— Сделай тест. Если он будет положительным, я стану действовать согласно инструкции. Но если отрицательный, считай, что меня здесь уже нет.
— Ни за что не поверю, что меня оставят в покое!
— Разве ты не этого хотела, когда сбегала? — интересуется Темирхан. — Ди, пожалуйста, проводи ее. Сделайте тест.
Диана поднимается с места и трогает меня за плечо.
Темирхан провожает нас взглядом, попросив напоследок:
— Ты импульсивная и сейчас ведешь себя, словно ты в ловушке. Выдохни, это не так. Я лишь наблюдатель, а не тюремщик. И если вдруг ты захочешь бежать из ванной комнаты, сиганув в окно, не навреди моей жене. Этой глупышке рожать… совсем скоро!
— Я не глупышка. Я просто думала, что ты меня больше не любишь!
— Об этом я с тобой дома поговорю! — отрезает Темирхан. — Сделай, о чем я попросил, и будем возвращаться.
* * *
— Знаешь, сколько я таких тестов сделала? Уйму! — доверительно шепчет Диана, пока мы вдвоем гипнотизируем контейнеры с палочками. — Это самое сложное — подождать три минуты. Или пять минут, — сверяется с надписью на пачке. — А ты переживаешь?
— Нет! — отвечаю дрожащим голосом.
Я не переживаю. Я просто в тихом ужасе.
Ведь о беременности я не задумывалась совсем. Передо мной стояли другие задачи — выживание любой ценой и маскировка! Я даже стрижку сделала короче и немного изменила цвет волос.
Беспокоилась о финансовых проблемах и на всякий случай придумывала планы отхода. Я так глубоко погрязла в мыслях о жизни на пороховой бочке, что совсем забыла беспокоиться о другом факте — возможной беременности.
— Одна полоска. Хм… Давай еще немного подождем? — предлагает Диана и делится подробностями своей жизни.
Хотя я об этом ее не прошу. Ни о чем не прошу, только желаю, чтобы это все мне приснилось, а проклятые тесты выдали нужный результат.
Нужный кому — мне или Глебу?!
— Девушки, вы уснули? Я бы еще поверил, что Мари не может справиться с тестами, но Ди… Ты вроде опытная. Знаешь, куда и что макать! — трубит за дверью голос Темирхана.
— Хан, не подслушивай! Мы еще ждем.
— Чего? Полчаса уже прошло!
Полчаса.
Все тесты, как один, показывают отрицательный результат. Я не беременна.
Я должна радоваться, что моя жизнь не осложнилась еще больше. Но почему-то чувствую пустоту внутри…
От Бекетова у меня теперь останутся только воспоминания, невозможно яркие и настоящие. С тоской понимаю, что они такими и останутся. Навсегда. Несмотря на то, как бы сильно я ни пыталась их приглушить и сказать себе, что все было ложью…
Глава 39
Марианна
— Не расстраивайся, у тебя все впереди. Ты еще можешь забеременеть и родить малыша! — успокаивает меня Диана, погладив по плечу.
Через секунду она морщится, погладив свой живот.
— Ко всему можно привыкнуть, но только не к тому, как они пинаются изнутри. Кажется, Хан сделал мне какого-то великана, — жалуется мне и спрашивает с заботой в голосе. — Ты расстроилась, да?
— Нет, все в порядке. Я не беременна. Это значит, что Бекетов оставит меня в покое. Да?
Диана разводит руками, мол, я не знаю.
— Хан бы не стал обманывать, — говорит она.
— Ага. Меньше часа назад ты верила, что он тебе изменяет и поехала за ним тайком в другой город! — язвлю.
— Мне за это ужасно стыдно! — вздыхает Диана. — Чувствую, моя жопка будет гореть. Но ты можешь верить Хану. Он такой… принципиальный, очень благородный. Он не лжет, говоря тебе, я это чувствую, — убеждает меня Диана.
— Да-да, я верю, — говорю вслух.
Сама думаю ровно наоборот.
Папа говорил, что можно верить только себе и то, лишь когда трезв.
Наверное, мне стоило больше слушать, что он говорит и мотать на ус.
Теперь придется самой выкарабкиваться и разбираться. Еще стоит разобраться с обещаниями Хана.
Мы выходим из ванной комнаты.
— Она не беременна, — говорит за меня Диана.
— Верю. Можно взглянуть?
— Ну и чего ты там не видел, Хан?
— Это был риторический вопрос. Я все равно посмотрю.
— Пусть смотрит. Там, в принципе, ничего такого, что нужно было прятать! — прохожу на кухню и занимаю место за столом, перекатывая в руках кружку с остывшим чаем.
Диана болтает без умолку. Я ловлю обрывки ее предложений.
— Вот это я нарисовала последнее. Хочешь взглянуть?
Мельком смотрю на фото картины. У Дианы явный талант. она дотрагивается кончиками пальцев до моей скулы:
— У тебя интересное лицо. Я могу тебя нарисовать?
— Ты спрашиваешь разрешения?
— Не всем нравится, когда их рисуют. Только у меня при себе нет ни карандашей, ни бумаги. Я могу тебя сфоткать и нарисовать портрет по фото. Потом отправлю тебе, как получится. Только дашь свой номер телефона?
Я резко отодвигаюсь.
— Нет. Никаких фото. Никаких номеров телефона.
Боюсь, что одной фоткой Диана может выдать меня. Черт знает, какие у нее настройки в телефоне. Может быть, каждому фото присваивается геолокация и тогда прощай, моя свобода.
Поэтому игнорирую правила вежливой беседы. На некоторые реплики Диана ждет моего ответа, я же просто молчу и смотрю в окно.
Проходит минут двадцать.
Где Темирхан? Почему он так долго?!
— Как скоро вы уедете? — задаю резкий вопрос. — Что вынюхивает в моей ванной твой муж?!
— Я уже давно покинул ванную комнату и обходил территорию, — звучит голос Темирхана.
Мужчина подходит и целует в макушку свою жену.
— Иди в машину, маленькая. Мы скоро уедем. Нужно лишь несколько слов сказать Марианне напоследок.
— Хорошо, Хан, — соглашается Диана.
Напоследок она подходит ко мне и обнимает за плечи, успев шепнуть.
— Я надеюсь, что ты не обижаешься на меня из-за начала?
— Не обижаюсь, — выдавливаю из себя.
— Пока ты молчала и смотрела в окошко, я написала свой номер на салфетке блеском для губ. Ты всегда можешь позвонить, и мы поболтаем, — предлагает она.
— Мне это не нужно, — отвечаю скупо. — Всего хорошего.
Пытаюсь копировать интонации Глеба, когда он одним словом мог отшить и охладить пыл. Кажется, чуточку получается, потому что Диана расстроена моим отказом. Она приятная и легкая в общении, я бы могла с ней подружиться, но она — из мира Хана и Бекетова, а я не желаю иметь с этим миром ничего общего. Поэтому я безжалостно наступаю на ростки симпатии.
Темирхан провожает Диану и возвращается в дом, сев на стул, скрипнувший под его массивной широкоплечей фигуры. Оставшись с ним наедине, я снова начинаю думать, что все, сказанное им, могло быть напоказ, чтобы не вмешивать свою жену, которая тайком увязалась следом за ним.
— Расслабься, я лишь поясню некоторые моменты.
Темирхан снова опускает на стол конверт.
— Деньги.
— Мне они ни к чему.
— Ты работаешь, но всегда неплохо иметь так называемую подушку безопасности. Это твоя страховка, на всякий случай.
— Предпочитаю езду без страховки, — отвечаю с нервной улыбкой. — Живем всего один раз. Так острее ощущения.
— Там не только деньги. Но и документы на другое имя. Бекетов решил, что ты можешь попытаться украсть документы и позаботился, чтобы не было такой нужды.
— Позаботился! — фыркаю — Как же…
Темирхан раскрывает конверт и достает паспорт, водительское удостоверение, показывает мне.
— Анна-Мария Орешкина, — читаю имя.
Поневоле губы трогает улыбка.
Орешкина!
Бекетов гад!
Знает же, что у меня аллергия на арахис и не мог не подколоть меня.
Через миг я стираю с губ улыбку. Не стоит радовать острому сарказму Бекетова и его умению щелкнуть по носу даже издалека.
— Я не возьму ни деньги, ни документы. Ты говоришь, что это забота, но я знаю, что это означает на самом деле. Стоит мне хотя бы разочек засветить эти документы, и Анна-Мария Орешкина окажется под колпаком. Нет.
