Энни достаточно много рассказала ему о том, что любовь Кейси с ее покойным мужем была чем-то вроде сказки. И он не хотел непочтительно отнестись к ее воспоминаниям или чувствам.
Он порылся в документах для благотворительного аукциона, лежавших на столешнице. Номер Кейси был напечатан наверху, рядом со строкой: «Пожалуйста, позвоните или отправьте SMS, если у вас остались вопросы».
Он набрал номер, зная в глубине души, что она не ответит, но все равно чувствуя, что должен это сделать. Прошло много лет с тех пор, когда женщина в последний раз заставила его так переживать. Дело не только в том, как она смотрела, но и в том, что делала, как говорила, как смеялась.
Он увидел что-то особенное в ее застенчиво-испуганном и при этом очень смелом выражении лица, когда она подвернула лодыжку и неосторожно возбудила его.
Это была женщина, которую он хотел видеть рядом с собой. Познать.
Ощущение, запах и воспоминание о том, как он был в ней, чувствовал, как она кончает, — этого было достаточно, чтобы сделать его пальцы, набирающие номер, жесткими и неуклюжими.
Когда сообщение отправилось — он знал, что она не ответит, — Ник на мгновение ощутил холод. Он сразу забыл обо всем, что собирался сказать.
Наконец, боясь, что сообщение может не дойти, он произнес:
— Послушайте. Я сожалею, если сделал что-нибудь, что вам не понравилось. Мне было очень приятно. И мне хотелось бы встретиться с вами снова. Знаете, даже просто поговорить… — Ник тихо хихикнул, чувствуя себя извращенцем или психически больным. Он был уверен, что говорит, как полный идиот.
Затем он выдохнул, стараясь подавить желание разбить свою голову о ближайшую стену. Он просто не знал, что делать. Казалось, его рот и мозг были разъединены.
— Я похож на идиота. Я хочу сказать, что был так взволнован, когда увидел вас сегодня, и еще сильнее взволновался, когда вы вошли. Кейси, вы удивительны. Я не имею в виду только секс. Вы можете просто приехать, поговорить со мной. Или можно пойти прогуляться, выпить, заняться тем, чем вам захочется. То, что я пытаюсь и не могу сказать — я…
— Чтобы прослушать ваше сообщение, нажмите семь. Чтобы удалить ваше сообщение, нажмите четыре. Чтобы записать и послать ваше сообщение, нажмите два или повесьте трубку.
Он повесил трубку. Надо надеяться, он не был похож на полного кретина.
Она не смогла ответить ему. Она просто знала, что это был Ник, и была слишком смущена, чтобы говорить с ним. Она очнулась после очень грязного сна о нем, напала на него, заставила его раздеться, а затем разрыдалась и убежала.
Она рыдала и всхлипывала всю дорогу до самого дома и теперь стояла в своей гардеробной, ища какой-то комфортный предмет одежды, чтобы успокоиться. Она промерзла до костей, но поняла, что не хочет принимать душ. Она хотела, чтобы его запах остался с ней. Его запах, его чувства, память — все это оставалось с ней.
Кейси покраснела, когда поняла это. Она вела себя, как последняя дура, но прямо сейчас она хотела удержать Ника в себе. Она хотела, чтобы его запах успокоил ее. Она не стыдилась того, что была с ним — она стыдилась своей реакции.
С верхней полки она сняла свои любимые брюки из овечьей шерсти и трикотажную рубашку, которая когда-то принадлежала ее отцу. Этой вещи было, по крайней мере, 15 лет. Стоя на цыпочках, Кейси дернула штаны, и на нее сверху свалилась целая гора одежды. С полки также упала какая-то коробка, которая с шумом приземлилась у ее ног.
— Господи, — вздохнула она. Однако где-то в глубине души она ощущала благодарность за этот беспорядок, потому что это оставляло ей время, прежде чем она прослушает его сообщение. Но когда Кейси увидела, что лежит в коробке, она замерла. Внутри была целая пачка сувениров и фотографий, а наверху лежала последняя поздравительная открытка, которую подарил ей Брендан. Она соскользнула с вершины стопки и раскрылась, так что ей в лицо, как удар, бросилась одна строчка:
«Кейси, все, чего я когда-либо хотел для тебя в жизни, — чтобы ты всегда была счастливой…»
Она ждала, но слезы не выступили.
— Ну, конечно. Теперь, когда ты одна дома и никто не может видеть или слышать тебя, ты совершенно спокойна, и все под полным контролем. — Она покачала головой.
Она сложила все вывалившиеся вещи обратно в коробку, дрожащими руками положила ее обратно на полку и начала наводить порядок. Выключив свет, она сказала:
— Я скучаю без тебя, — и поплелась в постель.
В ее комнате было холодно, и она тепло укуталась, потягивая воду из бутылки, которую всегда ставила на тумбочку. Туман превратился в дождь, и Кейси слушала, как он стучит по окнам. Затем она прослушала сообщение Ника.
Ее сердце сильно сжалось, в животе нервы скрутились в тугой узел, а горло перехватывало ритмичными спазмами. Она закрыла глаза, снова и снова слушая его теплый, глубокий, грудной голос, и когда сообщение закончилось, она была так тронута и настолько возбуждена, что проиграла сообщение снова.
Она ждала, что заплачет, и этого снова не случилось.
— Нет. Конечно, нет, — произнесла она, зевая. — Завтра ты снова увидишь его. Именно тогда ты и будешь плакать.
Она тихо фыркнула и почувствовала, что проваливается в дремоту. Вот и отлично. Она хотела спать. В течение целого года сон был единственным местом, где она чувствовала себя спокойной и способной со всем справиться.
Когда она проснулась, небо было тускло-серым, плюясь в окна струями дождя.
Кейси почувствовала в промежности яркие ощущения ударов, оставшиеся после ее сна. Она видела во сне его голову, склонившуюся между ее ногами. Его пальцы находились в ее влагалище. А затем он, прижимая ее к прохладной белой стене ее спальни, толкался в нее, заставляя ее издавать звуки, которые вырывались из нее только тогда, когда она кончала. Когда она поддавалась своему удовольствию.
— Господи… — Кейси провела дрожащей рукой по волосам. Она не могла до конца стряхнуть этот свой сон. Она не могла до конца избавиться от образов, которые с бешеной скоростью проносились у нее перед глазами — ее собственный личный порнофильм.
«И думать, что я просто видела его, и вести себя нормально спустя всего несколько коротких часов…»
Нет выхода. Кейси перекатилась на живот.
Помнить чувства, которые он вызвал в ней прошлой ночью.
Помнить его длину, и жар, и его твердость.
Помнить, как он держал ее, поднимал и…
Она покачала головой.
— Это жалость. Не думай об этом. Неважно, что ты чувствуешь. Помни — ты достаточно долгое время вообще ничего не чувствовала.
Но ее тело было возбуждено — внутри нее возникла влажная пульсация, жаждущая удовольствий. Кейси потянулась к среднему ящику тумбочки и открыла его. Она вытащила фиолетовый вибратор с выпуклой головкой — по мнению Кейси, это был самый подходящий инструмент для достижения оргазма. Если у нее сейчас возникнет оргазм, то, возможно, позднее ей удастся сосредоточиться.
