Она смотрит на меня, обхватив руками спинку одного из кухонных стульев так крепко, что костяшки пальцев побелели.
— Я верю тебе.
На меня накатывает такое сильное облегчение, что, клянусь, аж колени дрожат.
— Отлично. Ты должна знать, Люси, что я не… я не позволяю девушкам встречаться с моими друзьями, если это в моих силах. Это приводит ко множеству проблем, с которыми не хочу связываться.
— Серьёзно?
— О, да. Они возлагают надежды, а я просто… не хочу их разочаровывать. Так что лучше предпочитаю держаться на расстоянии.
— Ты никогда не держался от меня на расстоянии, — бормочет она. Она отпускает стул и пробирается ко мне, её бёдра покачиваются, напоминая мне, как давно мои руки не касались этих восхитительных изгибов.
Моё сердце начинает бешено колотиться, кровь течёт по венам быстро и горячо. Она придвигается ближе, я чувствую её запах, вижу блеск в тёмных глазах и сжимаю пальцы в кулаки, чтобы не схватить её слишком быстро.
Не хочу торопить события. Торопить её. Не нужно спешить.
— Потому что ты другая, Люс, — говорю я низким и хриплым голосом. — И всегда была такой.
Тёмная бровь выгибается дугой.
— А я, увидев тебя в первый раз, подумала, что ты какой-то извращенец.
Мне становится смешно.
— Я и был им. Сидел весь день на балконе и наблюдал за тобой у бассейна.
— Но, в конце концов, я решила, что ты слишком красивый, чтобы быть извращенцем. — Люси шагает ещё ближе и кладёт руки мне на грудь. — Мне хотелось, чтобы ты не прекращал наблюдать за мной. И продолжала устраивать шоу только для тебя.
— Я ценил каждое мгновение, — отзываюсь я, кладя руки ей на бёдра и сжимая их.
Она улыбается, медленно поглаживая руками вверх и вниз по моей груди.
— Держу пари, что так оно и было.
Я притягиваю её так близко, что наши бёдра сталкиваются. И вот я уже твёрд.
— Я рад, что ты дала мне второй шанс, Люс.
— Я дала тебе несколько вторых шансов, Уолкер. — От ухмылки, которую она мне дарит, мне хочется поцеловать её в губы.
Что я и делаю.
Глава 22
Люси
Гейб, не теряя времени, тащит меня в свою спальню наверху. Тусоваться с Джейд и Шепом было довольно весело, но через некоторое время меня начало одолевать нетерпение.
Мне хотелось остаться наедине со своим парнем.
То, что я думаю о Гейбе, как о своём парне, может быть глупо, но Джейд обронила несколько обнадеживающих фраз, которые дали понять, что он ведёт себя не так, как обычно.
— Он рассказал тебе об их принципе «поматросить и бросить»? — закатив глаза, спросила она меня после того, как мы съели пиццу и устроились вместе на диване.
— «Поматросить и бросить»? — переспросила я.
Она кивнула.
— У Гейба, Тристана и Шепа, у них всех, есть одно правило. Вообще-то, у них куча дурацких мужских правил, которых я не знаю и знать не хочу. Но Шеп признался мне в самом главном — переспать один раз, и на этом всё. Вот как они всегда обращались с девушками.
Я морщусь.
— Весьма мерзко.
— Знаю, но задумайся вот о чём. Как часто ты виделась с Гейбом? Была с Гейбом? На слове «была» Джейд делает акцент.
И я тут же почувствовала прилив жара к щекам. В последнее время я постоянно краснею, ненавижу это. Казалось бы, что с моей тёмной кожей это не должно быть заметно, но все замечают, и от этого мне неловко.
— Часто, — наконец призналась я.
Улыбка, которой она меня одарила, была торжествующей:
— Значит, тебе удалось разнести в пух и прах принцип Гейба — «поматросить и бросить», — рассмеялась она. — Двое повержены, остался ещё один.
После услышанного я расплылась в улыбке, хотя и понимала, что она торопит события. Но ничего не могла с собой поделать. Слова Джейд и её неустанное ободрение вселили в меня надежду.
И сейчас, наблюдая, как Гейб бродит по комнате, закрывая шторы, подбирая грязную одежду с пола и бросая её в корзину для белья, стоящую в углу, не могу не восхищаться тем, как он двигается. Даже при том, что он определённо в лёгкой панике от того, что я оказалась в его немного неубранной комнате.
— Ты не навёл порядок в комнате, зная, что я приду сюда? — спрашиваю я, более чем немного удивлённая. Подхожу к его столу и, заметив, беру фотографию в рамке, на которой Гейб, Шеп и, должно быть, Тристан гораздо моложе. Они широко улыбаются в камеру, на всех солнечные очки, и они так смехотворно хороши, что почти больно смотреть.
Ставлю фотографию обратно на стол, мои ладони вспотели, и я тру их о джинсовые шорты.
— Я собирался. — Он посылает мне робкую улыбку через плечо. — Но до твоего прихода потратил слишком много времени на уборку кухни. Мне так и не удалось подняться наверх, хотя я знал, что здесь не так уж и ужасно. У меня нет домработницы, как у Шепа и Тристана, но дважды в неделю приезжает клининговая компания и убирает в казино.
У меня челюсть падает.
— У Шепа и Тристана есть домработница?
— О да, и она их ужасно балует, как и Джейд. Это чертовски раздражает, — смеётся он. — Извини за резкость. Я мог бы позволить себе домработницу, если бы захотел, но она мне не нужна. Не такой уж я и неряха.
Оглядываю комнату и вижу, что большая часть беспорядка — это просто груды одежды, валяющиеся тут и там. Он прав. Всё не так уж плохо.
— Если хочешь, тебя баловать могу я, — небрежно предлагаю, проводя пальцами по краю стола, прежде чем полностью повернуться к нему лицом.
— Да? — В его голосе явно слышится интерес. — А как бы ты стала меня баловать?
Улыбаясь, я указываю на кровать.
— Садись, я тебе покажу.
Не раздумывая, он садится на край кровати, широко расставив ноги, как делают все мужчины, его взгляд полон любопытства — не обожание ли это? — когда подхожу к нему. От этого взгляда моё сердце сжимается. Положив руки на его твёрдые, как камень, бёдра, я медленно опускаюсь перед ним на колени.
— Люси… — начинает он, но я тут же качаю головой.
— Ш-ш-ш. — Медленно провожу руками вверх и вниз по его ногам, просовываю пальцы под края его шорт. Его бёдра горячие, немного волосатые и мускулистые. — Я могла бы для тебя готовить.
— Да? — Он прерывисто выдыхает, когда я провожу ногтями по внутренней стороне его бёдер. — Что, например?
— Всё, что захочешь. Мама брала меня с собой на кухню с тех пор, как я была маленькой девочкой. Зачастую она так много работала, что, будучи в старших классах, именно я была той, кто готовила для нас. — А что тебе нравится?
— Мне бы, э-э, понравилось всё, что бы ты ни приготовила. — Он вздрагивает, когда я вытаскиваю руки из-под его шорт и тянусь к поясу. — Что ты делаешь, Люс?
Я улыбаюсь и расстегиваю верхнюю пуговицу его шорт.
— Балую тебя. А сейчас, Гэбриэл, снимай рубашку.
— Только если ты снимешь свою. — Он делает паузу, и я откидываюсь назад, когда он быстро снимает рубашку и бросает на пол. — Эй, я должен был спросить раньше, но Люси — это укороченное имя?
При виде его груди на мгновение теряю дар речи. Боже, он горяч. Ведь я уже видела его таким много раз. Но вид полуобнаженного Гейба никогда не надоедает.
— Хм, обещай, что не будешь смеяться.
Выражение его лица смягчается.
— Я бы никогда не стал смеяться над тобой, Люс. Надеюсь, ты это понимаешь.
Я сдерживаю готовый вырваться из меня мечтательный вздох. Он не только красивый, но и очень милый. Прям, слишком милый:
— Моё полное имя — Лусиана, — тихо признаюсь я.
— Лусиана. — Он растягивает каждый слог, смакуя его. — Лусиана. Красивое имя. Мне нравится. Но ты предпочитаешь, чтобы тебя называли Люси?
— Люси мне больше подходит. — Пожимаю плечами. — Лусиана звучит слишком официально.
— Красивое имя для красивой девушки. — Его тон искренен, как и взгляд. — Но и Люси звучит мило. Мне нравится и так тоже. — Он протягивает руку и проводит пальцами по моей щеке. — Мне всё в тебе нравится.
