Сделав глубокий вдох, я бормочу:
— Несмотря ни на что.
Я пытаюсь успокоиться, но слезы наворачиваются на глаза. Смахнув их, я расправляю плечи, решив быть сильной ради моего любимого Ки. Когда слова приходят снова, они произносятся с уверенностью.
— Несмотря ни на что.
Ветер усиливается, и я слышу его голос, кружащийся вокруг меня. Несмотря ни на что.
Он появляется из ниоткуда, и я всхлипываю от облегчения. Я чувствую себя слишком счастливой, снова увидев его красивое, доброе лицо, даже если знаю, что это в последний раз. Его темные глаза полны понимания.
— Не смотри на меня так, — говорю я, и слезы текут по моему лицу. Я протягиваю руку и касаюсь его лица. Я чувствую его каждой частичкой своего тела.
Слышу, что он хочет сказать, потому что это именно то, что я сказал бы ему, если бы это была я.
— Скажи это от всего сердца и искренне. Скажи это, потому что это твой величайший подарок мне, нашей памяти и, самое главное, тебе.
Я сильно трясу головой, и с моих губ срывается громкое рыдание.
— Не думаю, что смогу.
— Ты можешь, Калимна.
Я встречаюсь взглядом с Мереки. Он наклоняет голову, затем идет к тому месту, которое я избегаю. Мне нужно увидеть, что осталось от тех камней, которые изменили мою жизнь. С ним я могу это сделать. Я хочу это сделать. Мельком взглянув на сгущающиеся облака, я следую за ним, мое сердце колотится от адреналина. Когда он останавливается, я делаю то же самое.
Он что-то шепчет мне, и могу поклясться, что слышу голос его восемнадцатилетнего.
— Я здесь, Эмерсон.
С его поддержкой, добавляющей мне силы, я смотрю вниз и задыхаюсь. Рухнув на колени, я закрываю рот руками, охваченная ностальгией, опустошением и странной радостью. Как будто смотрю в зеркало своей души, я вижу разрушение. Некоторые камни разбиты, сдвинуты и размыты. Другие исчезли, смылись в реку и пропали навсегда. Но общая картина в целом остается неизменной. Может быть, больше, чем когда-либо, это отражает сильную и жизнерадостную девушку, которой я всегда была внутри, закаленной обстоятельствами и временем.
Оглядываясь вокруг, я обнаруживаю Ки, который стоит у речного берега, и мой разум возвращается назад к сотням раз, когда я сидела на этом самом месте и смотрела, как он ловит рыбу.
Проводя руками по бедрам, мое сердце замирает, зная, что пришло время сделать то, ради чего я сюда пришла. Я встаю и иду к нему, останавливаясь, когда оказываюсь достаточно близко, чтобы почувствовать его присутствие.
Его улыбка грозит свести меня с ума, и я посвящаю ее той части моей памяти, которая предназначена только для него. Часть моей памяти, которую я никогда не отпущу. Я все еще слышу его голос в своей голове.
— Я не хочу тебя отпускать, — хотя я ненавижу слабость в своих словах, мой разум говорит правду.
Ки подносит пальцы к губам и посылает мне воздушный поцелуй. Это все еще причиняет боль, но я слышу его.
— Продолжать жить своей жизнью и любить кого-то другого – это не значит отпустить меня. У нас было время, и оно было прекрасно, но есть еще кое-что в твоей истории любви. И ты не хочешь это пропустить.
Не могу контролировать свои рыдания, когда слушаю слова в своей голове, в своем сердце и кружащиеся на ветру. Сердце разрывается одновременно от боли и надежды.
— Ты принимаешь следующую главу обеими руками, ясными глазами и открытым сердцем.
— Я хочу снова быть счастливой, но не могу представить свою жизнь без тебя, — дрожа, я хватаюсь за сердце, зная, что именно там он и находится. — Мое счастье всегда было связано с тобой.
Закрыв глаза, я чувствую его объятия. В этот момент я думаю о его дружбе, любви, его абсолютной вере во все, кто я есть, и это обволакивает меня, пока я не холодею. Крепче зажмурившись, я хочу заморозить время.
— Скажи это, Эмерсон, — он шепчет мне на ухо. — Скажи это, зная, что я всегда буду в твоем сердце, как ты навсегда в моем.
Прерывисто вздохнув, я открываю глаза и медленно иду к реке, все еще ощущая его присутствие рядом с собой.
Я пытаюсь улыбнуться, но сильная грусть все еще преобладает во мне, когда я беру его удочку и борюсь со страхом, зная, что собираюсь сделать.
— Всему, кто я есть, я научилась у тебя, — говорю я, глядя в его любящие глаза.
— Живи и люби за нас обоих, Калимна.
Я сосредотачиваюсь, чтобы унять дрожь в руках, и готовлюсь бросить леску. В этот момент я ожидаю, что он встанет у меня за спиной и направит меня. Когда я смотрю на него, он едва заметно качает головой. Я понимающе киваю, абсолютно раздавленная.
Солнце касается горизонта, и вечерний туман опускается на мягко текущую реку, когда я отрываю взгляд от Ки.
— Скажи это, Калимна, — это больше не похоже на его голос в моей голове. Это только шепот ветра, плеск воды и шелест листьев на деревьях.
В панике я резко поворачиваю голову. Облегчение переполняет меня, когда он все еще там, но он исчезает. Он растворяется в тумане и выглядит очень счастливым. Я потрясена, обнаружив, что мое сердце не полностью разбито. Во всяком случае, это вселяет надежду. Я хочу счастья для него так же сильно, как и он для меня.
— Скажи это, Калимна, — слова на ветру оседают вокруг меня, и я улыбаюсь сквозь слезы.
С вновь обретенной решимостью я крепко сжимаю удочку, отбрасываю назад и плавно направляю вперед, как он учил меня много раз. Он больше не управляет каждым моим движением, но он со мной. Он всегда будет со мной.
— Прощай, — я говорю слово, которое до сих пор отказывалась произносить из страха потерять его по-настоящему. — Прощай, мой первый друг, моя первая любовь, мое первое все. Я никогда не забуду тебя и всегда буду благодарна за то время, которое мы провели вместе, — несмотря на легкость, просачивающуюся в мое сердце, мои плечи опускаются, и слезы безжалостно текут по моим щекам. — Прощай, Мереки.
Мереки, за которого я цеплялась годами, уносится прочь вместе с туманом. Не в силах больше держать удочку, я наматываю леску и понимаю, что ее тоже нужно оставить. Без раздумий я закапываю ее в землю, как это делал Ки много лет назад, когда он искал камешки для нашего творчества. Сделав несколько шагов назад, я почти вижу Ки, стоящего рядом со своей удочкой и улыбающегося мне. Но сейчас все по-другому. Это просто воспоминание, и я полностью признаю, что он больше не физическая часть моей жизни, кроме постоянного места, которое он всегда будет иметь в моем сердце.
Мои плечи поникли, но на сердце стало легче. Я продолжаю смотреть на реку в течение долгого времени, которое я не могу начать измерять. Это могут быть минуты или часы. Это могут быть дни, месяцы или годы. Впервые с тех пор, как мне было всего десять лет, я столкнулась с жизнью без него, и я полна решимости жить для нас обоих.
— Эмерсон.
Я слышу свое имя и на несколько мгновений задумываюсь, действительно ли сошла с ума. Оборачиваюсь и вижу Джоша, который стоит в нескольких футах от меня. Его руки в карманах, плечи сгорблены, но того, что я вижу в его глазах, достаточно, чтобы перехватило дыхание. Они наполнены печалью, тоской и глубокой любовью.
— Что ты здесь делаешь? — спрашиваю я, вытирая заплаканное лицо. — Откуда ты знал, где я буду?
Он идет вперед, вытаскивая руки из карманов и сокращая расстояние между нами.
— Ты назвала мне дату и, судя по тому, как ты говорила о родителях Мереки, я подозревал, что ты остановишься у них, — его плечи поднимаются и опускаются с каждым вздохом. — Я поспрашивал, когда приехал пару часов назад, и без проблем нашел их дом, — я не перебиваю его в первую очередь потому, что лишилась дара речи. Не могу поверить, что он здесь. — Я не знал, как они отнесутся к тому, что незнакомец появится на их пороге и спросит про тебя, но они приняли меня в свой дом, — его глаза ищут мои. — Ты рассказала им обо мне.
Я киваю.
— Да.
Уголки его рта приподнимаются, но он осторожен.
