Пожениться мы решили осенью, после уборки урожая, как и Антон с Мариной. Двойная свадьба? Меньше всего мне хотелось видеть эту тварь на своем празднике, да и в доме, который стал уже моим, тоже, но не мне было решать, как все будет. Что мне нужно было сделать? Скандал со слезами закатить? Денису и так было со мной непросто, мне не хотелось лишний раз досаждать ему своими капризами. Он много работал, как и Антон, я не могла его грузить всякой ерундой.
К тому же я не была уверена, что выиграю эту войну против Марины. Ждала ее появления с тревогой и отвращением. Разве мы с ней уживемся? Разве будут братья нас с ней разнимать каждый раз? Понятное дело, что Денис будет топить за меня, но для этого ему придется ссориться с Антоном. Кому это надо?
Пока Зайцевой тут не было, что об этом думать? Марина решила доработать в банке до конца лета, чтобы спокойно передать все дела своему преемнику. Так она Антону сказала. Кем она там работает? Неужто на важной должности? Банкирша хренова!
Скорее всего, с моим папашей ей нужно дела закончить. Отец властный человек, он так просто ее не отпустит. Интересно, он запонки свои у нее обратно потребует? А наличие соперника его как-то охладит? Или Антон Дубровин для него никто? Для него Дубровины крестьяне, как он выразился.
– Занимай, Кристиночка, территорию, окапывайся, – шутила Зина. – Тут всем места будет мало, когда Маринка с чемоданами прикатит.
– Не умею я, Зина, воевать, – призналась я.
Мы с Зиной готовили обед, сочиняя между делом план отступления. Отступать только было некуда. Если мы с Денисом поругаемся из-за бытовухи, мне и пойти-то некуда. В сарай к кроликам? Вот Маринка обрадуется.
– Сыпь муку смелее! – подсказывала мне Зина. – И вообще, девочка, будь смелее! На войне оно как? Или ты или тебя! Сразу поставь себя в доме! По мелочам не спорь, а в больших вопросах стой намертво! И помни, что цель твоя не воевать с Мариной, а семью создавать с Денисом. А не то в этих спорах жизнь и проведешь.
Я месила тесто на пирожки, сама как тот пирожок, вся в муке и тесте. Непросто мне давалась готовка, но у меня получалось, хоть и со скрипом. По вечерам я смотрела кулинарные ролики на Ютюбе. Там все так запросто получалось. Загляденье! А на деле? Вроде бы, что особенного? Пирожки.
Маринка сама будет своему мужику кашеварить? Да хоть бы. Мою стряпню Антон не жаловал. Может быть, это из-за его плохого настроения, в котором он пребывал с той поры, как вернулся от невесты, но мне все равно было обидно и досадно. Если раньше он меня хвалил хотя бы за старания, то теперь за столом я только и слышу от него:
―Несолено! Пересолено! Подгорело! Куда столько сыра? Это ужин ли свиньям готовили? А, то был борщ? А то я не понял сразу.
Все остальные, в том числе и я, ели мои блюда с аппетитом, который Антон старательно портил. С ним никто не смел спорить, вступаясь в защиту моих кулинарных шедевров. Денис только опускал руку под стол и сжимал мое колено, успокаивая и давая понять, что Антон просто не в духе. Что не так-то? Каждый прием пищи, как экзамен, который мне никак не удавалось сдать.
Однажды он встал из-за стола, взял свою тарелку с котлетами и гречкой и прилюдно отнес Председателю. Мне хотелось разреветься прямо за столом, или убежать. Надеть тарелку ему на голову, чтобы распробовал, как следует! Вот чего мне хотелось на самом деле!
– Кристина! – подмигнула мне вовремя Зина, и я продолжила сидеть на месте.
– Очень вкусно, малыш! – приободрил меня Денис. – Честное слово!
Я сама попробовала то, что у меня в тарелке, придирчиво разглядывая каждое гречишное зернышко. Этот мудак просто решил до меня доебаться в очередной раз? Что плохого я ему сделала, что он принялся меня так дрочить?
Вот пускай ему Мариночка и наготавливает!
Потом Антон вернулся с пустой тарелкой и принялся, как ни в чем не бывало, разговаривать с Денисом о делах на ферме. Тот отвечал брату односложно, стиснув зубы. Тут уже была моя очередь положить руку на колено жениха, чтобы он успокоился.
Я не знала, сколько мы еще с Денисом будем так жамкать под столом коленки друг друга, но с Антоном нужно было поговорить и выяснить, что с ним происходит, но все было не до этого.
Одно меня радовало, что предки Дубровиных меня приняли, как родную. Я так волновалась и тряслась в преддверие этой встречи, а все вышло легко и непринужденно.
Мы с Машей столкнулись с Александрой Ивановной в магазине. Я заказывала продавщице Лене рамки для фотографий. У них были в наличии, но маленькие, а я хотела украсить стены в детской, в гостиной и нашей с Денисом спальне семейными фотографиями. Оставив деньги, назвав цвет и размеры рамок, мы с Машей, уже по традиции, купили по мороженому и собирались уходить, как вдруг Маша бросилась на шею к маленькой плотненькой женщине в коротких шортах и яркой цветастой футболке.
– Бабуля! – заорала восторженно Маша, и я поняла, кто передо мной.
– Ой, Маруся, приветик! – обняла ее женщина.
Она отпустила девочку и хитро уставилась на меня.
– З-здрасьте! – поздоровалась я.
– Здравствуй, милая! – улыбнулась мне она. – Маруся, познакомишь меня со своей подругой?
– Бабуль, это же Кристина, невеста папы Дениса! – запросто представила меня Маша.
Я стояла, ни жива, ни мертва под пристальным взглядом Лены и матери Дениса. Хорошо, что больше в магазине не было никого. Боже, ну, почему все так? Почему Денис нас не представил официально?
– Ну, что, Кристина, невеста Дениса, – усмехнулась женщина. – Передай жениху своему бестолковому, пусть приводит тебя вечером на пирог!
– Хорошо, – только и смогла пропищать я в ответ.
– Ох, давненько я к вам не заглядывала, Маруся, – переключилась она на внучку. – Там у тебя братики с сестричками не появились еще? – Маша захихикала и замотала головой. – Вот так вот, живем через две улицы, а вроде, как и не родные. Даже добежать до вас минутки нет. Все не до того! – оправдывалась передо мной женщина. – То одно, то другое! Давайте я вас хоть подброшу до дому!
Нам ничего не оставалось, как согласиться. Мы с Машей дождались, пока женщина купит продукты и нам с ней по шоколадке Это было так мило и трогательно, что меня, нарввне с ребенком, угостили шоколадкой! Мне было жутко любопытно, на чем она приехала. Среди версий была старенькая легковушка, и «УАЗик», и даже лошадь с телегой, но когда мы вышли из сельпо, толкаясь с Машей в дверном проеме, я не увидела на улице ничего, кроме мотоцикла. С люлькой!
– Чё стоите? – крикнула нам женщина. – Прыгайте в люльку!
Мы с Машей закинули сумку следом за женщиной в это чудо-корыто и неуклюже забрались на сиденье. Хорошо, что мы были худыми, поэтому поместились вдвоем без проблем. Маше было ездить тут невпервой, потому что она по-хозяйски укрыла нас обеих брезентом и откинулась назад с таким видом, как будто мы в карете сидим, не меньше.
«Байкерша» надела на голову шлем, но не такой, как у Дэна, а какой-то смешной и половинчатый, лихо «дрынькнула» заведя мотоцикл, и понеслась по ухабистой дороге. Блядь, я думала, что мне все мозги растрясет от этой езды. Мотоцикл подбрасывало на каждой кочке, в каждой ямке, но дальше дорога пошла ровнее, а на улице, где мы жили, она вообще была идеальной, и я расслабилась.
Женщина круто развернулась у наших ворот и заглушила мотоцикл. Маша вылезла первой. Она была в полнейшем восторге. Я вылезла следом, как хромая кляча, потому что у меня ноги тряслись похлеще, чем когда меня Дэн катал на своем байке. Сейчас мне те покатушки показались детскими и совершенно безопасными по сравнению с тем, что пережила за последние восемь минут своей жизни.
– До вечера, девчули! – махнула нам моя будущая свекровь и укатила вдоль по улице.
А я просто охренела от этой поездочки, от мотоцикла этого и от матери соего будущего мужа. У Дениса от нее любовь к экстриму? Это что вообще было?
Вот это женщина!
41. Кристина
Вечером мы всей семьей, нарядные и взволнованные поехали на машине Дениса в гости к его с Антоном родителям.
