– Кристина, прости, что вел себя не лучшим образом все эти дни, – складывая обратно в коробку медикаменты, сказал Антон. – Ты тут ни при чем.
– А кто при чем? Что с тобой, Антон? Почему ты сам не свой в последнее время?
– Работы много, только и всего, – снова ушел он от ответа. – Так что извини, я постараюсь держать себя в руках.
С этими словами он поднялся с дивана и взял коробку с лекарствами, чтобы унести ее на место.
Нужно сказать ему! Я должна! Я себе не прощу, если Антон себе всю жизнь испортит!
– Тебе не стоит жениться на Марине! – выпалила я.
Сердце просто сдурело, норовя выскочить из груди. Меня бросило в жар, а пальцы на руках и ногах, напротив, превратились в сосульки.
– Я сам знаю, что мне делать! – чеканя каждое слово, ответил Антон, и я поняла, что он снова заводится.
– Она изменила тебе с моим отцом!
Антон громко рассмеялся и подошел ближе.
– Проблема, ты же вроде за моего брата замуж собралась? Зачем меня ревнуешь?
– Ничего я не ревную! – вспыхнула я до кончиков ушей.
– У меня нет другого объяснения той херне, которую ты сейчас несешь! Может, у тебя есть?
– Это правда! – топнула я здоровой ногой для убедительности. Почему он мне не верит? – Папа во всем признался! И запонки...
– Да, хватит, ёб твою мать! – еще сильнее накалился Антон. – Ты совсем ебанутая? Мариша была права на твой счет!
– Ты о чем? – непонимающе пискнула я.
– О том, что одного Дениса тебе мало! Хочешь еще и меня, Кристина? Хочешь? – Антон с психом отшвырнул коробку в сторону. Она шмякнулась на пол, все содержимое разлетелось по полу, но он продолжал смотреть только на меня. – Отвечай, невинная сучка!
– Успокойся, пожалуйста!
Я попыталась подняться на ноги, чтобы уйти. Если бы я знала, во что выльется мое признание, какими оскорблениями для меня, я бы и рта не раскрыла. Нужно было слушаться своего мужчину. Так мне и надо!
Антон толкнул меня обратно на диван. Его пальцы сомкнулись на моей шее, не давая возможности пошевелиться, е его напряженное лицо было все ближе и ближе. Господи, да ему тоже алкоголь противопоказан.
Я вовремя вспомнила слова Дениса о том, что Антон не выносит вида женских слез. Мне и прикидываться было не нужно или выдавливать их из себя. Я просто посмотрела на него немигающим взглядом. Сначала одна, а затем другая слезинки, покатились по моим щекам, обжигая глаза и щеки.
Антон внимательно разглядывал мое лицо в упор, а потом прижался горячими губами к мокрой щеке.
– Ты такая милая дурочка, когда ревешь, – прошептал он. – Я не могу забыть твои губы. Не могу забыть твой вкус, сладкая Кристина.
В этот момент я нервно сглотнула, а его губы мягко легли на мои. Дышать стало нечем. Весь мир рухнул под напором его языка. Внутри меня все задрожало, как от землетрясения, как от бури, от цунами.
– Не надо, Антон, пожалуйста! – собрала я остатки стыда, совести и здравого смысла в эти слова.
– Я больше не могу, Кристина! – горячо шептал мне в шею Антон. – Не могу делать вид, что ты всего лишь невеста брата. Я тоже хочу тебя, девочка!
Я могла сопротивляться. Я должна была это прекратить. Именно я! Но я не хотела! Поэтому, когда Антон нетерпеливо рванул мое платье, которое с треском разъехалось на мне, я так же нервно рванула рубашку на его груди, так что пуговицы разлетелись по углам.
Будь я проклята! Пусть я сгорю за это в аду за то, что предаю любимого мужчину! Пусть я умру за свои грязные, отвратительные и мерзкие желания!
Прости, Денис, я тоже не могу больше притворяться, что Антон мне безразличен!
43. Кристина
– Что же ты со мной сделала, Кристина? – задыхаясь, шептал мне Антон.
Его губы были повсюду: на моей шее; на груди, которую он считал плоской, но ласкал с упоением; на моем животе, влажно щекоча пупок.
И вот он целует меня через трусики туда, куда я еще никому не позволяла себя целовать, даже Денису. Я зажмуриваюсь и слышу треск ткани. Это были они? Это уже неважно, потому что я чувствую, как мою киску обжигает горячим дыханием Антона, а затем его губы впиваются прямо туда.
Почему мне сейчас не страшно? Почему я не чувствую ничего, кроме жгучего, тугого и вязкого желания, которое сосредоточено именно там, где меня ласкает этот мужчина?
Любимый мужчина. Желанный мужчина. Запретный мужчина.
Из моей груди вырывается не то стон, не то всхлип, и я больше ничего не соображаю. Вцепляюсь в короткие волосы Антона, как утопающий, за спасательный круг. Бесстыже развожу ноги шире, подаваясь бедрами навстречу его губам и языку. Раскрываюсь ему навстречу беспомощная, полностью обнаженная, распластанная на этом диване. Это ад и рай одновременно!
Сложно сказать, как долго длилось это безумие. Я почувствовала внутри себя мужские пальцы, вскрикнула и как будто взорвалась изнутри. Мощная, но такая сладкая судорога пробежала по моему телу. По каждому позвонку, до самых кончиков пальцев.
– Какая хорошая девочка! – хмыкнул Антон, выныривая из моей промежности. Он снова склонился надо мной. Его глаза горели, как у какого-то маньяка. Я облизнула губы и судорожно сглотнула, ожидая продолжения. Мужчина поцеловал меня в губы и потерся своим твердым членом о мое бедро. – На колени, Кристина! Сейчас я сделаю тебя и своей тоже!
Вот вообще не так я представляла себе свой первый раз. Он меня, как Марину, раком хочет поставить? Куда делась его нежность и осторожность, как тогда, когда мы впервые поцеловались? Это был не тот Антон, который покорил мое сердце. Я вообще не представляла, как можно настолько сильно перемениться за какие-то несколько недель. Или он и был такой всегда, а я не замечала? Напридумывала сама себе, чего не было?
– Я не хочу на колени, – хрипло сказала я.
– Да хватит выебываться, Кристина!
Мужчина подхватил мое тело, отказывающееся мне больше подчиняться, и грубо поставил так, как ему было нужно. Моя шея оказалась прижата к дивану, а ноги широко расставлены. Я зашипела от боли в коленке, но Антону было все равно. Я просто зажмурилась, пока он ласкал пальцами мои складочки. Новая волна возбуждения пробежала по моей коже, и собралась внизу живота. Я постаралась сосредоточиться на ней, но уже не могла.
– Нелегко соперничать в койке с собственным братом, – услышала я голос Антона, как через слой воды или плотное одеяло. – Постараюсь тебя не разочаровать, Кристина. Знал бы, что ты девочкой была, первым бы тебя трахнул! Дэн не заслужил того подарка, что ты ему сделала!
Меня как будто обдало ледяной водой от его слов. Да что он несет? Боже! Сейчас Антон казался мне таким отвратительным, что я не смогла спокойно стоять и ждать, пока он вгонит в меня свой хер.
– Отпусти! – дернулась я, но Антон только крепче держал меня за шею. – Я не хочу!
– Еще как хочешь! От меня еще ни одна сучка так не текла! Только от этого можно кончить!
– Мне больно!
– А мне знаешь, как больно, Кристина? Из-за тебя больно! – совершенно спокойно сказал Антон, и я почувствовала твердую головку его члена, упирающуюся в мою дырочку.
Что же делать? Снова начать плакать?
– Я еще девственница! – заорала я на весь дом.
– Не ори! Хватит, Кристина! Ты такая сказочница, охуеть просто! За идиота меня держишь?
– Давай, сука! Сам проверь! – злобно зашипела я, и меня начало трясти, как в лихорадке.
Я вся сжалась в комок, ожидая проникновения, готовясь к боли. Я этого заслужила! Это наказание за мое предательство Дениса!
– Бля, Кристина, ты сейчас не придуриваешься? Дэн тебя реально еще не трогал?
– Отпусти! Или я все ему расскажу! – пригрозила я.
– Ах, ты ж сука! – Антон с такой силой отпихнул меня от себя, что я свалилась с дивана, снова ударив разбитую коленку об пол. – Ох, блядь! Да за что мне это все?
Я сидела на полу, ни жива, ни мертва, чувствуя, как волна гнева сменяется волной стыда и разочарования.
Антон натянул трусы и собрал свою одежду, которая валялась повсюду, как и моя, превратившаяся в истерзанные тряпки.
