– Не уезжайте, прошу Вас, – прошептала я, уже не в силах оторваться от любимого Хозяина. – Я уже скучаю.
– Гая, – мучительно протянул Декарт. – Я должен.
Я печально вздохнула и опустила глаза.
Зачем я попросила об этом? Декарт и так вынужден решать мои проблемы, вместо того чтобы отдохнуть, а я тут еще и требую дополнительного внимания к себе.
Но мужчина строго заглянул в мои глаза и вернул зрительный контакт.
– Я не уеду, – решительно заявил он. – Ты никогда меня ни о чем не просила. И если сделала это сейчас, значит, это действительно важно. Хороший Хозяин никогда не игнорирует искренние желания его беззащитной зверушки. И никогда не бросает любимое существо, если оно болеет. Но решить вопрос с твоей семьей я должен. Я просто вызову всех участников беседы сюда, и мы расставим наконец все точки над «и». Договорились?
Я кивнула, радостно улыбнувшись.
Он останется только ради меня! Только. Ради. Меня! Разве можно быть еще более любимой?
Я снова боднула Декарта под подбородок, растворяясь в своем большом счастье, а он достал уже мой смартфон.
– Позвоню всем с твоего номера, – предупредил он. – Только ты молчи. Не говори ничего лишнего. Договорились?
Я кивнула. На этот раз я была абсолютно готова принять все условия моего Хозяина. Ведь если он готов всегда пойти мне навстречу, тогда и я должна постараться взглянуть на ситуацию его глазами.
Глава 74
Все оставшееся время до приезда моей семьи я провела в руках моего Хозяина. Горячих, чутких, нежных. Декарт пытался и сам быть моим корсетом. Он держал меня так, чтобы я одновременно сохраняла спину идеально прямой, но и при этом не напрягала мышцы.
Первыми приехали Страм с Луной. Они вызвались встретить и проводить к нам всех, кого мы ждем. И вот уже через двадцать минут, все мое семейство оказалось в спальне Декарта.
– Гая, что с тобой? – первая спохватилась Афина и бросилась ко мне, едва она переступила порог комнаты.
– Нет! – рявкнул Декарт так, что Афина испуганно застыла и подняла руки ладонями вверх.
– Не трогай ее, – уже мягче сообщил Декарт. – Я сейчас все объясню, но Гае сейчас нельзя двигаться.
Афина послушалась его, но не присоединилась к остальным, предпочитая просто сесть на колени возле кровати и беспокойно вглядывалась в мое лицо.
Мама тоже была обеспокоена, но все же в данный момент больше пребывала в шоке от внешности Декарта, что как обычно меня разозлило.
Ну почему они не могут нормально на него реагировать? Что в его внешности такого страшного? На нем ведь нет увечий, чего же тогда все так реагируют?!
– Меня зовут Декарт Эдер, – наконец представился мой Хозяин и каждого обвел своим суровым желтым взглядом. – С недавнего времени Гая живет со мной и теперь я отвечаю за все ее дела. А дела Гаи вышли из-под контроля, поэтому мне приходится принимать крайние меры.
– Сегодня днем этот человек, – Декарт указал на Олега Викторовича, – попытался похитить Гаю, оправдывая себя тем, что спасает от меня собственную дочь.
Мама испуганно охнула и закрыла рот ладонью, безумными глазами взглянув на меня. В ее взгляде было столько вины, что мне ее стало жалко. После такого взгляда, я сразу поняла, что Олег Викторович меня не обманул и что он действительно является моим отцом. Афина и Юнона тоже были очень удивлены такой новостью, но их взгляды были направлены уже на маму.
– Из-за чего Гая получила травмы ребер и головы, – еще строже продолжил Декарт. – Я не засадил его за решетку сию же минуту только потому, что Гая меня об этом попросила. Если кто-то из вас не знает, то этот человек – мошенник. Он ступил на этот скользкий путь якобы чтобы материально помогать вашей семье, но при этом он не постеснялся втянуть во все это свою дочь. Вы же – три дамы, – он обратился к маме и моим сестрам, ни каплю не сбавив обороты в своей пылкой речи, – спокойно принимали их деньги, не беспокоясь о том, что они оба могут угодить в тюрьму за свою преданность.
Я отрицательно мотнула головой, пытаясь доказать маме, что я ни в чем их не виню, но мама испытывала один шок за другим.
– Прямо сейчас я разрываю весь этот порочный круг, – решительно сказал Декарт. – Мне все равно, что вы все обо мне думаете и кем считаете. Я не позволю вам так обращаться с моей Гаей! Теперь она только моя!
У меня на глазах выступили слезы. Мне было очень обидно за мою семью и за то, что Декарт даже не старался выбирать слова.
Зачем он показывает себя всем хуже, чем он есть на самом деле? Мой Хозяин совсем не такой! Он добрый и внимательный!
Все мое страдание в глазах прочитал и Александр Страм, поэтому решительно выдохнув, мужчина подошел к Декарту.
– Что-то ты разошелся совсем, дружище, – Страм миролюбиво похлопал Декарта по плечу. – Позволь мне немного вмешаться, ладно?
Декарт раздраженно дернул плечами, пытаясь скинуть руку друга, но Страм лишь еще обаятельнее улыбнулся ему в ответ.
– Вы уж простите моего друга, – начал Александр. – Красноречие – не его сильная сторона. Все мы обеспокоены состоянием Гаи не меньше вашего. Я – тоже не случайный человек в ее жизни. Я ее непосредственный начальник, поэтому успел оценить ее ответственность, исполнительность и добросовестность. Но будем честны: Гая взвалила на себя слишком много. Ей нужно отдохнуть, а впредь все же распределять нагрузку одинаково между всеми членами семьи. В своей речи Декарт упустил самое важное правило любого конструктивного общения: отвергаешь – предлагай. Нагородил тут мой дружище запретов, а альтернативу дать не успел. Так бывает, когда очень сильно любишь свою девушку и готов всех порвать за нее. Так что позвольте дальше продолжить мне.
Мы все тревожно взглянули на Александра, но мне заранее стало легче. Декарт действительно весь кипит сейчас от эмоций. Определенно вести такую сложную беседу должен кто-то другой. А Александр как никто умел располагать к себе.
Поэтому все мои надежды сейчас были на вторую часть этого нелегкого разговора.
Глава 75
– Так вот, – продолжил Страм. – Во-первых, знаю, что вы подписали договор с Олегом и обязаны теперь якобы работать на него. Так вот, Олег, я Вам могу сказать следующее: если Вы не прекратите преследовать семью Гаи, то мы в любой момент дадим ход уголовному делу против Вас. На какое-то время дело будет заморожено, и если мы убедимся, что Вы больше не представляется опасности, тогда, возможно, мы забудем о нем. Если же нет, то один звонок – и Вы больше никогда не увидите Гаю. Примите наши условия, и Вам будет позволено общаться с дочерью, но пока не наедине. Уж извините, доверия Вам никакого. А там посмотрим.
Олег Викторович сжал зубы, но все же кивнул.
– Теперь по очаровательной семье Гаи, – ослепительно улыбнулся им Страм. – Так как Гая некоторое время будет на больничном, я могу взять одну из вас на место Гаи. Думаю, мы поступим так: я возьму к себе мамочку семейства. Большую должность я не предложу, как и большую зарплату. Только какой-нибудь помощницей. Вам придется работать под началом моей юной жены – Луны. А если Гая захочет вернуться на свое место, то опять же придется подчиняться какой-нибудь такой же молодой карьеристке как моя жена. С Луной кстати работать нелегко. Она очень требовательная и целеустремленная. Поэтому да, это, возможно, покажется Вам унизительным, но зато Вы будете работать и всему учиться. А потом можете дорасти и до специалиста. Но если я не увижу за Вами должного рвения и энтузиазма, то нам придется расстаться.
– Спасибо! – мама благодарно сложила руки возле губ. – Спасибо Вам огромное! Мне очень нужна работа!
– Помните об условиях, – напомнил Страм. – Я даю шанс, но если он Вам окажется не нужен, я больше ничего не смогу предложить. Дальше. Сколько лет Вашим дочерям? Средней и младшей?
– Мне семнадцать, – ответила Афина. – Скоро восемнадцать. А Юноне шестнадцать. Если Вы поможете и мне найти работу, я обещаю, что буду самой старательной! Я все-все буду делать!
