Он покраснел и смущенно протянул мне два конверта.
— Могила, можешь не переживать, никто ничего не узнает.
Когда он вышел, я позвонил Юле. Главбух сбросила звонок. Написал смс:
"Любимая, скучаю, возьми трубку". Ждал я недолго.
— Зачем ты это делаешь? — прошипела она, моментально перезвонив. — Оставь меня в покое, сволочь! Я все расскажу Борису и Оле! Они не знают, кого взяли на работу! Сатана!
— Как ты себя чувствуешь? — я пропустил мимо ушей ее угрозы. — У тебя все хорошо?
— Ты специально сделал это! Споил меня! — задохнулась в злобном окрике. — Подонок!
— Хотел познакомиться, остальное словно в тумане, — грустно сказал я. — Сердце теперь болит. Если будет ребенок, возьму ответственность на себя.
— Ненавижу! — Юля бросила трубку.
Я нашел службу доставки цветов и заказал букет из 35 роз. Надо поднять ей настроение.
— Открытку тоже положите, — попросил администратора. — Текст такой: "Спасибо за все. Андрей". Открытка должна быть с сердечком. Оплачу картой, вышлите номер.
— Любовь моя, сделай доброе дело, уйди сама, — пробормотал я и с головой погрузился в работу.
К пяти вечера на встречу пришла девушка, которую я позвал менеджером в отдел персонала. Пересмотрев штук 20 анкет, связался только с ней. Лицо Тани было одухотворенным и с какой-то особенной древней славянской магией. Она пришла одетая как школьница. Белая простая рубашка, черная юбка до колен и темные лакированные туфли. Никакой штукатурки на лице. Ногти коротко обрезаны.
— У меня нет опыта, — потупив глаза, сказала она. — Но я быстро учусь. Люблю ваши компьютерные программы. Мы с сыном почти во все игрушки переиграли.
— Я тоже люблю, — сказал я, который ни в одну игру никогда не играл. — Больничный не дам, много переработок, отпрашиваться нельзя.
— Хорошо, — Таня слабо улыбнулась. — Сын ходит в школу, он редко болеет.
Я взглянул на её обручальное кольцо.
— Муж работает?
— У него свой бизнес, — ответила Таня Бантова.
Я отвлекся на телефонный звонок и перестал ее разглядывать. Звонила мать.
— Привет, — кисло ответил ей. — Я на работе, если ничего срочного, потом перезвоню.
— Радик джан, менк орпят ору кез спасуменк (арм* — мы ждем тебя в пятницу).
— Зачем? — заподозрил я неладное. — Опять начала?
— Эс итанекы шат лавна (*арм — семья очень хорошая), — умоляющим голосом сказала она.
— Не приеду, — отрезал я. — Пока, — и хотел положить трубку.
— Прошу тебя, — мама перешла на русский язык. — Мы уже пригласили гостей, не позорь нас.
— Сколько этот цирк будет продолжаться? — спросил я уставшим голосом. — Надоело.
— Я хочу поняньчить внуков, что в этом плохого? — мама всхлипнула.
— Не получится ничего. Семья и я — вещи несовместимые, вечером перезвоню, — я оборвал разговор. — Завтра выходи на работу, — обратился к Тане. — У нас завал.
— Спасибо! — глаза ее восторженно засияли. — Не подведу вас!
— Верю, — улыбнулся я и начал искать дребезжащий в кармане телефон.
— Ты ссоришься меня с мужем! Зачем послал цветы!? Чего добиваешься!? — Юля кипела от гнева.
— Люблю тебя, — с чувством сказал я. — Хочешь конфетки? Завтра придешь? Твоя задница до сих пор у меня перед глазами, а родинка на ней…
Домой идти сил не нашел. Уснул в кабинете на раздолбанной тахте.
Утром приехал генеральный директор. Он с кем-то ругался по телефону, потом сел напротив меня:
— Юля увольняется, беда прям. Как только ты появился, люди пачками стали увольняться.
— Неужели? — я расстегнул рубашку. — Наумова давно ищет работу, ей просто повод нужен был.
— Не может быть, — нахмурился Борис. — С чего ты взял?
Я развернул свой ноутбук и показал резюме Натальи на сайте по поиску работы.
— Тесно у вас, срочно нужен офис и проработка перспектив для тех, кто важен компании. Тогда не будут увольняться.
— Я нашел помещение, идет ремонт, — буркнул Борис и снова уставился в монитор. — Ты это самое… следи за сотрудниками. И ей тоже поищи замену.
— Могу уговорить остаться, — лениво предложил я.
— Предатели мне не нужны, — он встал и не попрощавшись вышел.
— Прощай, любовь номер два, — я удалил резюме, которое сам же залил в сеть.
После работы поплелся на Киевский вокзал и тут же уснул в электричке, чуть не проспав свою остановку.
— Я на один день, — предупредил отца, который крепко пожал мне руку. — Завтра уезжаю.
— Мама так рада, что ты надумал приехать, — усмехнулся он.
— И как зовут армянское чудо, которое по указке родителей придет к нам в гости? — с иронией спросил я.
Глава 6
Электричка три часа тащилась до родного города. В ста километрах от столицы начиналась настоящая Россия — провинциальная, сонная, похожая названиями главных улиц и напряженным выражением лиц прохожих. Эта хмурая сосредоточенность в глазах людей казалась непонятной, невыносимой тайной, которую сотни лет отгадывают и никак не отгадают.
Всю дорогу я спал. Мозг отключился автоматически, ведь я сутками работал без отдыха и спокойного сна. Сны мне всегда снились бурные и с участием женщин. Поэтому все 180 минут в полудреме я кого-то раздевал, но так и не раздел. Не успел. Я всегда застревал в эротическом процессе и не мог понять, почему.
Дома царило радостное возбуждение, ноздри защекотали запахи кавказской кухни. Не успел войти, мама бросилась целовать и обнимать, ее глаза победно заблестели. Она так хотела окольцевать меня, что не скрывала бешеной радости.
— Девочка хорошая, — возбужденно зашептала мне на ухо. — Родители достойные и уважаемые. Ты помнишь Седу?
— Нет, — равнодушно ответил я, снимая обувь. — Завтра уеду. Я на один день.
— Мы так соскучились, — расстроилась мама. — Ты как будто постоянно пытаешься убежать от нас.
— Дел много, — сказал я, проходя на кухню. Стол украшала ваза с огромным букетом красных роз.
— Цветы для невестки, — мама поймала мой взгляд и пожала плечами. — Отец купил, мы знали, что ты приедешь с пустыми руками.
— Я не готов к семейным отношениям, — схватив яблоко, звонко захрустел им. — Куплю жилье, сделаю карьеру, потом подумаю.
— Радик… — осторожно обронила мама.
— Меня зовут Андрей, — я плюхнулся на диван и зевнул. — Забудь это тупое имя.
— Русские бабы тебя испортили! — в сердцах заметила она и начала вытаскивать цветы из воды.
— Какое счастье, что они спасали меня от армянского изнасилования, — пошутил я, откидываясь на спинку дивана и закрывая глаза. — Устал как пес, спать хочу.
— Нас ждут, веди себя прилично, — мама всучила мне мокрый и колючий веник и сжала локоть. — Следи за языком!
— Зачем им оборванец вроде меня? — задумчиво вздохнул я. — Тебя не удивляет, что самая богатая семья в городе приперлась сватать к нам единственную дочь?
— Ты умный, энергичный, трудолюбивый, — начала она перечислять мои достоинства. — Работаешь в Москве…
— Это не ответ, — я фыркнул и прямо взглянул в ее глаза. — Что-то тут нечисто. У них полно денег, на которые можно купить сто пацанов и двести раз выдать дочь замуж. У меня ничего нет, а вы держите маленький овощной ларек.
— Эльмира хотела поехать в Армению, но передумала, — поделилась мама информацией. — Приглядывалась к местным ребятам, хорошие уже заняты. Ты должен радоваться…
— Меня лихорадит от счастья, — съязвил я и махнул рукой. — Когда вы отстанете от меня?
— Тебе нужна семья, — с нажимом сказала мама. — Москва — рассадник разврата. Я хочу, чтобы ты успокоился, хочу внуков!
— Спокоен как удав, — улыбнулся я. — Завтра же женюсь, запру ее с вами, а сам отчалю в Москву работать. Спать там негде, вряд ли Седе понравится съемная комната и резиновый матрас вместо кровати.
— У этой девочки все есть, — перебила мама. — Ты можешь хоть один раз в жизни сделать что-то правильное?
— Точно, зачем работать, если можно присосаться к жене с деньгами и всего лишь плодиться, плодиться, плодиться… — я засмеялся.
