17
Милана
Уснуть я не могла долго. Полночи лежала, ворочаясь с боку на бок, думая обо всём и ни о чём одновременно. Сон не шёл. Несколько раз я даже вставала, порываясь спуститься вниз и принести-таки Стэлле еды, но что-то подсказывало мне, что Вандор всё предусмотрел. Из принципа. Неподчинения он не терпит.
В итоге сон настиг меня, когда за окном начало понемногу светлеть. Я наконец провалилась в подобие дрёмы, но не успела до конца отключиться, как меня в буквальном смысле выдернуло в реальность. В первое мгновение мне показалось, что произошло что-то такое… Вроде жуткого урагана или взрыва, отдавшегося в каждом уголке дома мощной волной. Вскрикнув, я попыталась ухватиться за что-нибудь, но вместо твёрдой глади пола или обломков разрушенных стен наткнулась на кокон одеяла, в которое всё ещё была укутана. И тут сознание моё окончательно обрело ясность.
— Отпусти меня! – брыкнулась в своём коконе, однако Вандор даже ответить не удосужился.
Толкнув дверь ногой, он вышел из спальни и потащил меня в направлении своей комнаты.
Понятия не имею, что я чувствовала, когда он нёс меня по коридору. И злость, и негодование, и лёгкий страх, и, отчасти, интерес. Зачем он это делает? Где он был, что вообще происходит?!
— Отпусти меня, Вандор, — прошипела, пытаясь вывернуться. – Я могу идти сама!
Самой себе я напоминала большую гусеницу. То еще, должно быть, зрелище. Не знаю, было ли ему тяжело держать меня, создавалось чувство, что делает он это без особого труда.
Оказавшись возле постели, он вытряхнул меня из одеяла. Упав на бок, я приподнялась, но встать он не дал. Навис, словно огромная хищная птица над котёнком и, глядя с каким-то странным выражением, проговорил:
— Даже не думай уходить. Спать ты будешь в этой постели и нигде больше.
И как это понимать?! Я не нашлась, что ему ответить. Так и сидела, глядя на него, как на психа. То есть вещь всегда должна быть под рукой или что? Может, это от моего неповиновения его так…
Скинув халат, он кивком указал на другую половину постели, и я, решив отложить вопросы на потом, переползла к противоположному краю. Он улёгся рядом, позади меня, и подвинулся ближе.
— Надеюсь, ты меня поняла? – негромко спросил он прежде, чем его рука опустилась на мою талию.
Я не ответила, только повела плечом и сделала слабую попытку отодвинуться от него. Прекрасно понимала – бесполезно, однако всё моё нутро требовало ответить неподчинением. Видеть этого я не могла, но мне показалось, что он хмыкнул. Хмыкнул и прижал так крепко, что я волей-неволей почувствовала его начавший твердеть член.
— Спокойной ночи, Милана. – Подушечки его пальцев обрисовали мой пупок через шёлк сорочки.
Я поджала губы. Ждала, что он скажет или сделает что-то ещё, но он только вдохнул возле моих волос. Через несколько минут дыхание его стало ровным и лёгким. Захотелось застонать в голос. От полнейшего непонимания, что он делает, чего хочет от меня, от плачевности собственного положения, от кавардака, творящегося у меня в голове и от странного ощущения спокойствия, что я испытывала, лёжа с этим деспотичным и жёстким мужчиной.
Не знаю, как долго проспала, но когда я в следующий раз открыла глаза, Вандора рядом уже не было. Надо же, видимо, уснула я так крепко, что не почувствовала, как он встал. Хотя… Он вообще отличался умением делать всё стремительно и бесшумно, с абсолютно животной грацией.
Окно было раскрыто, с улицы доносился щебет птиц. Залетевший в комнату ветерок принёс с собой запах свежескошенной травы и растущих возле дома роз. Тело наполняла ленивая нега, и я не сразу смогла заставить себя встать. Несколько минут лежала, наслаждаясь спокойствием. Перевернулась на спину и со стоном потянулась. Из холла донеслись приглушённые голоса. Дом уже жил своей собственной жизнью, не спрашивая моего на то позволения. Конечно, кто бы вообще когда-нибудь спрашивал на что-то моего позволения… Нет. Матвей спрашивал. Даже с сексом не торопил, хоть и выказывал недовольство. В последний раз мы даже поругались по этому поводу. Но что-то держало меня, останавливало. Теперь уже это не имеет значения.
Пролежав ещё несколько минут, я всё же заставила себя откинуть одеяло и спустить ноги с постели. За дверью снова послышались голоса – более громкие, чем прежде. Я прислушалась, но разобрать ничего не смогла. Дальше по коридору находилась лишь комната Стэллы: крохотная комнатушка с малюсенькой, зато отдельной ванной, раза в три меньше моей бывшей спальни. Вообще, помещения для прислуги находились на первом этаже в другом крыле замка, но Стэллу поселили отдельно. Возможно потому, что она, как и я, была дорогой игрушкой нашего общего хозяина, а возможно из-за того, что считалась моей личной горничной.
Мысли о Стэлле вызвали смутное беспокойство. Наскоро приведя себя в порядок, я вышла в коридор. Но стоило мне сделать несколько шагов к спальне Стэллы, дверь отворилась, и навстречу мне появился высокий мужчина с грубыми чертами лица. На вид ему было лет пятьдесят, может, немного меньше. Хорошо одетый, с сумкой, напоминающей саквояж, в руках, он лишь усилил моё беспокойство. Рядом с ним находилась одна из безликих горничных.
— Что случилось? – без предисловий осведомилась я, оказавшись рядом. Обращалась я сразу к обоим и надеялась, что хоть кто-то даст мне ответ.
