— Как часто мне придется… питаться?
— Поначалу довольно часто. Дважды, может, трижды в месяц. Но опять же, нельзя сказать наверняка.
— После того, как ты поможешь мне в мой первый раз, как я смогу найти мужчину, от которого буду…
Ее остановил сорвавшийся с губ Рофа рык. Когда она подняла голову и посмотрела на него, то, что она увидела на его лице, заставило ее съежиться на стуле от страха. Он снова был в бешенстве.
— Я позабочусь о том, чтобы найти кого-то для тебя, — сейчас его акцент был сильнее, чем обычно. — До тех пор это буду только я.
— Будем надеяться, что это ненадолго, — пробормотала она, посчитав, что он не очень обрадовался тому, что ему придется так долго ее терпеть.
Линия его рта искривилась, когда он взглянул на нее. — Торопимся к кому-то еще?
— Нет, просто я подумала, что…
— Что? Что же ты подумала? — его тон казался ледяным, как и взгляд, который она могла почувствовать даже через стекло очков.
Очевидно, что сама мысль — быть связанным с ней — была ему, мягко говоря, противна. Бет и сама понимала, что ей будет лучше без него, но, тем не менее, отказ больно ранил.
— Я… Тор сказал, что ты являешься королем вампиров. Я просто предположила, что это занимает много времени.
— Моим парням нужно подучиться держать язык за зубами.
— Это правда? Ты действительно король?
— Нет, — выпалил он.
Что ж, похоже, перед ее носом только что с шумом захлопнули дверь.
— Ты женат? Я имела в виду, есть ли у тебя пара? Или, быть может, две? — быстро выговорила она, боясь, что может сболтнуть лишнее. Настроение у него уже все равно было чернее тучи. И она вряд ли смогла бы усугубить его еще больше.
— Иисусе, нет.
Что ж, хоть какой-то камень с души упал. Хотя стало очевидным, что он думает об отношениях как таковых.
Он немного отпила из бокала.
— В твоей жизни вообще есть женщина?
— Нет.
— Так от кого же ты тогда питаешься?
Последовала тишина. И она совсем не обнадеживала.
— Был кое-кто.
— Был?
— Был.
— И когда же все изменилось?
— Недавно, — он пожал плечами. — Мы были чужими друг другу. Этот союз оказался неудачным.
— И к кому же ты теперь обращаешься?
— Черт возьми, да ты репортер до мозга костей, верно?
— К кому? — настаивала она.
Какое-то время он не сводил с нее глаз. Затем черты его лица смягчились, казалось, вся его агрессия испарилась в один момент. Роф медленно положил вилку на тарелку, его вторая рука лежала на столе ладонью кверху. — А-а, чтоб тебе…
Даже несмотря на то, что он выругался, сам воздух вокруг будто смягчился.
Сначала она не поверила перемене в его настроении, но затем он снял свои очки и потер глаза. А когда снова надел их, Бет заметила, как он набрал воздуха в легкие, словно собирался с силами.
— Господи Боже, Бет, я думаю, я хотел бы, чтобы это была ты. Даже несмотря на то, что я не смогу остаться с тобой надолго после Перехода, — он встряхнул головой. — Черт, да я просто полоумный сукин сын.
Бет на секунду закрыла глаза, при мысли, что Роф будет питаться от нее, чтобы выжить, по ее телу прокатилась волна сексуального желания.
— Но не волнуйся, — заверил он. — Ничего этого не произойдет. И я быстро найду тебе другого мужчину.
Он отодвинул тарелку, так и не доев.
— Когда ты в последний раз питался? — спросила она, вспомнив ту борьбу с безумной жаждой, свидетелем которой стала.
— Прошлой ночью.
Боль в груди стала настолько невыносимой, что казалось, будто ее легкие сдавливают тисками.
— Но ты не укусил меня.
— Это случилось после того, как ты ушла.
Бет с пугающей реалистичностью представила его с другой женщиной. Когда она потянулась за бокалом вина, ее рука дрожала.
Ну и ну. Сегодня ее эмоции практически преодолели звуковой барьер, побив все возможные рекорды. За какой-то час ее напугали до полусмерти, довели до бешенства, и в довершение заставили испытать безумную ревность.
Тут впору призадуматься, что же ее ждет дальше.
Счастье — хотелось бы верить, но скорей всего, этому не суждено было сбыться.
Бет поставила бокал с вином обратно на стол, подумав, как бы ей хотелось уметь лучше контролировать свои чувства.
— Тебе ведь это не нравится, так ведь? — тихо спросил Роф.
— Что?
— То, что я питался от другой женщины.
Она мрачно рассмеялась, презирая себя, его, да и всю ситуацию в целом.
— Хочешь ткнуть меня носом?
— Нет. Просто, — он смолк, — сама мысль, что вскоре твои зубы вонзятся в кожу другого мужчины, и ты испробуешь его кровь, рождает во мне непреодолимое желание крушить все вокруг.
Бет пристально посмотрела на него.
«Так почему же ты не останешься со мной?» — подумала она.
Встряхнув головой, Роф сказал. — Но я не могу позволить себе даже думать об этом.
— Почему?
— Потому что ты не можешь быть моей, несмотря на все то, что я говорил до этого.
Их разговор прервал Фритц. Убрав со стола, он подал десерт — целые ягоды клубники на блюде с золотой каймой, на котором с одной стороны было немного шоколадного соуса, чтобы каждый мог макать в него клубнику. Сладкую картину завершало маленькое печенье. Обычно Бет в мгновение ока расправилась бы со всем, что было на тарелке. Но сейчас она была так взвинчена, что просто кусок в горло не лез.
— Ты не любишь клубнику? — спросил Роф, закинув одну из них в рот. Его ослепительно белые зубы прокусили красную мякоть.
Она вздрогнула от звука его голоса, подавив желание посмотреть на него. — Люблю.
— Вот, возьми, — он взял с тарелки ягоду и наклонился к ней. — Позволь покормить тебя.
Его длинные пальцы крепко держали клубнику за хвостик, рука зависла в воздухе, протягивая ей спелый плод.
И она хотела взять то, что он предлагал, но все же ответила. — Я и сама могу есть.
— Верно, можешь, — спокойно произнес он. — Но не в этом дело.
— Ты спал с ней? — наконец спросила она.
Его брови вздрогнули. — Этой ночью?
Она кивнула. — Когда ты питаешься, ты занимаешься с ней любовью?
— Нет. И позволь ответить на твой следующий вопрос. Сейчас я не сплю ни с кем, кроме тебя.
«Сейчас», мысленно повторила она.
Бет взглянула на свои руки, чувствуя себя по-глупому уязвленной.
— Разреши покормить тебя, — тихо попросил он. — Пожалуйста.
«Ох, да повзрослей ты уже», сказала она себе. Они же взрослые люди. В постели им просто потрясающе хорошо вместе. И все это — лучшее из того, что ей когда-либо предлагал любой другой мужчина. Неужели она подумывала о том, чтобы отступиться только из-за страха потерять его?
