- Он собирается убить мою Еву! – заплакала она.
- Нет, детка, это не случится, - тихонько проговорил Рипер, поглаживая ее по спине и ухмыляясь Коксу через ее голову. Кокс, только что выпроводивший свою истерящую жену наружу и вернувшийся уже один, застыл, увидев их.
- Продолжишь нахуй лапать ее, говнюк, и лишишься рук!
- Отъебись, - прошипела Ками. – Ты трахаешь свою жену, и, вероятно, еще половину Монтаны, а я решила трахнуть Рипера!
Рипер, которому пора было начать беспокоиться из-за Кокса, собиравшегося свернуть ему шею, продолжал гладить Ками и улыбаться, как придурок.
- Если хочешь заставить его ревновать, Ками, - сказал Джейз, - попытай счастья со мной.
Потирая ладонями лицо, он оставил этих идиотов и пошел в палату Евы. Дэнни встретила его в дверях. Она была одета в тот же розовый костюм, что и три дня назад, и выглядела уставшей.
- Нет, папуль. Плохая идея.
Он сделал глубокий вдох.
- Кое-что плохое случилось, детка. Знаю, она меня ненавидит, но я должен поговорить с ней. К тому же тебе надо принять душ и немного поспать. Позвони брату и отправляйся домой.
Она неохотно отошла, и он вошел в комнату, прикрывая за собой дверь. Шторы были плотно запахнуты, в комнате царили тени и темнота. Ева лежала на кровати на боку. Она выглядела бледной, вялой, вокруг глаз залегли темные круги, в вену на руке была введена капельница. Она отвернулась, увидев его.
- Уходи, - прошептала она хрипло.
В его груди все сжалось.
- Не могу, малыш. Нам нужно поговорить.
Он обошел ее кровать так, чтобы видеть ее лицо, и она сразу же перевернулась на другую сторону.
- Нет, не нужно. Уходи.
Ладно, меняем тактику.
- Ева. Чейз мертв.
Он наблюдал, как все ее тело напряглось.
- Он был замучен, - продолжил он, - вспорот. Внутренности висели на его собственной Рождественской елке.
Ева села, придерживая живот.
- Где Фрэнки? – прошептала она.
- В бегах.
- Боже мой. Чейз… Бог мой… Это все моя вина… Он ничего не сделал… Я… Боже…
- Малыш, - он сжал в ладонях ее лицо, заставляя смотреть на него. – Послушай внимательно. Чейз знал, во что ввязывался, когда заключал ту сделку с тобой. Он лично знал Фрэнки, и он работал над его делом, он совершенно точно знал, насколько Фрэнки ебанутый, и на что он способен. По сути, он хотел тебя так сильно, что плевал на последствия.
По ее щеке скатилась слеза.
- Он не заслужил этого, я имею ввиду, что никто не заслуживает, но Чейз совершенно точно не заслуживал такого, - прошептала она. – Он был козлом, но он не был ужасным человеком. Он просто хотел, чтобы его любили. Он хотел семью, которая любила бы его, и любить самому… Он просто не понимал… О Господи, Чейз… О Боже…
Она оплакивала Чейза, он понимал ее, но все же он бы предпочел, чтобы говнюк, которого она трахала и к которому у нее были какие-то чувства, был последним, по кому проливались ее слезы.
Чувствуя, как в нем просыпается ревность, а за ней – злость, он сел рядом с Евой, притянул ее рот и крепко поцеловал.
Она не сопротивлялась, и их влажные губы и жадные языки разделили долгий, медленный поцелуй. Когда он оторвался от нее, Ева прижалась лбом к его лбу и выдохнула в его рот.
- Как она? – прошептала Ева.
Он собрался мыслями. Ребенок, она говорила о девочке.
- Все еще не может дышать сама, малыш.
Покусывая губу, она кивнула.
- Это не твоя вина, - прошептала она.
Нет, это была его вина. Он попытался протестовать, но она прижала пальцы к его губам.
- Это была тяжелая беременность. Это не твоя вина.
В груди была тяжесть, и он втянул воздух. Он ее не заслуживал. Никогда. И никогда не сможет заслужить.
- Я дала ей имя, - произнесла она мягко. – Айви33 Оливия Уэст. Айви – потому что сейчас Рождество, и Оливия в честь…
- … моей мамы, - сказал он хрипло, чувствуя себя самым большим говнюком на свете.
- Дьюс?
- Да, малыш?
- Свидетельство о рождении. Как ты хочешь, чтобы я поступила?
- Никак, - прошептал он. – Я заполню все бумаги, она моя дочь.
Она замерла, глядя ему в глаза, затягивая его, по-прежнему лишая его движения лишь взглядом, сводя его нахуй с ума. Она всегда сводила его с ума.
- Дьюс?
- Да?
- Больше никаких женщин.
Блять.
- Да, малыш, знаю. Я охуенно облажался.
- Если злишься на меня и хочешь выместить это на какой-нибудь киске, ты идешь ко мне. Неважно, как зла я, я никогда тебя не отвергну, - от ее хриплого смешка все в нем заныло. Блять, сколько боли он причинил своей женщине.
- Ева, малыш, - ответил он мягко, - больше никаких женщин не будет. Уже вышвырнул Миранду, обрубил все связи. Обещаю, я заслужу тебя, и сейчас самое время мне начать.
Она вздохнула, поежившись, что лишь заставило его чувствовать себя еще хуже.
- Я люблю тебя, Дьюс, - прошептала она. – Очень, очень сильно.
Он смотрел на нее, она смотрел на него, и он ясно понимал, почему парни так проехались по нему. Она любила его. Он был всем для нее. Он знал это, он видел это в ее больших серых глазах. И наконец-то прошлое больше не имело ебаного значения. Она не собиралась сбегать, а он собирался заботиться о ней, как о чертовой королеве, которой она и была.
Девятнадцатая глава
Впервые за долгие годы Дьюс познал настоящее умиротворение.
Прошли три месяца, и Айви была выписана.
Ева превратила половину его комнаты в клубе в ясли.
А затем эта чокнутая сука выделила Дэнни собственную комнату в клубе и помогла обставить каждый сантиметр в ней в ебаном розовом и малиновом цвете. Он был охуенно взбешен. Поставил в ее комнату стальную дверь с засовом. Поставил решетки на ее окно. Не откладывая, выстроил всех своих парней в ряд и прояснил, чтобы не смели нахуй тянуть руки к его девочке. Сказал, если кто-нибудь из них посмотрит на нее так, что Дьюсу это будет не по душе, то он отправит их в землю.
Они старались не смотреть на нее. По факту они вообще перестали с ней разговаривать.
И все дерьмо шло своим чередом.
Жизнь была прекрасна. Охуенно прекрасна.
Ками и Девин переехали в Монтану, чтобы быть ближе к Еве и Айви. Не к Коксу. Ками клялась, что это так, и Кокс не знал, что ему делать с этим решением. Он, наверное, даже поверил бы ей, если бы Ками не сидела в этот момент на коленях Кокса, изливая эту теорию переезда.
Ему исполнилось сорок девять.
Кокс ушел от жены и съехался с Ками.
У Дэнни появился парень.
Парень Дэнни порвал с ней, и Дьюс клялся, что он тут не при чем.
Кокс закончил с бракоразводным процессом и надел на палец Ками бриллиантовое кольцо. Кольцо ей не понравилось, и она купила себе другое – больше и дороже. И сережки в комплект.
