— Ты в порядке? — спросила Реджина, и Эмма повернулась, чтобы посмотреть на неё, у уголков её рта пенилась зубная паста. Она кивнула, искренне улыбаясь Реджине.
Реджина кивнула в ответ. Она проскользнула обратно в коридор, направляясь в свою комнату, чтобы подготовиться ко сну.
Десять минут спустя, когда Эмма только заползла под покрывала и попыталась найти наилучший способ расположить свою повреждённую лодыжку, Реджина появилась в дверном проёме, одетая в те же шелковые шорты и сорочку, что и накануне. Она затянула волосы назад в короткий хвостик, и как только Эмма заметила её, её лицо озарилось.
Реджина растерялась.
— Что?
— Ничего, — сказала Эмма, приподнимаясь на локте. — Просто ты выглядишь мило.
Реджина закатила глаза, но комплимент заставил её покраснеть.
— Как скажете, мисс Свон.
Она подошла к кровати, откинув угол одеяла, и Эмма даже не спросила, почему она решила остаться с ней снова. Она была так рада, что Реджина захотела провести ночь рядом с ней, что просто улыбнулась, прислонившись спиной к подушкам.
— Твоя лодыжка в порядке? — спросила Реджина, скользя между покрывалами.
Эмма пожала плечами.
— Болит, — сказала она. — Но у меня бывало и похуже.
— Ты будешь в состоянии заснуть?
— Вероятно, — сказала Эмма. Она наблюдала, как Реджина успокоилась, поправляя подушки под своей головой. Она повернулась на бок, чтобы встретиться со взглядом Эммы.
— Ты можешь выключить лампу?
Эмма протянула руку и выключила её, отчего комната погрузилась в темноту.
Лицо Эммы пульсировало, и она поняла, что эффект от больничных обезболивающих начинает проходить. Она поморщилась, повернувшись на бок, и осторожно расположилась так, чтобы не опираться ни на один из её приобретённых синяков. Её нога была вытянута вдоль кровати, но она чувствовала, что лодыжка начинает снова болеть.
Она подняла глаза и даже в темноте увидела, что Реджина наблюдает за ней.
— Болит?
Эмма сглотнула.
— Да.
— Могу я чем-нибудь помочь?
— Нет. Просто… — вздохнула Эмма. Было легче быть честной в темноте, но некоторые вещи всё ещё было трудно сказать. — Просто останься со мной.
— Я буду рядом, — Реджина протянула руку и нашла руку Эммы над покрывалом, и их пальцы автоматически переплелись. — Я обещаю.
Эмма прочистила горло, и Реджина терпеливо ждала её, что бы она ни хотела сказать. Она чувствовала, как пальцы Эммы нервно стучат по тыльной стороне её ладони.
— Ты правильно сделала, что остановила всё прошлой ночью, — сказала Эмма, её голос раздался в темноте. — Прости, что вела себя как засранка из-за этого. Я просто была разочарована и смущена, и думаю, вероятно, немного напугана. Но ты поступила правильно, прости, что я вела себя как идиотка.
Реджине не нужно было спрашивать, чего она боялась. Она сжала её руку в своей.
— Я тоже была разочарована, — сказала она. — И немного напугана. Я хотела продолжить, но…
— Я знаю, — сказала Эмма. — Тебе не нужно ничего объяснять. Ты была растеряна. Я просто немного запуталась во всём этом.
Реджина улыбнулась.
— Что ж. Целоваться было весьма приятно.
Она услышала тихий смех Эммы.
— И мне тоже. Приятно знать, что твой рот искусен во многих вещах, кроме тех моментов, когда ты называешь меня идиоткой.
Реджина громко рассмеялась, поднеся руку Эммы к губам, чтобы поцеловать костяшки её пальцев.
— Ты знаешь, что я говорила это не всерьёз.
— Иногда, — сказала Эмма, и Реджина почувствовала, как она придвигается. — Но порой я, вероятно, заслуживаю этого.
Она внезапно оказалась всего в дюйме от неё, и, независимо от того, насколько измученной себя чувствовала Реджина, всё, чего она хотела, — это протянуть руку и притянуть Эмму к себе, целуя её до потери памяти.
— Порой, — пробормотала Реджина, её голос был мягким, когда она выпустила руку Эммы. Она потянулась, чтобы погладить её щеку и заправить локон за ухо. — Хотя мне это даже нравится.
Глаза Эммы, наконец, приспособились к темноте, и она смогла разглядеть, что лицо Реджины находилось на расстоянии одного лишь дыхания от её собственного. Её холодная рука, прижатая к пульсирующему лицу Эммы, заставила боль начать исчезать. Она почувствовала, как пальцы её ног прижались к простыням, а её тело прижалось к телу Реджины по собственному желанию.
Она вздохнула и рискнула:
— Поцелуй меня.
Реджина никогда раньше не слышала, чтобы она говорила так тихо. Без колебаний она подалась вперёд и коснулась кончика носа Эммы, слыша её вздох облегчения, словно это была её любимая песня, прежде чем она наклонила голову вперёд и захватила рот Эммы своим. Руки Эммы тотчас же скользнули к её шее, обхватывая её сзади, когда она ощутила, что начинает тонуть под волной мягких поцелуев с открытым ртом.
Реджина хотела большего, намного большего, но она заставила себя не торопиться, нежно обнимая Эмму, как будто та могла сломаться в любой момент. Она проскользнула языком в рот Эммы, и всё её тело задрожало, когда Эмма застонала в ответ, и обхватила её затылок. Она прислонила её к подушкам и запуталась рукой в её волосах, просунув одну ногу между ног Эммы.
Затем она почувствовала, как струйка чего-то влажного прокатилась по её носу, и отстранилась. Её сердце заколотилось. Она вздохнула.
— О, Эмма, — тихо сказала она, протягивая руку, чтобы провести большим пальцем под опухшими глазами Эммы. Лицо Эммы было мокрым от слёз, и, несмотря на то, что она улыбалась и качала головой, сердце Реджины казалось разбитым.
— Я в порядке, — сказала Эмма, почти смеясь. Она потянулась, чтобы смахнуть слёзы со своих щёк. — Всё нормально. Извини. Я просто…
Она вздохнула, оставляя быстрый поцелуй на губах Реджины, прежде чем снова смогла оторваться от них.
— Я очень счастлива, что ты рядом.
Реджина улыбнулась вне своей прихоти.
— Забавный способ продемонстрировать это.
— Прости, — повторила Эмма, сглатывая. Её горло казалось шершавым. — Просто это был очень длинный день. Я не планировала испортить твои удивительные поцелуи своими слезами. Я даже не чувствую грусти.
Реджина рассмеялась, качая головой.
— Мне кажется, тебе немного грустно, — тихо сказала она.
Эмма взяла паузу.
— Возможно. Но не по этому поводу.
— Я рада это слышать, — ответила Реджина, наклоняясь вперёд для последнего поцелуя, прежде чем лечь на подушки. — Тебе действительно нужно поспать.
У Эммы кружилась голова.
— Да. Наверное.
— Может… — сказала Реджина и сглотнула. — Может, мне завтра взять выходной? Мы могли бы провести весь день вместе.
Сквозь темноту она увидела сияющую улыбку, которая распространилась по всё ещё влажному лицу Эммы.
— Мне бы этого очень хотелось, — мягко сказала она, придвигаясь ближе к Реджине. — Мы могли бы провести утро с Генри.
— Да, — согласилась Реджина. Она взяла паузу, а затем отвернулась от Эммы, чтобы прижаться спиной к её животу. Она почувствовала, как рука Эммы обвилась вокруг её талии. — Потом я могла бы показать тебе город как следует. Раз уж ты собираешься остаться здесь на некоторое время.
— Звучит здорово, — прошептала Эмма ей на ухо.
— Ты когда-нибудь была в закусочной «У Бабушки»?
— Нет, у меня не было возможности.
— Я отведу тебя туда, — сказала Реджина, отодвинувшись ещё дальше назад, пока тело Эммы не стало идеально изогнутым вокруг её собственного. — Это не самое престижное место, но она стряпает очень вкусные блины.
Она почувствовала сонную улыбку Эммы на своём плече.
— Тебе нравятся блины?
— Да. Только не говори об этом Генри.
Эмма засмеялась.
— Я унесу это с собой в могилу.
Реджина улыбнулась, закрыв глаза. Тёплое тело Эммы обвивалось вокруг неё, как одеяло, и позади себя она почувствовала, что её дыхание начало замедляться.
Потом она вдруг сказала:
— Знаешь, наверное, нам было бы разумнее лечь спать в твоей постели.
