Мы смотрим друг на друга некоторое время, пока я не слышу звуковой сигнал моего телефона.
― Сейчас вернусь, ― говорю я, поворачиваясь и направляясь в офис, чтобы проверить свой телефон и дать братьям несколько минут наедине. Я сажусь за стол, открываю свое сообщение, и у меня кровь стынет в жилах.
Неизвестный номер: Если кто-то причинит тебе боль, он заплатит.
Это именно те слова, которые Дамиан сказал мне в тот день, когда был здесь несколько недель назад. Что это значит? Он говорит о Гэвине? Кто-то сделал что-то, о чем я не знаю?
Мой разум лихорадочно соображает, когда я внезапно задаюсь вопросом, не имеет ли он в виду Литу. Арест Литы произошел почти неделю назад. Именно по этой причине Таннер здесь, чтобы дать свои показания.
В моей голове все еще крутятся идеи, когда я слышу, как голос Гэвина меняется на резкий тон, заставляя меня вернуться в гостиную, где я нахожу двух полицейских. Один из них передает Гэвину Кэлли.
― Что происходит? ― отчаянно спрашиваю я.
― Мисс Рейнольдс? ― уточняет офицер.
― Да, это я.
Узнаю в офицере того же мужчину, который был в больнице в день, когда со мной произошел несчастный случай.
― Мы пришли сообщить вам, что произвели арест по факту вашего наезда.
Я бросаю взгляд на Гэвина, который выглядит готовым кого-нибудь убить. Он также держит Кэлли, которая, насколько я знаю, была с Карли.
― Вы в самом деле сделали это? ― тихо переспрашиваю я.
― Да, мэм. Может быть, вы хотели бы поговорить наедине.
Прежде чем я успеваю ответить, заговаривает Гэвин.
― Я отведу Кэлли в ее комнату и поставлю для нее фильм. Сейчас вернусь.
Как только Гэвин и Кэлли уходят, полицейские немного расслабляются.
― Мы знали, что маленькая девочка является дочерью вашего мужчины, поэтому, чтобы не сдавать ее в органы опеки, мы пришли сюда, надеясь найти его.
― Это вы привели сюда Кэлли? ― спрашиваю я почти истерично.
― Да. Мы нашли ее прячущейся в комнате для гостей, когда арестовали ее мать.
У меня отвисает челюсть.
― Простите, что?
― Карли была за рулем машины, которая сбила Кейт? ― спрашивает Гэвин у меня за спиной.
― Да, мы так считаем, и у нас достаточно доказательств, подтверждающих это утверждение, поэтому окружной прокурор выдал ордер на арест. Мисс Мэттсон была арестована около двух часов назад и утром должна предстать перед судьей.
Я обретаю свой голос, но он тихий, почти слабый.
― Как? Я имею в виду, почему сейчас, спустя несколько месяцев?
― Во время вашей аварии дорожные камеры барахлили, но мы смогли частично разобрать номерной знак, приличное описание и марку транспортного средства, а также и водителя благодаря очевидцам. Вчера владелец автомобиля выступил с заявлением, утверждая, что слышал, как мисс Мэттсон утверждала, что была водителем его автомобиля, когда намеренно сбила вас. На автомобиле все еще присутствуют повреждения, подтверждающие его заявление.
В моей голове уже роятся идеи.
― Кто ее сдал?
― Филлип Карвер.
Я слышу рычание Гэвина.
― Фил? Этот кусок дерьма действительно сдал ее?
Гэвин начинает расхаживать по комнате, продолжая свою тираду.
― Он знал все это гребаное время. Я уверен, что знал, так почему сейчас? Чего он добивается, выступая сейчас?
Я знаю почему, но в присутствии Таннера и двух полицейских не собираюсь открывать рот.
― Я не знаю, сэр.
Офицер отворачивается от Гэвина и смотрит на меня.
― Мисс Рейнольдс, офис окружного прокурора свяжется с вами. И, мистер Ломан, органы опеки будут на связи, чтобы убедиться, что ваша дочь в безопасности.
Не сказав больше ни слова, они уходят.
― Боже, Гэв. Я здесь меньше часа. Теперь понятно, зачем я пересек этот гребаный континент.
Мы с Таннером смеемся над его словами, но не Гэвин. Он стоит неподвижно, уставившись на дверь, через которую только что вышли полицейские.
― Гэвин? ― шепчу я, но он не шевелит ни единым мускулом, хотя его глаза встречаются с моими. ― Гэвин?
Я медленно подхожу к нему и обнимаю за талию.
― Она пыталась убить тебя и… и это все моя вина.
― Что? Это неправда, — отстраняюсь, поскольку глаза Гэвина продолжают следить за мной. ― Как ты можешь так говорить? Единственный человек, ответственный за Карли — это сама Карли.
Вместо ответа он протягивает руку и крепко прижимает меня к своему телу, утыкаясь лицом мне в шею.
― Черт возьми, она действительно пыталась убить тебя.
Мой несчастный случай произошел более двух месяцев назад, и все думали, что была, по крайней мере, вероятность того, что это была Карли, но, понимаю, с подтверждением Гэвин не справляется.
― Я в порядке. Карли за решеткой, а Кэлли в безопасности с нами. Все… идеально. Давай сосредоточимся на этом, а не на вероятностях. Пожалуйста.
Гэвин отстраняется лишь для того, чтобы завладеть моим ртом. Я начинаю таять в его теле, когда слышу, как кто-то позади меня откашливается.
― Извини, брат, но нам нужно обратиться к адвокату, чтобы он позаботился о наших показаниях против Литы.
Мы вдвоем смотрим на Таннера, который смотрит на нас с теплой улыбкой.
― Ты не против остаться здесь с Кэлли, пока мы не вернемся? ― спрашивает Гэвин, пока я пытаюсь остудить тот пыл, который был создан нашим поцелуем.
― Совершенно не против. Иди, позаботься обо всем, а потом проведи немного времени с братом. Твои девочки будут ждать тебя здесь, когда ты вернешься домой.
Лицо Гэвина смягчается, и даже Таннер смотрит на меня с восхищением.
― Я люблю тебя. Скоро вернусь.
Как только они уходят, я хватаю свой телефон и снова просматриваю сообщение. Что мне сказать? Или я должен вообще что-нибудь сказать?
Мне не нравится идея открывать эту дверь, но не думаю, что Дамиан планирует держаться подальше от моей жизни, что бы я ни делала, вот почему отвечаю.
Я: Спасибо.
Неизвестный номер: Для тебя все, что угодно.
И у Дамиана, и у Литы есть порочные наклонности, но, очевидно, есть отличия в том, как они смотрят на своих детей. Я не знаю Дамиана, не уверена, на что он способен, но поняла, что этот мужчина готов на все, чтобы обезопасить меня. И пока что это делает его больше похожим на Гэвина и моего отца, чем на Литу.
Мои губы растягиваются в легкой улыбке. Я не уверена почему… не уверена, что когда-нибудь узнаю почему, но сегодняшний день доказывает то, во что уже верит мое сердце. Что Дамиан хороший человек. Теперь мне просто нужно убедить Гэвина, что ему это не нужно беспокоиться. По крайней мере, не о Дамиане.
Глава 23
Покой
В течение следующих двух недель я трушу, когда дело доходило до разговора с Гэвином о Дамиане. Но чем дольше я тяну, тем хуже становится. Я боюсь не только гнева Гэвина из-за того, что держу визит Дамиана в секрете, но и из-за того факта, что со дня ареста Карли мы продолжали переписываться.
Бывают дни, когда у меня возникает чувство, что Дамиан пробивает себе место в моей жизни, и я бы солгала, если бы сказала, что он этого вроде бы не заслужил. Честно говоря, я больше общалась с Дамианом — посредством текстовых сообщений — чем со Стейси в любой другой форме. Вначале это казалось неправильным, будто я предавала своих родителей, но теперь это не так. Сейчас я с нетерпением жду нашего общения.
Его сообщения обычно вызывают у меня смех или улыбку, а иногда и то, и другое вместе. Но с каждым проходящим днем я чувствую, что начинаю предавать Гэвина, скрывая от него эту часть своей жизни.
Единственное, что могу сказать в свою защиту — а этого у меня не так уж много — это то, что Кэлли всегда рядом, а я знаю, что, когда скажу ему, он разозлится на меня, что будет справедливо.
Однако сегодня мое последнее занятие отменили, и Гэвин попросил меня пойти с ним на обед. Мы на публике, и Кэлли нет рядом. Поэтому сейчас или никогда…
После того, как официант принимает наш заказ, Гэвин начинает рассказывать мне о новой программе, над которой они с Кираном работают. Волнение в его голосе такое явное, и я ненавижу себя за то, что собираюсь испортить его отличное настроение.
