Вместо яркой лампочки с чётким окружающим изображением – плавающие неоновые волны спектральных лучей, мерцающие в мутной дымке разноцветного тумана... А вдруг это был такой огонь? Да, безвредные языки радужного пламени в пальцах и ладонях человека, которого они совершенно не обжигали и близость которого она ощущала вместе с движением этих волн – сладких, зыбких, тягучих на уровне солнечного сплетения и в позвоночнике. Его прикосновения, скольжение его кожи и проникновенного голоса поверх её тела окутывали и впитывались её нервными окончаниями настолько осязаемо и реально, будто он был единственный, кого она вообще могла сейчас чувствовать, слышать и принимать в себя. И это воистину было не описать, как странно и чертовски хорошо. Эйфория и экстаз в своём чистом виде с легким ароматом горького миндаля. И она знала, что это не Гаррет... просто упрямо не хотела произносить Его имя даже мысленно. Он этого не заслужил! Она никогда больше его не позовёт, под каким бы сильнейшим кайфом не находился её одурманенный мозг и собственное предающее тело...
Во сколько, где и как она заснула или банально вырубилась, Джо так и не запомнила. Но, видимо это произошло довольно поздно, потому что когда её разбудила совершенно трезвая, бодрая и благоухающая свежестью Тиффани Слоун, она так и не сумела полностью разомкнуть глаз, оторвать от подушки (или на чём она тогда лежала?) голову и выползти из своих чувственных видений, ощущений и... желаний... (а может из ментальных объятий ласкового демона искусителя – её персонального Дьявола?).
-...Ты же помнишь, что нам пообещала, Джо? А слово надо держать, сестричка!
Кажется, она тогда кивнула, промямлила что-то вроде "Джоанн Слоун никогда не сдаётся!" и снова отрубилась.
Когда они спускались на первый этаж и выходили на улицу под яркое небо мартовского Леонбурга, а потом забрались в пассажирский салон такси, Джо то и дело тянулась головой к плечу сестры и большую часть дороги проспала именно на нём. Проснулась она почти полностью и окончательно, когда в один из подобных постпохмельных провалов очнулась посреди какой-то нереально шикарной комнаты. До этого в памяти вроде как бы отложились вполне чёткие картинки с более-менее осознанным осмыслением происходящего. Они приехали в аэропорт (судя по всему в Блейзпойнт – один из трех аэропортов северной столицы чартерных и бюджетных авиакомпаний), какое-то время пробыли в зале ожидания или, вернее, в роскошной комнате отдыха для пассажиров далекого от понятия средний класс. Но когда они прошли по глянцевому тоннелю-порталу на борт двухпалубного частного самолета и очутились в салоне так называемой гостиной, в окружении молочных, бежевых и золотых элементов декора и мебели, ощущение ирреальности в незнакомом пространстве усилилось в сотни раз. Сонливость и похмельную тяжесть в голове, как рукой сняло.
– Это салон самолета? Вы не шутите? – кажется, это был повышенный от неподдельного восхищения голосок Брианы, и он то становился громче, то резко затихал с голосами и обрывистым смехом остальных пассажиров чартерного рейса Леонбург-Сейнт-Анна. И не удивительно, они же носились по палубам самолета, как те угорелые мартышки, которых впервые выпустили из их засиженного вольера в огромную квартиру белых людей.
Джо и самой потребовалось не абы сколько времени, чтобы наконец-то осознать, где они сейчас находились и это действительно был самолет – летающий корабль, принадлежащий не кому иному, как Ричарду-мать-его-Бауману! И менее суток назад она дала согласие всем своим сговорившимся за её спиной подругам, что полетит с ними в эту чёртову Сейнт-Анну! Она полетит... нет... она уже летела к этому человеку. Каким-то непостижимым образом ему удалось "заставить" её сделать это едва не добровольно! И она до сих пор не могла понять, что же испытывала все эти часы сильнее всего – будоражащий страх лихорадящего предчувствия перед предстоящей встречей (пугающе сладкий, приторно вязкий, расползающийся по телу и конечностям выжигающими искрами анестезирующего покалывания!) или неконтролируемую волну отрезвляющей ярости? Так она боялась или всё же хотела?..
– Боже, ты должна это увидеть, Джо! Это не ванная, а... я вообще не знаю, каким словом это назвать!.. А спальни! Я их насчитала не меньше трёх! Ты мне не скажешь, зачем одному человеку три спальни?..
Арочные ниши под кресла, диваны и шикарные переходы в смежные помещения ещё более шикарных комнат, панорамный ряд окошек-иллюминаторов по обе стороны бесконечного сводчатого тоннеля создавали дополнительное ощущение чего-то невозможного и в прямом смысле фантастического. Это не могло быть жильем или местом обитания для простых смертных людей. Джоанн прекрасно знала из чего обычно делается мебель и как выглядят облицовочные материалы в жилых интерьерах. Здесь же даже стекло казалось каким-то инородным для нашего мира веществом, сделанного из неизвестного то ли пластика, то ли из "внеземного химического элемента". Борт инопланетного корабля, не иначе! Хорошо ещё дизайн мебели был достаточно приближенным к знакомым формам и конструкциям, созданных именно человеческим воображением – кресло со столиком уж точно не перепутаешь.
Но всё равно... Даже в номере-люксе в Four Seasons она не испытывала ничего схожего с тем волнением, которое накрыло её при хождении по этим роскошным залам (и это действительно были самые настоящие залы, но никак не комнатки борт-салонов!).
Это не могло быть реальностью! Этот космический корабль не принадлежал Ричарду Бауману и она вовсе не летит на нём в другой конец страны, чтобы снова встретиться с этим человеком! Она спит! Всего лишь спит и видит очередной бредовый сон! И она обязательно скоро проснётся и особенно после новых ядреных доз алкогольных анестетиков – дорогущего шампанского (не ниже Кристалла и Дома Периньен!) и марочного бренди, вкус которых должен был убедить её в реальности происходящего. Ей всё это снится и снилось до этого! Никакого Рика Тандера она не встречала, не изменяла с ним своему любимому жениху и не мечтала тайно сделать это снова, прямо сейчас на одной из этих шикарнейших кроватей в этих неземных лаундж зонах.
Хорошо, что она ещё была здесь не одна, за ней следили, не давали выходить куда-то в одиночку и заставляли налегать на калорийные закуски после каждого выпитого бокала. Иначе бы она точно нашла способ, опробовать местную систему безопасности на прочность, а заодно проверить крепость нервов у всей борт.команды. Кажется у неё даже мелькала мыслишка поискать парашюты и что-то вроде "стопкранов".
Правда, когда они приземлились в чартерном аэропорту Сейнт-Анны уже где-то на закате солнца, и ласковый голос бортпроводницы объявил о посадке их самолета точно по расписанию, Джо вдруг ощутила резкий прилив бодрящего протрезвления. Наверное это была очень мощная, бьющая прямо по мозгам и смертельная для опьянения доза адреналина. Или страх. Да, тот самый страх, который она испытала, когда очнулась внутри салона этого самого самолета. И, похоже, он усиливался с каждой секундой и с каждым ударом сердца, уж слишком быстро возвращая её в реальность с каждым проделанным ею шагом к выходу.
– Джо, мы не в Леонбурге! Ты что не слышала? За бортом 28° тепла! Ты запаришься в пальто!
Если она что-то подобное до этого и слышала, то на вряд ли вообще что-то поняла из услышанного и особенно со слов Тиффани.
– Что-то на тебе совсем лица нет, дорогая? Тебя случаем не укачало? – Терри отобрала у неё и шарф и пальто, заменив их сумочкой и большими солнцезащитными очками. Но Джоанна отреагировала на все её манипуляции, как и за минуту до этого, абсолютно никак! – Так, и куда это подевалась моя обожаемая и ни перед чем не пасующая боевая амазонка? Ты же собиралась взять Сейнт-Анну лобовой атакой по главным стратегическим точкам с воплями "пленных не брать и не щадить ни женщин, ни детей!"
– Всё нормально. Со мной всё хорошо!
– Уверена?
– ДА!!!
НЕТ! Ещё как не уверена, не готова и с ней совершенно ничего не нормально! Она вообще не понимает, что делает здесь и как позволила вам себя уговорить!
