Вот и «Лента», всего-то два раза пришлось спросить — один раз у женщины с коляской, другой у компании ребят, наверно, старшеклассники. Отвечали доброжелательно. Людей на улице много, в гости идти рано, а вот быстро докупить, что позабыли или не успели — таких всегда днем тридцать первого декабря встретишь. Спешат, спешат, некоторые с елками.
Мила проходила возле метро, там был елочный базар. Огоньки, шары, музыка. Но не воспоминания детства накрыли, подумалось про их с Тоней квартирку во Владимире, про елку, что наряжала в одиночестве, а еще о кошке. Где она теперь, у кого? Мила не очень поняла, что ей Вадим говорил про Дейнерис. То ли она на даче живет с учителем, или все-таки дочка забрала? Если бы не уезжать, то Мила взяла Дейнерис в дом. А может, еще и не получится ничего с визой? Тогда она тут останется, а Вадик один уедет. Что она станет делать в огромной его квартире, так бы хоть с кошкой…
Новогодняя «Лента» сияла и переливалась праздничной иллюминацией. Двери гипермаркета призывно раздвинулись и Мила очутилась в сказочном царстве света, музыки и новогоднего настроения. Дед Мороз со Снегурочкой на входе, как живые — механические куклы в человеческий рост. Продавцы и кассиры в красных колпаках с белыми помпонами. Где же тут утюг искать, в магазине размером с городскую площадь?
Мила пошла вдоль стеллажей, невольно загляделась на новогоднюю композицию в детском отделе. Там на возвышении стояли сани Санта Клауса, настоящие, и олени в них запряжены были плюшевые, но как живые, и Санта с мешком в санях сидел, уже не механический — живой! Он в микрофон поздравлял покупателей с приближающимся Новым годом. А у саней толпились желающие сфотографироваться с Сантой. И не только дети, но и взрослые. На возвышение к саням вела деревянная приставная лестница, украшенная гирляндами остролиста и еловых веток. Ничего подобного Мила не видела, она даже позабыла, зачем пришла. Стала осматривать сани, хотела взглянуть с другой стороны, обошла и попала в отдел растений. Он был похож на ботанический сад! Цветы в горшках и в напольных вазах, даже декоративные деревья. Необыкновенной красоты камелии…
Все, что душе угодно, для оформления букетов, цветочных корзин, икебан.
Она подарит Вадиму цветы! Составит букет, здесь можно выбрать. Теперь уже не праздно, а присматриваясь шла она по цветочным рядам. Взяла бесхозную корзину на колесах, кем-то оставленную в торговом зале, и стала собирать в нее цветы. Пусть белые. Розы, каллы и ветки салала с изумрудными листьями. А упаковка серебристо-серая или лучше цвета асфальт, и салатная лента. Мила уже видела в воображении сдержанный и благородный вертикальный букет. Она добавила еще несколько веточек гипсофилы — Мила любила эти мелкие, похожие на снег цветочки, они дарили букету воздушность. Еще лаванду, чтобы оттенить розы и придать аромат. Мила выбирала цветы не глядя на ценники, но на кассе ей не хватило наличных. И она вспомнила про утюг!
— Может быть, с карты? — спросила девушка кассир. Она, как и все остальные работники «Ленты», была в красном колпачке. И он ей шел. Не обращая внимания на недовольство очереди, которая моментально образовалась за Милой, девушка пыталась решить проблему. Вероятно, по расстроенному лицу Милы было видно, как важен ей этот букет.
— Мы сделаем скидку. И часть можно по карте. Есть у вас карта?
— Да, — Мила достала кредитку Лиманского.
— Очень хорошо, набирайте код.
— Я… не помню…
— Если меньше тысячи — мы просто приложим, она и так пройдет.
Все получилось, но на дне корзины остались лента, шпагат и упаковочная бумага.
— Давайте уже быстрее, что вы сватаетесь со своими цветами? Колбасу надо покупать и шампанское, а не цветы, — послышался сзади мужской голос.
— Ну что вы в самом деле, не только же обжираться на Новый год. Вон красота какая! — ответил ему женский. Очередь загомонила, кто-то ругался, кто-то смеялся. Мила смутилась до слез.
Кассир тем временем второй раз приложила карту. Оплата не прошла.
— К сожалению, нет. — Девушка смотрела сочувственно, но разве могла она понять, что без упаковки ничего не получится! — Может быть, сделать возврат?
— Наверное, да…
Миле хотелось одного — поскорее убежать из магазина, подальше от людей. Нет! К Вадиму. И рассказать ему про вот это все, чтобы он пожалел!
Тренькнул сообщением телефон. Симка новая, этот номер знает только Вадим. А вдруг он домой вернулся, а она тут… Мила не замечала уже недовольную очередь, достала мобильный, прочла: «Пин-код карты — 7819».
Но как Вадим узнал?!
— Девушка, имейте совесть! Нам оливье строгать надо, до курантов не успеем! — снова забасил тот же голос из хвоста очереди.
— Так делаем возврат? — уточнила кассир.
— Нет, давайте я попробую еще раз, с кодом. И мне надо коробку для цветов, на улице ветер и холодно, каллы потемнеют.
Второй раз про утюг Мила вспомнила у ворот ограды Белой Башни. Эта история с кредиткой и шутниками в очереди ее расстроила, выбила из колеи. Она все забыла. И все вокруг слишком большое: гипермаркет, дом, город. Мила не привыкла. В любом случае надо забежать домой, устроить цветы, они полежат дома, привыкнут к теплу, потом можно распаковать и букет составить. Тогда, может, еще раз сбегать в «Ленту» за утюгом? А если Вадик вернулся?
Она открыла электронный замок брелоком и заторопилась через двор к своей парадной. На ресепшене Милу встретил консьерж. По ее встрепанному виду, конечно, догадался — бежала.
— Могу я вам чем-то помочь? — спросил не заученно, вежливо, и смотрел не с вышколенным равнодушием. Он понравился Миле еще в первый день, когда помогал выгрузить из машины вещи. Вряд ли это входило в обязанности. И похоже, дружеская симпатия у них взаимная. Мила прекрасно понимала, что она здесь не типичная обитательница, без Вадима ее вряд ли бы пропустили даже во двор Белой Башни. И среди тех, кто купил квартиры в этом доме, не найдется женщины, которая носит такое пальто. Да еще третий сезон…
— Да, мне нужен утюг. Понимаете, Вадим Викторович сегодня играет в большом зале, а фрак неглаженный.
Из реакции консьержа она поняла, что тот прекрасно знает, что Вадим пианист, иначе как бы без объяснений понял про большой зал.
— Конечно, есть утюги, и обычный, и вертикальный, в прачечной, там целое помещение в цокольном этаже отведено. И девушка-горничная дежурит, можете ей отдать — она все сделает.
— Нет, я сама, спасибо. Только цветы отнесу в квартиру.
— Тогда спускайтесь потом, я вас провожу.
— Спасибо! Как вас зовут?
— Михаил. — Он коснулся бейджика, закрепленного на лацкане. Только тогда Мила заметила и прочла.
— Михаил Петрович. Спасибо!
— И вы всегда можете мне позвонить по интеркому. Если возникнут проблемы.
— У меня с головой проблемы — пошла покупать утюг и вот… забыла. Представляете? Вспомнила у входа. Я не привыкла еще тут.
Михаил Петрович ничего не ответил, только по-доброму улыбнулся в усы. Чем-то он похож был на ведущего из Поля Чудес. Где люди отгадывают слова и выигрывают призы. Как же его… так и не вспомнила.
В квартире Мила скинула верхнюю одежду и принялась устраивать цветы. Она хотела скорей составлять букет, но нельзя было открывать коробку. Если бы их везли в машине, то ничего, а так, сразу с улицы, с холода… Она оставила их на барной стойке в кухне и взялась за фрак. Как раз, пока цветы привыкнут к дому, она успеет все погладить.
И внизу, в прачечной, и дома Мила все думала о том, как это неожиданно и резко изменилась ее жизнь. Эти необычные и необыкновенно красивые вещи Вадика. Она, осторожно разглаживая их, удивлялась, что все по отдельности не похоже на обычный концертный костюм, то что она привыкла видеть, а ведь столько раз пересматривала концерты Вадима, что, казалось бы, наизусть выучила каждую деталь. И никогда не задумывалась, на чем, например, бабочка держится. Или пояс. Миле нравилось это сочетание — безупречно белое и черное. Ничего больше. И какое счастье! Вечером она увидит Вадика на сцене.
