№ 14: «… Позиция названа «затычка», ибо минимум движений дано «птичке» в клетке, которая едва ее вмещает. Но экстатическое выражение лиц, глаза в глаза, губы к губам, не предполагает движений самостоятельных и внезапных…».
№ 3: «Скорее прелюдия, спокойная, без толчков; прикосновения и слова, поцелуи и исследования половых частей возлюбленного. Кровать уже приготовлена, но буря сближений отдалена, и отсюда приходит удовольствие от ласк…».
№ 7: «Наконец — библейское соитие, правильное, на ложе, и без всяких акробатических изысков, и, тем не менее, находка. Так проступали Адам и Ева на мягких папоротниках в Раю. Наверняка через девять месяцев женщина родит сына — плод любви».
№ 8: «По выражению, расслабленному и задумчивому, гравюра изображает две модели после любовного акта. Какое смущение мужчины и какая нежность заливает женщину! Легкая ласка, полнота благодарности — за магический момент любви».
№ 12: «Это — позиция «стыдливой». Девушка не хочет видеть лицо, желает, чтобы родились чувства. Или же хочет управлять этим опасным инструментом, не делая соучастником греха прекрасное лицо юноши?».
№ 5: «Эта гравюра с ошибками и в деталях, и в распределении освещения. Жаль, что оба лица милы, и поза ожидания удалась хорошо».
№ 13: «Демонстрация геркулесовой силы: ходить по комнате с дамой… насаженной на член. Гордая хмурость не оставляет никакого сомнения: «Теперь, когда я тобой овладел, больше тебе не мягко[34] копье».
№ 10: «Спальня стала палестрой, цирком, кузницей: пока силы открывают новые пути эротизму. Заставляют подумать о Леонардо да Винчи, во время своих ночных бдений изобретшим эту «лодочку без дна», который правит с опытностью и легкостью такой мускулистый деревенский мужик…»
№ 19: «Эта «овечья позиция» заключает папку Пинелли. Среди знатоков закралось сомнение — не изображено ли здесь соитие в зад? Надо было бы спросить у дамы, поскольку она выглядит не очень довольной».
Можно отметить, что «любовные позиции» Б.Пинелли обнаруживают заимствования у Д.Романо: ср. № 15 и «фигуру Аретино № 11». Такая «позиция» с именами Вакха и Ариадны есть среди эротических гравюр А.Карраччи.[35] Позиция серии Пинелли № 11 («Крепость») соответствует рисунку Д.Романо.[36] Позиция Пинелли № 10 выражает идею, высказанную Аретино.[37] Позиция № 12 — у того же Аретино.[38] То есть, Пинелли отнюдь не порывает с теми находками, которые сделали в эротической гравюре мастера XVI века. Конечно, все его типажи порождены эпохой романтизма.
Выше мы совсем обходили вопрос, насколько самостоятельны были мастера Высокого Возрождения. Создавали они свои серии с нуля, были ли у них предшественники? Да, были. Античный мир знал похожую литературу: дидактико-эротические сочинения с иллюстрациями. Они не дошли до нас в чистом виде, но традиция сохранила достаточно непрямых сведений и они были известны и штудирповались в Италии в эпоху Ренессанса.
Афинский комедиограф Аристофан[39] в своей комедии «Лягушки» дает сцену спора между драматургом старой школы Эсхилом и представителем новой драмы Еврипидом. Порицая своего молодого коллегу, Эсхил бросает ему упрек:
Такие вещи пишешь ты,
А наши смеешь порицать?
На двадцать поз Кирены все
Твои похожи песни.
[40]
Число «любовных позиций», которые знала гетера Кирена, даже превосходит количество «фигур Аретино»! Микеланджело Бьондо в поэме «Куртизанка Анджития»[41] говорит о «двадцати любовных позициях Кирены».
С острова Самоса была родом гетера-поэтесса Филенида.[42] Ей приписывалось дидактико-эротическое сочинение, реальным автором которого был софист Поликрат. Недавно в Египте найден папирус с её эротическим произведением. В Греческой Антологии есть две её эпитафии:
Я, Филенида, женщина с дурной славой,
Здесь обрела покой на склоне лет долгих.
… Я не была продажной и на блуд падкой,
Афинский Поликрат, хитрец и лжец тёртый,
Что написал, то написал. И пусть; я же
Не знала и не знаю о делах этих.
[43]
Об Элефантиде[44] известно несколько больше. Это — женщина-врач и автор иллюстрированных трудов по косметике и эротике. Особенно популярна была её книга стихов, вышедшая под псевдонимом Астианасса «О положениях в любви», что-то вроде греческой «Камастуры». Она получила большую популярность в Рима I века. Как образцовое дидактическое руководство по эротике её приводят сатирик Марциал и поэт, автор одной из «Приапей». Историк-биограф II века — Светоний Транквилл — в жизнеописании императора Тиберия пишет о его образе жизни на о. Капри, куда тот на время удалился из Рима: «Свои различного вида спальни он украсил картинами и изваяниями самого непристойного содержания и снабдил сочинениями поэтессы Элефантиды, дабы к услугам всякого, предававшегося там любовным наслаждениям, был образец предписанного способа».[45]
Имена Элефантиды и Аретино соединяют вместе Брантом и драматург Бен Джонс. В своей комедии «Алхимик» последний заявляет:
Ты б хотел наполнить
Мою овальную залу
Картинами вроде тех, что Тиберий
Взял у Элефантиды, а угрюмый Аретино
Холодно им подражает[46]
Ариосто в комедии «Подменённые» (1529) пишет:
Мои же предположения не схожи
С теми древними, которые Элефантида
В различных актах, формах и позах
Оставила в картинах; и что затем обновлено
Было нашими, в Риме, и отдано
На красивых таблицах, но постыдных,
В печать, чтобы все имели их копии[47]
Брантом пишет: «Можно прочесть рассказ о знаменитой куртизанке из Древнего Рима по имени Элефантида, которая придумала и описала такие способы любви, что самому Аретино за ней не угнаться; многие знатные дамы и даже принцессы, склонные к распутству, изучали сию прекрасную книгу, словно Библию. Вспомним также об известной сирийской блуднице, прозванной «Дюжина вывертов» за то, что она изобрела двенадцать изощреннейших способов доставить мужчине порочное и жгучее наслаждение».[48]
Греческие расписные вазы V в. до н. э. и эллинистические рельефные сосуды[49] сохраняют следы иллюстраций из эротических трактатов Филениды и Элефантиды, позже — римские светильники, аретинские кубки и тессеры, перенимают эстафету греческой эротики. Поэт Овидий, автор эротической поэмы «Наука любви», видимо, пользовался сочинениями своих предшественников, хотя их имен и не упоминает.
