– И что, в чем проблема? Иди и забери его.
– Все не так просто. Хотя бы потому, что я сама не такая.
Шоуни роняет вилку и злобно смотрит на меня:
– И какая это ты не такая? Не из тех, кто берет то, что хочет? Кто добивается от жизни своего? Кто делает все, чтобы найти счастье? О нет. Ты совсем не такая. Ты страдалица. Тебе надо, чтобы жизнь обошла тебя стороной, потому что ты больше не хочешь рисковать.
– Желание получить образование, чтобы помочь отцу, не делает из меня страдалицу.
– Нет, но вычеркивание из жизни всего остального ради того, чтобы вернуться в Поданк, делает.
– В его жизни уже была женщина, которая его бросила. Я не хочу быть второй. – Резкость в голосе скрыть не удается.
Шоуни выводит меня из себя.
– Жить своей жизнью не значит бросать кого-то, Лив.
– Именно так она и сказала.
На это Шоуни ответить нечего.
* * *
Пройти основной курс бухгалтерского учета за два первых года в колледже было настоящим подвигом. Но все равно, несмотря на легкое расписание, я сегодня очень устала. И для этого есть причины. Сейчас вечер пятницы. Впереди выходные.
Тоже тот еще отстой.
Хотелось бы думать: это просто боязнь, что придется ехать домой и работать до понедельника, но я знаю, причины несколько глубже. Все этот глупый разговор с Шоуни, пока мы пробовали торты.
«Этот парень – такой, какого ты всегда хотела».
С каждым днем это становится все более ясным. Я вздыхаю.
На этой неделе Нэш приходил к Мариссе каждый вечер.
Чем больше я внимала его речам, слушала его смех, наблюдала, как он себя ведет, тем сильнее мне хотелось быть человеком, беспощадным в борьбе за исполнение своих желаний.
Но я не такая. На это монополия у Мариссы. Да, у Мариссы и моей матери.
Если я когда-нибудь решусь на кражу, Нэш станет моей первой воровской добычей.
Слышу его низкий голос, он разговаривает с Мариссой. Без сомнения, у них грандиозные планы на ночь. Их шикарная жизнь – материал, из которого создаются сказки. К несчастью, моя жизнь – все, что угодно, только не сказка.
Решительно мотнув головой, отчего глаза затуманились слезами, я затягиваю хвост на макушке и смотрю на себя в зеркало. Рабочая одежда Мариссы – это костюм за тысячу долларов и туфли от Джимми Чу. Моя – черные шорты и футболка с надписью: «Прими на грудь у Тэда». Таким, как я, не суждено жить в сказке.
Я рада, что слышу хлопок входной двери. По крайней мере, теперь по пути к выходу мне не придется проходить мимо этого динамического дуэта. Ну и дрянной уик-энд, а ведь он только начался. Меньше всего мне сейчас нужно видеть, как они тащатся друг от друга.
Я даю сладкой парочке минуту-другую, после чего беру сумочку и ключи, закидываю на плечо баул с запасом вещей на ночь и направляюсь к двери. Думая, что надо было зайти в уборную перед уходом, поднимаю взгляд и вижу Нэша, который сидит в своей отполированной до блеска машине и говорит по телефону. Не глядя, куда иду, я забываю про поребрик – и это заканчивается падением.
Вероятно, мне удалось бы сохранить равновесие, если бы не набитая битком сумка. Раз ее понесло не туда, нас обеих было уже не остановить.
Я выпадаю вверх тормашками на парковку, представляя саму себя каким-то мультяшным колесом от телеги, которое катится и молотит, как цепами, руками и ногами.
Хоп! – снова я выгляжу дурой. И притом в глазах Нэша.
Кончится ли когда-нибудь мой вечный конфуз перед этим парнем?
В голове проносится мысль, пока я пытаюсь подняться. Тем не менее не успеваю я выпутаться из лямок сумочки и баула с вещами, как меня подхватывают под мышки и ставят на ноги чьи-то сильные руки.
Я оказываюсь лицом к лицу с Нэшем. Его темно-шоколадные глаза полны заботы, от него слегка пахнет дорогим одеколоном, чем-то мускусным, темным, сексуальным.
– С тобой все в порядке?
Я ничего не соображаю и ни с того ни с сего выдаю:
– Рада, что хоть не описалась.
У Нэша отпадает челюсть, чуть-чуть, – и я чувствую, что заливаюсь краской.
Святый боже, что это я такое ляпнула?
А потом Нэш смеется. Идеально очерченный рот растягивается в улыбке, обнажая столь же идеальные зубы. Лицо из просто красивого превращается в ослепительно прекрасное. А смех – глубокий, раскатистый – так и скользит по коже, будто атласная ткань.
Пялюсь и пялюсь на Нэша, но, кажется, не могу оторвать глаз от его губ, таких близких. Они совсем такие же, как у его брата. Такие вкусные. Такие запретные. И, несмотря на все причины, по которым я не должна этого хотеть, я хочу, чтобы он поцеловал меня так же страстно.
Что, черт возьми, со мной не так?
– Да.
У меня в голове полный кавардак.
– Что? – спрашиваю, голова кру´гом.
– Я тоже, – повторяет он.
– Что ты «тоже»?
– Рад, что ты не описалась.
Ах да. Вот оно что.
Отступая от него, чтобы собраться с мыслями, я робко улыбаюсь и качаю головой:
– О боже! Прости меня. Я это… просто только что думала: надо было сходить в туалет перед выходом. Сегодня много пила.
Я натянуто смеюсь. Нэш продолжает весело смотреть на меня. Это ужасно.
– Куда ты собралась?
– На работу.
– А-а. И где это? – спрашивает он, засовывая руки в карманы, будто готовится к долгому разговору.
– Ну, это гриль-бар «У Тэда» в Солт-Спрингсе.
– В Солт-Спрингсе? – Он хмурится. – Это что, больше часа отсюда?
– Точно. Вот почему мне нужно спешить.
Надо распрощаться с ним, пока не случилось чего-нибудь еще более постыдного. Вдруг я прикоснусь к его соскам, которые различаю под дорогой, облегающей тело рубашкой?
– Правильно. Веди машину осторожно.
Кивнув и вежливо улыбнувшись, Нэш поворачивается и идет к машине, которая тихо урчит мотором в нескольких футах от нас.
Я почти бегу к своей побитой «хонде цивик». Никогда еще она не представлялась мне таким желанным убежищем, последним приютом. Запрыгиваю внутрь, хлопаю дверцей и с облегчением выдыхаю.
Но потом поворачиваю ключ и, вот досада, слышу какой-то жалобный вой. Мотор не заводится.
Я смотрю на датчик топлива. Бак наполовину полный. Значит, проблема не в этом. Лампочки на приборной панели горят ярко, такие миленькие. Аккумулятор не разряжен. Кроме этого, я не знаю, что проверять.
Беспомощно сижу за рулем, соображая, что, к чертям собачьим, мне делать, и тут вижу Нэша. Он обходит спереди мою машину и становится рядом с окном. Я опускаю стекло.
Пытаюсь улыбнуться, хотя мне хочется расплакаться.
– Машина не заводится? – спрашивает Нэш.
– Не-а.
– А что не в порядке?
– Понятия не имею. У меня есть яичники, поэтому во мне все восстает против механики.
Нэш ухмыляется:
– Типа залей бензин, поменяй масло и все такое прочее?
– И еще очень многое.
