— Я тебя подожду!
— В этом нет нужды, ступай, ведь ты продрогла!
— Разве ты забыл, что мы собирались принять ванну вдвоем? — напомнила ему Нелл с легким раздражением в голосе.
Харриет перестала ласкать Льюиса и с удивлением взглянула на ссорящихся супругов. Льюис расхохотался и начал гладить жену по колену.
— Нелл очень нетерпелива, — сказал Эдмунд.
— Любая женщина на ее месте повела бы себя так же, — сказала Харриет. — Ей повезло с мужем.
Льюис сжал ее колено и оглянулся на Эдмунда, ожидая, что тот скажет в ответ.
— Не стану комментировать ваши слова, боюсь показаться чересчур нескромным. Однако доля правды в вашей реплике есть! — самодовольным тоном произнес Эдмунд.
— Пошли скорее, Эдди! — воскликнула Нелл.
— Не называй меня так! — вспыхнул Эдмунд. — Ты знаешь, что меня бесит это словечко.
— А меня бесит то, что ты заставляешь меня ждать! — вспылила Нелл.
Эдмунд тяжело вздохнул и, встав с дивана, последовал за женой.
Оставшись одни, Харриет и Льюис возобновили взаимные ласки. Но хотя его рука и проникла в ее влажную промежность, она ощущала внутреннюю напряженность. Ей казалось, что Эдмунд и Нелл — идеальная супружеская пара, однако выяснилось, что это далеко не так. Следовательно, в голове Льюиса, которую она гладила, могли возникнуть опасные планы. Его пальцы проникли в лоно Харриет, и ее опасения тотчас же отошли на второй план, уступив место вожделению. Она учащенно задышала и прижалась грудью к Льюису. Он продолжал самозабвенно ее ласкать.
Вечером того же дня, усевшись во главе стола, Льюис с горечью отметил, что порой его раздражает профессиональная привычка смотреть на окружающий мир словно бы сквозь объектив кинокамеры. Сколько бы ни пытался он убедить себя стать активным участником какого-либо мероприятия или собрания, он оставался сторонним наблюдателем.
Вот и теперь он отметил, что платье, которое надела Харриет — с зауженной по моде сороковых годов талией, пышными рукавчиками и набивными плечами, — непременно следует использовать во время съемок, хотя и слегка перешив его. Желтый, в серую клетку, цвет и кружева спереди делали этот наряд очень сексуальным, но плиссированную юбку нужно было укоротить, а верх вообще перекроить, рукава и фальшивые плечи убрать, заменив их бретельками.
Броский наряд Нелл — пурпурный шелковый халат — чудесно смотрелся издалека, однако не годился для съемок крупным планом. Для большого экрана следовало подобрать что-то построже и поскромнее, тогда природная сексуальность пышнотелой блондинки произведет на зрителя более сильное впечатление. Только вот какой ей больше подойдет цвет?
— Тебя что-то тревожит, Льюис? — вывел его из размышлений вопрос Харриет.
Льюис заморгал и, тряхнув головой, спросил в свою очередь:
— О чем это ты?
— Ты слишком пристально разглядываешь нас с Нелл. Мы смущены! — Она игриво рассмеялась.
— Извини, я задумался о своем, профессиональном, — ответил Льюис, обворожительно улыбаясь.
Нелл тотчас же простила его, она привыкла, что Эдмунд тоже частенько задумывается о чем-то своем за столом. Но Харриет была встревожена: если муж размышляет о работе уже в первый вечер медового месяца, это недобрый признак. Раздосадованная таким его поведением, она обернулась к Эдмунду и вкрадчиво спросила:
— Вам нравится интерьер столовой? Не правда ли, здесь очень уютно и мило?
Эдмунд, уже прикинувший, сколько стоит обеденный мебельный гарнитур из темного резного дуба, многозначительно кивнул:
— Вы правы, здесь чудесно. А какой замечательный столовый фарфор! Он, вероятно, стоит кучу денег! Оливеру не пришлось бы сдавать дом в аренду, будь он немного экономнее.
— А кто такой Оливер?
— Спросите об этом лучше у Нелл, — с усмешкой ответил Эдмунд.
— Оливер Кесби — домовладелец, — прищурившись, сказала Нелл, бросив на мужа негодующий взгляд. — Он очень милый молодой человек.
— Из той породы самцов, которые ее так привлекают, — молодой и непосредственный, — съязвил Эдмунд.
Харриет догадалась по тону перепалки супругов, что совместное мытье не доставило им особого удовольствия.
— В таком случае мне следует с ним тоже познакомиться! — решив подзадорить мужа, воскликнула Харриет.
— Он вам вряд ли понадобится, — глядя ей в глаза, сказал Эдмунд. — Льюис пользуется репутацией неутомимого любовника. Все женщины остаются им довольны, он доводит их своими любовными ласками до изнеможения.
— Кто тебе это сказал? — недовольно спросил Льюис.
— У меня есть свои источники информации, — уклончиво ответил Эдмунд и ухмыльнулся, радуясь, что досадил Льюису.
— Но я в этом и не сомневаюсь, — вмешалась Харриет. — Просто полезно иметь кого-то на примете на всякий случай. Льюис наверняка вскоре с головой уйдет в работу, а у меня может возникнуть желание развлечься.
— Если так случится, обещайте мне, что вы дадите знать об этом сначала мне, а не Оливеру! — игриво сказал Эдмунд.
Она одарила его многозначительной улыбкой:
— Честно говоря, я не думаю, что такое произойдет. Однако обещать могу.
В этот момент миссис Уэбстер поставила на стол тарелку с макаронами, сдобренными острым томатным соусом и сыром, и Льюис не расслышал, что сказал в ответ на это Эдмунд. Но от него не укрылось, как он коснулся рукой голого плеча его жены, а она расплылась в улыбке.
— Выглядит очень аппетитно! — воскликнула Нелл.
— Это мое коронное блюдо! — похвасталась миссис Уэбстер. — А еще я пеку прекрасные пироги с сыром. Сейчас принесу зелень и оставлю вас в покое. Обычно в это время я ухожу домой. Если вам захочется сладкого, возьмите все, что вам понравится, в буфете на кухне. Вы не возражаете, сэр, если я вас покину? — спросила она у Льюиса.
— Как вам угодно, — рассеянно ответил он.
— Напрасно вы позволили ей уйти, — заметила Нелл, едва лишь миссис Уэбстер вышла из столовой. — В следующий раз она уйдет в середине дня.
— Вы так считаете? — спросил Льюис. — Откровенно говоря, мне это безразлично.
В этот момент он думал не о миссис Уэбстер, а о странной выходке жены в первый же вечер медового месяца.
За столом воцарилось неловкое молчание, даже говорливая Нелл стала серьезной. Льюис нахмурился и углубился в свои размышления. Эдмунд, не отличавшийся разговорчивостью, с аппетитом уплетал макароны.
Харриет такая ситуация не нравилась, она решила разговорить жену Эдмунда и спросила:
— У вас такое редкое имя! Наверное, оно латиноамериканское?
— Мое настоящее имя — Элла, — ответила Нелл. — Нелл — мой актерский псевдоним.
