Она застонала и запустила руку мне в штаны, сжимая мою напряженную длину, ее рука заметно дрожала.
Она едва начала гладить меня по толстому изгибу, когда громкое покашливание заставило меня отодвинуться достаточно, чтобы оглянуться.
Я начал ругаться, когда освободился и выпрямился.
Офицер полиции стоял не далее чем в четырех футах, скрестив руки на груди, и выглядел суровым.
Я взволнованно провел рукой по волосам и сделал резкий шаг в сторону от Ирис.
Мой разум начал перебирать все то, чем мы занимались открыто, публично, средь бела дня.
Я перечислил все наши развратные действия против этого здания.
Это было нехорошо.
Дерьмо.
Неужели нас собираются арестовать за непристойное поведение на людях?
Это казалось более чем вероятным.
Я снова выругался, оглядываясь вокруг, как будто только что увидел наше окружение в первый раз.
Вокруг было не так уж много людей. И, по крайней мере, поблизости не было детей.
Это было хоть что-то.
– Извините, что побеспокоил вас, мистер Мастерс, – сказал полицейский, заставив меня пристальнее посмотреть на него. Он знал мое имя и говорил скорее робко, чем властно.
Я изучал его и был заинтригован, заметив признаки. Он был фанатом.
В лучшем случае, учитывая все обстоятельства. Просто удача.
– Мне просто нужно, чтобы вы пошли в какое-нибудь уединенное место, – сказал он хрипло, взглянув на Ирис, а затем снова на меня.
Я кивнул еще до того, как он закончил говорить.
– Да, офицер, – ответил я, не в силах больше смотреть ему в глаза, потому что даже его вмешательства было недостаточно, чтобы отвлечь меня от моей потребности.
Я все еще был тверд и пульсировал.
Лишился контроля.
Я взглянул на Ирис, что было ошибкой.
По сути, она была прикрыта. Не то чтобы она была голой, хотя ее декольте было трудно игнорировать.
То, как она стояла, прислонившись к стене, с остекленевшими глазами, выгнув спину, было совершенно неприлично.
Я притянул ее спереди к своей груди за плечи, чтобы скрыть ее соблазнительное состояние.
Я не мог вынести, чтобы кто-то еще видел ее такой.
– Извините, офицер, – сказал я, по-прежнему не глядя на него. – Мы как раз собирались уходить.
Он снова откашлялся, немного переступил с ноги на ногу и, наконец, ушел.
Мои руки на плечах Ирис переместились, чтобы погладить ее спину, когда я прижал ее к себе. Мы простояли так довольно долго, пока полицейский не скрылся из виду, и мы немного отдышались.
– Ну же, милая. Давай вернемся ко мне. – Я подумал, что это самая разумная просьба. Насколько я мог судить, у нас было два варианта. Или идти к моей машине, или быть арестованнымпрямо здесь.
– Я бы с удовольствием, но мне скоро надо будет уходить.
Я отстранился, чтобы посмотреть ей в лицо, и положил руки ей на плечи.
– Прошу прощения? Куда уйти?
– Это не важно. Важно то, что я должна идти. Ничего не поделаешь.
– Так зачем же ты пришла сюда? Просто чтобы подразнить меня?
– Чтобы увидеть тебя. Я подумала, что немного провести времени вместе лучше, чем ничего. Неужели я ошиблась? Ты бы предпочел вообще меня не видеть?
Я сделал несколько глубоких вдохов. Ответ не радовал, но найти его было легко. Я скучал по ней. Я возьму ее любым способом, каким только смогу, на несколько минут или часов, для пытки или удовлетворения.
– Я всегда предпочитаю видеть тебя. Но ты должна рассказать мне, что происходит. Почему ты должна уйти?
Глава 4
Ее внимание привлекло что-то позади меня.
Я повернулся посмотреть.
Серебристый «Ягуар» подъехал к обочине и остановился около нее на холостом ходу.
Я посмотрел на Ирис, и мне совершенно не понравилось, как она смотрела на эту машину.
– Мне нужно идти, – сказала она холодным тоном, глядя на «ягуар». – Это за мной.
За рулем сидел мужчина.
Я не мог разглядеть многое, кроме его профиля, поскольку он даже не повернул голову, чтобы взглянуть в мою сторону, а на нем были темные очки, но я увидел достаточно.
Он был молодым, крупным, мускулистым блондином и, конечно, по моим оценкам, выглядел лучше меня. И, судя по машине, он не нуждался в деньгах.
Меня заменили, если я когда-нибудь вообще был нужен.
Мне стало не по себе.
Плохо себя чувствующий, разъяренный и совершенно несчастный.
– Это кто? – спросил я сквозь стиснутую челюсть.
Я слышал, как она прерывисто вздохнула.
– Это долгая история, и я не могу сейчас об этом говорить. Я должна идти.
Она отстранилась и двинулась к машине.
Я схватил ее за руку и притянул к себе. Я не хотел устраивать сцену. Я хотел, чтобы парень увидел, что я для нее больше, чем просто друг.
Я увидел его точеную челюсть с пятидневной щетиной, которая была сильно сжатой, его ноздри раздувались, его лицо повернулось влево, прочь от нас.
Я чувствовал, как от него исходит враждебность. Ярость.
Это его беспокоило. Хорошо.
Я хотел побеспокоить этого ублюдка.
На самом деле я хотел причинить ему боль. И я, конечно, надеялся, что он почувствует враждебность, неподдельную ярость, которые исходили от меня.
Я отвернулся от него и посмотрел на обеспокоенную Ирис. Я наклонился и в прямом смысле овладел ее ртом, засунув язык внутрь, лаская ее язык.
Она отстранилась, и мои руки опустились к ее бедрам, скользя вокруг, обхватывая ее попку, пока я овладевал ею.
Ее ладони прижались к моей груди, и она попыталась оттолкнуть меня, хотя и не сильно, как будто ее сердце было против этого.
– Не надо, Дейр. Пожалуйста. Не сейчас. Я позвоню тебе позже.
Я проигнорировал это, снова поцеловал ее, держа затылок, не позволяя ей отступить, пока она не начала отвечать, издав мягкое ворчание и не начала меня целовать.
Я целовал ее подбородок, пока мой рот не оказался у ее уха.
– Не уходи с ним. Пожалуйста. Пойдем со мной.
Губы дрожали, тело дрожало, грудь дрожала вместе с ее глубоким неустойчивым дыханием, она была заключена в моих руках. Я мог бы заключить ее в плен у стены средь бела дня, засранец в «Ягуаре» наблюдал, а полицейский вертится где-то достаточно близко, чтобы арестовать нас, если бы я так сделал.
Я это сделал.
Я наполовину убедил себя, что придумал то, как она мне ответила, но вот оно, доказательство в моих руках, неподдельное для моего обожающего взгляда.
Я поцеловал ее, затаив дыхание, затем вдохнул в нее свое.
– Пойдем со мной, – задыхался я. Это была мольба.
– Я не могу. Я тебе скоро позвоню, ладно?
– Нет. Я тебе не верю. – Мои руки были на ее спине, поглаживали ее, прижимая Ирис ко мне.
– Я приду к тебе, как только смогу. Сегодня вечером, если получится. Обещаю.
– Если ты и обещаешь мне что-то, то пообещай, что не переспишь с этим парнем, кем бы он ни был.
Она застыла, затем глубоко вздохнула. Она приложила губы к моему уху и сказала очень-очень мягко.
– Я люблю тебя, и я приду к тебе. Позже.
Это ошеломило меня, и я отпустил ее.
Она отошла и проскользнула на пассажирское сиденье этого ублюдка, прежде чем я успел ее остановить.
Я наблюдал, как его большая рука двигалась по ее волосам, когда машина тронулась.
Она бросила на меня короткий беспокойный взгляд и исчезла.
После этого я был в адском настроении.
Я попытался последовать за ними, но этот ублюдок ускользнул от меня прежде, чем я добрался до своей машины и выехал из парковки.
Я поездил безрезультатно в поисках Ирис, прежде чем вернулся домой, чтобы дождаться звонка, который, как я был уверен, не последует.
Я был очень подавлен.
На самом деле, меня тошнило от зависти, меня одолело знакомое ощущение того, как мужская рука гладит ее волосы.
Моя, – подумал я. Как он посмел прикоснуться к моему?
И когда я начал думать об этом диком существе как о своем?
