Сяо встал в комичную позу боксёра и принялся прыгать вперёд и назад.
– Таким морду бить надо. Ты если что скажи, я готов.
У Тхэ Мина на лице появилась улыбка.
– Боюсь, мордобой не решит проблемы.
В танцевальный зал кто-то вошёл, и парни отвлеклись от разговора, пытаясь разглядеть вошедшего. Тхэ Мин встал, потому что узнал парня. Это был Вон. Но что ему нужно здесь? И только он задал себе этот вопрос, как Вону указали в сторону зоны отдыха на Тхэ Мина.
– Где ты пропадал? – с ходу спросил Тхэ Мин.
– Э… работы много. Давно не виделись. Ты как со временем?
– Пока занят, как видишь.
– Надо поговорить. Это важно. Приедешь ко мне вечером? Я буду дома.
– Ладно, – не очень уверенно сказал Тхэ Мин, и как-то странно забилось сердце. Ничего подозрительного в лице Вона он не прочёл, но слово «важно» поистине напрягло. – Как освобожусь, приеду.
– Отлично! Сяо, как дела?
Дальше Вон отвлёкся на разговор с Сяо Чжэнь. Потом парни вернулись к репетиции, а Вон уехал. Весь оставшийся день Тхэ Мин думал о разговоре, который им предстоит, ломая голову над тем, что же Вон ему сообщит.
Тхэ Мин освободился в десять вечера и, не переодеваясь, помчался к Вону. Однако когда он приехал, то дверь ему никто не открыл. Телефон был отключён. Ни этим вечером, ни на следующий день Вон не вышел на связь. Что же произошло?
Глава 23
Бармен поставил два бокала с коктейлем, красиво украшенным декоративным зонтиком и кружочком лимона. Затем поставил две бутылки пива. Последние предназначались Забдиелю и Кристоферу. Вики и я ограничились безалкогольными напитками. Вот уже месяц мы время от времени так встречаемся и болтаем о всяких пустяках. Вики не удалось выпытать что-либо у Забдиеля по поводу моей проблемы, поэтому посоветовала не подпускать его близко, пока не созрею и не расскажу сама всю правду. «Конечно, не жди, пока живот вылезет», – со смешком добавила она. Она смогла уговорить его не торопить меня, напомнив, что я после комы и не совсем оправилась. После разговора с Вики Забдиель позвонил мне. С тех пор мы выходим только вчетвером.
Мне нравились эти вечера. С этими ребятами я отдыхала, стресс отступал. С ними я забывала даже про свой токсикоз. Кстати, я сменила номер телефона, чтобы меня никто из старых знакомых не смог найти. Ни Вон, ни Фаррен, ни кто-либо ещё. В соцсетях я тоже поколдовала. Так что теперь я стала вне зоны досягаемости.
От барной стойки мы пересели за круглый столик в центре зала. В этом баре все столики были узкие и высокие. И что самое примечательное: около них не было стульев. Люди могли стоять, выпивать и пританцовывать. Мне здесь определённо нравилось. Вики обожала это место и как только речь заходила о выборе бара, она выкрикивала «Баррель».
Сегодня я заехала за Вики, мы немного покатались по городу. Она была под впечатлением от моей езды.
– Элора ловкая. Она проскакивала в самых неожиданных местах, обгоняла машины. Ух! Адриналинчика мне как раз не хватало!
Забдиель на всё это смотрел неодобрительно.
– Это опасно, – сказал он.
– Я не просто любитель, не забывай. Но если ты переживаешь, то так и быть, я не стану повторять.
– Будь добра.
Кристофер выглядел уставшим, поэтому не стал комментировать. Вики пританцовывала, у неё единственной было прекрасное настроение. Какое-то время мы пили, слушая музыку. Потом Кристофер с Вики зашептались о чём-то своём, и Забдиель принялся рассказывать одну из историй, приключившейся недавно с его братом Эриком.
– Представляешь, он купил дом! Всё-таки перебрался сюда, гаденыш. Но ужаснее всего то, что дом тот совершенно не предназначен для жизни. Там всё переломано. В крыше дыра!
Я расхохоталась.
– Радуйся, Заб! Теперь он будет очень занят ремонтом.
– Знаешь, чем он будет занят? Он будет подтирать мои пороги, чтобы я оплатил ему ремонт. Да-да! Он уже начал!
Забдиель говорил с наигранной злостью, корча рожицы, а у меня это вызывало просто приступы смеха. Радуясь, что мне весело, он добавлял ещё шутки. Потом подключились Вики с Кристофером, и за нашим столиком царило заразительное веселье. Но вдруг меня кто-то позвал, и мы резко замолчали. Как по приказу, музыка тоже стихла. Немая сцена. Я поворачиваюсь на голос и вижу удивлённого Зака.
Я не знала, что сказать, поэтому выдавила сухое «привет». Зак тоже поздоровался, затем, пожелав хорошего вечера, ушёл. Настроение у меня упало. Вдруг стало жалко Зака. Каждый раз, когда он приходил к нам, я не проявляла дружелюбия, а тут он увидел меня смеющейся.
Ребята смотрели на меня вопросительно.
– Друг моего брата, – коротко пояснила я, затем заиграла музыка, и я изъявила желание потанцевать.
Домой я вернулась позже полуночи и, к своему удивлению, увидела автомобиль Зака. Сам он спал на водительском сиденье. Он ждал меня? Да, раз находится за воротами и не с Корбином.
Заглушив мотор, я вышла из своей машины и пошла к его. Хотела постучать в окошко, но передумала. Вместо этого забралась на пассажирское сиденье, чем разбудила парня.
Засранец тут же метнул взгляд на часы.
– Караулишь? – спросила я.
– Не совсем так.
– А что тогда?
– Хотел поговорить?
– Интересно стало, с кем я развлекаюсь? А может, я подумала над твоими словами и не хочу стать матерью-одиночкой.
Почему-то мне было весело наблюдать, как с лица Зака схлынула вся краска. Не в силах больше злиться, я потрепала его за щеку.
– Эх ты, ревнивец! Это просто мои друзья, ясно?
Внезапно Зак завёл машину и выехал на дорогу.
– Что? Куда ты меня везёшь?
– Туда, где мы сможем поговорить. Я просто устал от глупых споров, ведь я не этого добиваюсь. Ссориться с тобой мне хочется меньше всего.
– Знаю, – пожала плечами и отвернулась к окну. Я молчала до тех пор, пока мы не приехали.
И кто бы мог подумать, что он привезёт меня именно в наше любимое место. Обычно мы втроём – я, Зак и Корбин, а иногда с нами была Фаррен – проводили здесь целые вечера. Это было мини-кафе с соломенными беседками, расположенными на улице. В каждой беседке по центру стоял стол, рядом скамейки, а с потолка свисала необычная лампа с расписным абажуром. Внезапно вспомнила, что это тайские абажуры, и сразу грусть накатила. Вот бы Читта сюда привезти…
– Не против, если я закажу кофе?
– Мне со сливками.
Прошло минут десять прежде чем Зак заговорил. Сначала он рассматривал меня, как будто увидел впервые в жизни. Я же старалась на него не смотреть, думала о своём. Не я, а он меня сюда привёл. Пусть говорит.
– Мы дружим очень давно, но ты стала какой-то чужой.
– Скажи спасибо Фаррен.
– Я так не хочу, Элора. Если ты считаешь, что я должен забыть про свои чувства и только так вернётся наша дружба, то я готов попробовать.
Я не долго сопротивлялась. Дотронувшись до его руки, тепло улыбнулась.
– Я никогда не была против дружбы с тобой, Зак. Прости меня.
Он попросил разрешения обнять меня, и я позволила. Зак пересел на мою скамейку и заключил меня в медвежьи объятия. И в наших улыбках вспыхнуло пламя, которое может сжечь дотла всех недоброжелателей в мире. Как прежде.
~~~
Он ничего не делал. Лежал и смотрел в потолок.
Жизнь внезапно потеряла смысл. Одно слово, хоть и произнесённое с сожалением, убило весь энтузиазм и желание стремиться к вершинам. «Они винят тебя…» – сказал Вон. Родители Элоры винили его в гибели их дочери. Что могло быть хуже? Только осознание того, что он действительно виноват.
Ян в третий раз за день зашёл к нему в комнату, помахал листочком, где был написан текст песни.
– Ну же, дружище, соберись! Ты же не думал зарываться в горе. Смотри, видишь? Ты песню для неё написал.
В ответ молчание. Читтапон не хотел ни с кем разговаривать, даже с Яном. Парень потоптался на месте, затем ушёл. Вернулся после обеда, сел на стул и молча наблюдал за Читтом. Присутствие человека не позволяло расслабиться и настроиться на свои мысли. Ян откровенно мешал. И Читт сдался.
