Она поднимает свое лицо, бледность и разбитая губа еще больше усиливают мое беспокойство. Мой указательный палец дергается, от желания спустить курок и убить того, кто это с ней сделал.
— После того, как я уехала от Гвен, меня остановил Тодер, — говорит она со страхом в голосе. — С ним был Дерек, — ее тело дрожит от этого признания, впрыскивая мне в кровь опасную дозу ярости.
— Что он сделал? — мой голос едва ли выше контролируемого шепота, в каждой клеточке тела разгорается гнев.
Когда она только и делает, что плачет, я усиливаю хватку на ее руках, отрывая от себя, чтобы заставить на меня посмотреть, хотя мое тело кричит притянуть ее ближе и никогда не отпускать.
— Что, бл*дь, он с тобой сделал?
— Трогал меня, — ее дыхание прерывается, из каждого тихо произнесенного слова сочится отчаяние. — Снова меня трогал, а я этого не хотела.
Ее слова не сразу проникают сквозь грохочущую во мне ярость.
— Снова? — спрашиваю я, молясь, что расслышал ее неправильно.
На ее лице отражается поражение, и вместе с ним тайна, которую она скрывала от меня.
— В ту ночь, шесть лет назад, когда я отправилась к тебе, он поджидал меня возле твоей квартиры, — говорит она, стараясь не показывать своего горя. — Он схватил меня прежде, чем я успела войти. Он… — она замолкает, не в силах закончить, но ей и не нужно.
Воспоминание о ее лице той ночью прорывается сквозь темные закоулки моего сознания, — она выглядела так же, как и сейчас. Кровь ударяет мне в голову, оглушая и нашептывая гневные слова.
— Ублюдок! — комната идет кругом, и по мне скользит темная и густая ярость. — Я нахрен убью его! — я переворачиваю диван, уничтожая то, что попадается под руку.
— Джастис, пожалуйста. — Райан закрывает уши, умоляя меня остановиться, но подпитывающую меня ярость не остановить.
Она неуправляема.
Я бросаюсь к входной двери, пинком распахиваю ее и направляюсь к своему грузовику. В голове лишь одна мысль…
Возмездие.
— Тэтчер, останови его! — кричит она, следуя за мной и пытаясь схватить за руку, слезы катятся по ее раскрасневшимся щекам и капают с разбитой губы.
Думая о том, что он сделал, видя последствия, слыша ее агонию... красная пелена застилает мой взгляд.
Братья бегут за мной, но только Нокс успевает забраться в грузовик, прежде чем я давлю на газ.
— Что, черт возьми, происходит? — спрашивает он, хватаясь за крышу, когда мы мчимся по гравию, оставляя Райан, отца и Брэкса в зеркале заднего вида.
— Он, бл*дь, умрет, — киплю я, стиснув зубы так крепко, что они вот-вот треснут.
— Кто?
— Ланкастер. — Его имя сочится ядом, на вкус как кислота. — Он причинил ей боль. Он, бл*дь, трогал ее.
Я бросаю взгляд на брата, видя на его суровом лице ту же ярость, что испытываю я. Он лучше всех знает, о чем я говорю.
— Он зашел слишком далеко, Нокс. Пора раз и навсегда положить этому конец. Больше никаких ожиданий.
Он кивает.
Месть проникает глубоко в кости, принося с собой внезапное спокойствие. Обычно это происходит как раз перед тем, как я нажимаю на курок, но на этот раз спусковой крючок нажат не будет. Я голыми руками заставлю этого ублюдка истекать кровью, и я, бл*дь, буду купаться в ней.
Его дом на окраине города расположен в уединении, собственность охватывает несколько акров земли. Я паркуюсь на приличном расстоянии, прячась от посторонних глаз, затем достаю с заднего сиденья винтовку.
Нокс следует за мной от грузовика через темный двор, яростный топот его ботинок не уступает мне. Нет никакого плана, нет времени на подготовку или раздумья о чем-то, кроме возмездия.
Я без промедления выбиваю дверь ногой и вхожу в гостиную, где сидит он, а на кофейном столике перед ним стоит бутылка виски. При виде его все мое спокойствие улетучивается.
Он выглядит не удивленным нашим появлением, и тянется за пистолетом, который лежит рядом.
«Он знал, что я приду».
Я стреляю первым, попадая в плечо.
— Сукин сын. — Он роняет пистолет, хватается за рану и, воя от боли, падает на колени.
Я бросаю винтовку Ноксу, чтобы тот мог встать на защиту дома, затем двигаюсь к ублюдку, стук моих ботинок по дереву синхронизируется с бешенным ритмом моего сердцебиения, а затем я наношу мощный удар ему в лицо.
Его голова откидывается назад, он врезается в стеклянный кофейный столик, заливая его кровью.
— Как тебе нравится такое, ублюдок? — я впечатываю еще один удар ему по ребрам, достаточно сильный, чтобы перевернуть его на спину, он открывает рот и хватает им воздух. Моя грудь вздымается, когда я нависаю над ним. — Ты умрешь за то, что прикоснулся к ней.
— Она хотела этого, — хрипит он. — Чертовски умоляла об этом.
Издевка заставляет обрушить на него град яростных ударов, раздробляя каждую косточку на его лице. Я наслаждаюсь ощущением его теплой крови, брызгающей на меня. Она проникает в мою темную душу, наполняя ее жаждой мести.
Сквозь красную дымку прорывается звук выстрела. Я резко поворачиваю голову в сторону, видя врывающегося внутрь Тодера.
— Отойди от него, осторожно и медленно, — приказывает он, наставив на меня пистолет.
Мой взгляд устремляется на пистолет, лежащий всего в нескольких футах от меня.
— Даже не думай об этом. А теперь вставай!
Я следую приказу, медленно поднимаясь.
— Самое, мать твою, время, — сплевывает Дерек, брызжа кровью, когда пытается сесть, но он слишком слаб и, в конце концов, со стоном заваливается обратно.
— Всего этого можно было избежать, — говорит Тодер, не сводя с меня прищуренных глаз. — Прими Тэтчер предложение, Райан бы не пострадала. Этот ниггер так и не усвоил урок, даже после того последнего раза, когда мы подпалили его задницу.
При этом откровении меня вновь охватывает ярость, кулаки сжимаются по бокам.
— Он ведь не рассказывал вам об этом, парни, не так ли? — глумится он, и на его самодовольном лице появляется радостная ухмылка. — Он заработал свои шрамы потому, что так и не выучил, где его чертово место.
В моей крови бурлит ненависть, сливаясь с рвущейся наружу яростью.
— Мне будет также приятно наблюдать и за твоей смертью.
— Я так не думаю, засранец. Тэтчеру вот-вот преподадут еще один урок. А теперь говори, где твой братец?
— Здесь. — Нокс выходит из тени, и одновременно раздается выстрел, попадая Тодеру прямо меж глаз.
Он падает на пол, из-под безжизненного тела разливается кровь.
— Бл*дь! — Ланкастер двигается, пытаясь добраться до пистолета.
Я отпинываю его подальше, прежде чем снова на него навалиться, обхватив рукой за горло, пальцы дрожат от желания раздавить его трахею прямо здесь и сейчас.
Он смотрит на меня распухшими, ошеломленными глазами, его избитое лицо практически неузнаваемо.
— Надо было дождаться, чтобы твой отец вернулся домой, а потом разжечь огонь, — бормочет он, подтверждая то, что я всегда подозревал. — Чтобы смотреть, как этот ниггер будет гореть.
— Единственный, кто будет гореть, — это ты. В аду, где тебе самое место. — Я тянусь к бутылке виски, лежащей среди осколков столика, и обливаю его им.
Он воет от боли, когда алкоголь проникает в раны.
Я иду к бару в углу и беру еще несколько бутылок, бросая пару Ноксу. Он разливает содержимое по комнате, пока я веду след прямо к ублюдку и выливаю остатки на него.
Потом достаю из заднего кармана сигарету и сжимаю губами, прежде чем прикурить. Смертоносный дым проникает в легкие, успокаивая разъяренного зверя, когда я смотрю в лицо врага, наблюдая в его глазах страх перед его последними секундами на этой земле.
— Ты не сделаешь этого, — задыхается он, понимая, что происходит.
— Око за око, ублюдок. — Я щелчком отправляю в него сигарету, наблюдая, как пламя охватывает его тело, а крики агонии пронзают воздух.
Вскоре вся комната вспыхивает морем огня. В этот момент мы с Ноксом выходим, чувствуя ревущий за спиной жар.
Как только мы добираемся до грузовика, к нам на всей скорости подлетает Крейг, с визгом останавливаясь рядом, прежде чем вылезти из машины.
