— Можешь оставить нас? — рука Саманты дрожит на крышке бутылки.
— Черт, нет, — говорю я.
— Просто иди, — Льюис жестом указывает за спину.
— Не могу в это поверить. — я пристально смотрю на нее. — Ты здесь из-за него, а не из-за меня?
Она постукивает по крышке бутылки, сохраняет прежнюю позу, но ничего не говорит.
Я усмехаюсь, выходя из комнаты, но не ухожу. Я прячусь за углом и делаю то, что делал в детстве, подслушиваю ссоры родителей, надеясь, что они скоро закончатся.
Когда они не ссорились, я шёл к Ким, потому что она была единственной, кто избавляла меня от хаоса. Она все еще продолжает.
— Какого черта ты здесь делаешь, Саманта? — Льюис дергает за галстук.
— Ты не отвечаешь на мои звонки.
— Это потому, что я не хочу. Пойми намек.
— Ты не можешь игнорировать меня, Льюис.
— Наблюдай. — он встаёт у стола, возвышаясь над ней. — Я говорил тебе в прошлом году, что это будет последний раз, когда ты получаешь от меня деньги.
— Бизнес Майка снова обанкротился. Нам нужна помощь.
— От меня ты помощи не получишь. Насколько я знаю, я не являюсь спонсором твоего мужа.
Подождите, блядь, секунду. Она снова вышла замуж, а Льюис все это время давал ей деньги?
Какого черта?
— Тебе лучше быть им, — она встает, сжимая бутылку мертвой хваткой. — В противном случае пресса узнает о твоей внебрачной дочери. Как думаешь, как пройдет твоя кампания, а? У могущественного политика Льюиса Найта есть незаконнорожденная дочь, и он воспитывает еще одного внебрачного ребенка как своего собственного. Я вижу это в заголовках газет. И помни, у меня есть тесты ДНК, чтобы доказать это.
— Ты думала, что я даю тебе деньги, потому что я тебя боюсь? Какой же ты стала идиоткой, если так думаешь? Я финансировал компании твоего мужа неудачника только потому, что ты женщина, которая родила моего сына, и я не хочу, чтобы ты упала на самое дно, но если ты каким-либо образом будешь угрожать моим детям, я похороню тебя и Майкла так глубоко, что никто не сможет вас найти.
— Посмотрим, кто сможет похоронить другого первым. — ее лицо краснеет. — Или я обнаружу деньги на своем банковском счете, или можешь распрощаться со своей мирной жизнью детей. — она направляется к двери.
— Саманта, — зовет он ее.
Когда она оборачивается, на ее лице появляется выражение надежды.
— Ты передумал?
— Никогда больше не показывайся здесь. Держи свое алкогольное влияние подальше от моего сына.
Дверь за Самантой закрывается с громким звоном. Льюис хрипло дышит и проводит рукой по волосам, когда садится и достает телефон.
Он звонит Себастьяну Куинсу, сообщая ему, что он не явится на оставшуюся часть встречи, затем своей секретарше, сообщая, что планы могут измениться, и, наконец, Кэлвину, сообщая ему о визите Саманты.
Как только он заканчивает звонок, я выхожу из своего укрытия, засовывая обе руки в карманы джинсов.
— Почему ты не сказал мне, что она снова вышла замуж? Почему сказал, что она в Бразилии?
Он роняет телефон рядом с собой и пристально смотрит на меня.
— Я должен был знать, что ты будешь подслушивать. Я бы предпочел, чтобы ты никогда этого не слышал.
— Ты имеешь в виду ту часть, где мать была золотоискательницей?
— И эту часть тоже.
— Что еще ты от меня скрывал? Потому что сокрытие вещей, похоже, является твоим способом поведения со мной.
— Это неважно.
— Это важно для меня, — мой голос повышается. — Это моя жизнь; я имею право знать, что в ней происходит. Я больше не ребенок, и ты не можешь принимать решения от моего имени.
— Хорошо. — он вздыхает. — У Саманты был роман со своим нынешним мужем в последний год нашего брака. Я просил ее остаться ради тебя, но она не захотела. Она сказала, что эта жизнь не такая, какой она ожидала ее увидеть, и это душило ее. Она ненавидела быть матерью и весь этот образ жизни. Она также стала пренебрегать тобой и твоей безопасностью. Когда она решила уйти, я не остановил ее.
Мой кулак сжимается в кармане.
— Почему ты мне ничего об этом не рассказал? Почему позволял мне ненавидеть тебя все эти годы?
— По той же самой причине. Ты уже обвинил меня, так что я не хотел, чтобы ты ненавидел и другого своего родителя тоже.
— Ну, не жди никаких аплодисментов, отец. — я поворачиваюсь, чтобы уйти.
— Ксандер. — его строгий голос останавливает меня на полпути.
— Что?
— Ты сказал, что ты не ребенок. Так что не веди себя так.
Я смотрю ему прямо в лицо.
— Что ты имеешь в виду?
— Пьянство нужно прекратить. Не заставляй меня применять силу, потому что я это сделаю.
Я глубоко вздыхаю.
— Что насчет того, чтобы ты подумал о решении ее угрозы? Если это попадет в прессу, это повлияет на Ким. Люди начнут думать о нас как о брате и сестре, а это не обсуждается.
— Что насчет тебя?
— А что насчет меня?
— Ты сказал, что это повлияет на жизнь Ким, но это также скажется и на твоей.
Я поднимаю плечо.
— Я справлюсь.
— Ничего страшного, если у тебя не получится. Для этого у тебя есть я.
— Ты мне не нужен, — бормочу я.
— Я знаю. Я просто выкладываю это на всякий случай. — он поднимается на ноги и кладет руку мне на плечо. — Ты мой сын, что бы ни говорили тесты ДНК.
Я отталкиваю его.
— Сентиментальность тебе не идет.
— Я так и думал. — он усмехается, звук редкий, и я знаю, что это не следует воспринимать как должное.
Льюис Найт не смеется, по крайней мере, не искренне. Он не стоит и не протягивает руку, не ожидая чего-то взамен.
Впервые за целую вечность я смотрю на него через другую линзу.
Он мой отец.
Хотя я уважаю Кэлвина, Льюис мой отец.
К черту все биологические связи.
С этой мыслью я спрашиваю его о том, о чем никогда не попросил бы других людей.
Ким права, я слишком горд, чтобы просить о чем-то. О помощи, например, или о задержке жизни, которая выходит из-под контроля.
— Ты сможешь остановить ее?
— Я сделаю все, что в моих силах, —говорит он мне.
— А, если у тебя ничего не выйдет?
— В худшем случае нам всем придется покинуть страну.
— Кэлвину тоже?
— Особенно Кэлвину. Он работает в дипломатических кругах, и это еще более тщательно контролируется, чем в политике. Никаких скандалов не допускается.
— Черт.
— Я знаю, но мы должны подумать о наихудшем сценарии. Я всегда могу дать ей денег, но она никогда не остановится. Кроме того, я не буду иметь дело с тем, кто угрожает тебе.
— Спасибо.. я думаю.
— На этот раз без сарказма? — он улыбается.
— Не привыкай к этому.
Он сжимает мое плечо.
— Мне нужно, чтобы ты сейчас сосредоточился на себе. Подумай об этой программе.
— Дерьмо.
— Действительно, дерьмо, молодой человек. Эта ситуация не будет продолжаться.
И мудак Льюис вернулся. Рад снова тебя видеть, отец.
— Ким беспокоится о тебе, — говорит он.
Я приподнимаю бровь.
— С каких это пор вы с Ким друзья по переписке?
— Я сказал ей на днях, чтобы она обратилась ко мне, если ей что-нибудь понадобится. Я застал ее расхаживающей перед своим домом ранее, и как только она увидела меня, она подбежала и сказала именно эти слова: ты просил сказать тебе, если мне что-нибудь понадобится, и я это делаю. Все, что ты можешь мне дать, отдай Ксану. Он нуждается в помощи так же сильно, как и я; он просто слишком горд, чтобы признать это. Так что не отказывайся от него. Однажды он оглянется назад и поблагодарит тебя за это, и я тоже.
Глава 35
Кимберли
Я не могу оставаться на месте.
С тех пор как появилась Саманта, я расхаживаю по своей комнате взад и вперед, как загнанный в ловушку зверь.
После того, как я поговорила с Льюисом, я провела время с Кирианом и папой. Мы поиграли в Скрэббл, а потом уложили младшего брата спать.
