля заставил вздрогнуть.

   Не заснул, хоть и не мудрено - три ночи подряд сражаться с отчётностью - после войны бюрократия расцветает. И, судя по стопке у него на столе, ещё столько же бессонных ночей... А потом много снотворного зелья, потому что кошмары не замедлят явиться. Снова кровавая жатва в крепости Лэстки, снова трупы, искорёженные до неузнаваемости куски плоти на стенах... Хорошо демоны порезвились.

   -Принца Кайла, младшего сына Повелительницы, - отозвался Сэндел в ответ на недоумённый взгляд короля.

   -Бедняжка, - хмыкнул Грэй.

   Но жалости в его голосе вопреки слову не было.

   "Бедняжка", - повторил про себя Сэндел. Действительно, здесь ему житья не будет, ненависть Повелителя магов к демонам известна. Да и причина, впрочем, веская. Демоны посмели напасть на семью Повелителя, убили супругу и изуродовали дочь - у девочки шрамы и так на всю жизнь останутся.

   Тоже бедняжка.

   -Ну, расскажи мне о нём, - помолчав, приказал король. - Сколько мальчишке?

   -Двадцать, - откликнулся канцлер, беря со столика ещё один фужер. Хотя тоник сейчас подошёл бы лучше, но за неимением сгодится и вино.

   -Ребёнок, - выплюнул король. - Они даже детей своих продать готовы. Я же говорил, Сэндел, ничем от животных не отличаются. Ну, и какие способности у этого зверёныша? Он хоть человеческое обличие принять может?

   -Да, Ваше Величество, - усмехнулся в ответ Сэндел. - По крайней мере, так меня уверял их посол.

   -Что ещё? - отпивая из бокала, лениво поинтересовался король. - Какие стихийные предрасположенности?

   -Земля, - канцлер тоже пригубил вино. - Вроде как неплохо владеет именно этой магией. Ну, и дальше традиционный для демонов набор.

   -Двадцать? - словно про себя хмыкнул Грэй. - Этот малыш от сдерживающих амулетов не окочурится?

   -Вряд ли, Ваше Величество, - Сэндел крутанул в пальцах бокал, алая жидкость кровью плеснула на золотую кайму. - В любом случае, одевать их будут демоны. В нашем присутствии.

   Повелитель хрипло засмеялся.

   -Говорю же, звери. Ну ладно, земля, значит... Значит... Значит, сделаем его дворцовым садовником.

   -Повелитель? - вино отдало горчинкой, Сэндел брезгливо поставил фужер на место. - Садовником? Сына Повелительницы?

   -Ну не бездельничать же он к нам едет! - ухмыльнулся король. - Вот пусть и поработает. А его титулы для меня ничего не значат. Как только он ступит на нуклийскую землю, он мой пленник. И всё.

   -Да, Ваше Величество, - задумчиво произнёс Сэндел.

   Интересно, как на подобное отреагируют демоны? Сил у них, конечно, уже нет, но всё же злить бешеную собаку...

   -Они проиграли, Сэндел, - окликнул канцлера король. - В пух и прах. Если надо, их Повелительница, Кларисса, ноги мне целовать за свой народ будет, а не только сыном жертвовать. У неё и так один остаётся.

   Сэндел кивнул. Честно говоря, его самого стопка с непрочитанными документами ужасала сейчас куда больше, чем возможный гнев лионцев.

   Садовником - так садовником.

   -Фехтовать? Девочка моя, у тебя голову напекло? - изумлённо выдохнул Грэй, трогая темноволосую макушку. - Никаких "сражаться"! Поняла меня?

   -Но папа! - топнула ножкой принцесса Лэя, в качестве стратегически сильного оружия поворачиваясь к отцу левой щёчкой. Грубые шрамы на нежной коже устрашили бы кого угодно.