— А ты всегда думаешь, что я слабее, чем есть на самом деле, — прошипела я.
От одного резкого движения его пальцев ткань разорвалась до самого пупка, и мои груди оказались на свободе.
— Иисусе.
Ноздри Люсьена раздулись, и его взгляд обжигал мою грудь, отчего мои соски сморщились, а груди ощущались набухшими и тяжёлыми.
На мгновение единственным звуком в комнате осталось наше тяжёлое дыхание.
— Чёрт возьми, Люцифер. Ты должен мне новое платье для поиска потрахушек.
— Попробуй теперь спуститься вниз, — его слова прозвучали как низкий раскат грома.
Мои соски затвердели, превратившись в розовые горошинки.
— Думаешь, у меня в сумке нет запасного платья? — поддразнила я, наклонившись вперед, пока мои губы не коснулись его уха. — И оно демонстрирует ещё большую ложбинку между грудями, — я прикусила мочку его уха и почувствовала, как по его телу пробежала дрожь.
— Ты не выйдешь из этой комнаты, — поклялся он.
Мой язвительный ответ испарился, когда Люсьен обхватил ладонями мои груди.
Моя голова с глухим стуком ударилась о стену. Его ладони были тёплыми и твёрдыми на моей мягкой, чувствительной коже. Я рано развилась и провела свои подростковые годы, жалея, что фея полового созревания была такой щедрой, но в данный момент оно того стоило.
Мой стоический враг не смог сдержать стона удовлетворения, когда его горячий рот накрыл мой жаждущий сосок и начал посасывать.
Я ахнула. Я этого не планировала. Мне показалось, что безопаснее и умнее контролировать свои внешние реакции. Но от жадных прикосновений его губ, от пульсации его Богом данной эрекции между моих ног у меня закружилась голова.
Его рот творил чудеса с языком и посасыванием. Его глаза, обрамлённые длинными тёмными ресницами, оставались закрытыми. То, что он делал со мной, не походило на проявление ненависти. Это походило на благоговение.
Его борода приятно царапала мою кожу. Его одеколон окутывал меня, словно эйфорический туман. Я прижалась к его толстому, твёрдому стволу, к теплу его тела, умоляя о большем. Умоляя, чтобы меня взяли, использовали и доставили удовольствие.
Слишком быстро он выпустил меня изо рта, оставив мой сосок напряжённым и влажным.
— У нас есть всего одна ночь, — сказал он.
— Тогда сними свою рубашку, чтобы мы могли начать.
Люсьен прижался щекой к моей груди, посылая огненные стрелы прямо в моё нутро.
— Это не начало чего-то, — предупредил он. Его язык показался наружу и заплясал над другим соском.
У меня перехватило дыхание.
— Ты всегда до смерти забалтываешь своих партнёрш перед сексом?
— Я просто хочу убедиться, что мы оба все понимаем.
— Не могу понять, обращаешься ли ты ко мне или к моим сиськам, но, честно говоря, мы все согласны. Я бы никогда не стала встречаться с курильщиком. Это просто секс. Не заставляй меня сожалеть о том, что сегодня вечером я выбрала тебя.
В его серых глазах плясало стерлинговое пламя, уголки губ приподнялись в уверенной ухмылке. Умело прижавшись ко мне, он обхватил ладонями мои груди, и я потеряла нить своих мыслей.
Я набросилась на его галстук, чуть не задушив Люсьена в попытках ослабить узел, но он был слишком сосредоточен на моей груди, чтобы заметить недостаток кислорода. Горячие ласки его рта сводили меня с ума, и я уже была опасно близка к оргазму благодаря тому, что его член прижимался ко мне.
Развязав наконец-то галстук, я сбросила пиджак с его плеч.
Люсьен оторвался от моей груди с раздражённым рычанием, которое я прочувствовала всем своим естеством, и сбросил пиджак. Я успела заметить, что он был слишком занят, лаская меня, чтобы поднять и сложить свою одежду так, как я предполагала, Люсьен делал перед сексом.
— Ты улыбаешься, — сказал он обвиняющим тоном.
— Нет, не улыбаюсь, — отрезала я, усилием воли опуская уголки рта.
— Единственное, что я этой ночью хочу от твоего рта — чтобы он открывался и произносил моё имя.
— В самом деле? Только для этого? — я ухмыльнулась.
В ответ Люсьен оттащил меня от стены. Меньше чем через мгновение я уже лежала на спине на кровати, а он стоял на коленях между моих ног, его руки раздвигали мои колени шире, и он, прикрыв отяжелевшие веки, смотрел на то, что ему открылось.
— Бл*дь, — пробормотал он, уставившись между моих ног на то, что, как я могла только предполагать, было самыми влажными трусиками во всей истории труселей. Его руки соскользнули с моих колен и сжались в кулаки по бокам. Ещё одно проявление самообладания. С меня довольно. Я хотела спустить его с поводка.
Я потянулась к его ремню.
— Избавься от рубашки.
Он колебался всего несколько секунд, прежде чем подчиниться.
Одной рукой он расстёгивал пуговицы, а другая расслабленно легла на моё горло. Демонстрация своего превосходства, которую я находила… Ну, честно говоря, мне это показалось чертовски сексуальным.
Я расстегнула его ремень и принялась за ширинку. Его эрекция так сильно натягивала ткань, что просто удивительно, как та до сих пор не порвалась. Наверное, он попросил портного укрепить все швы в промежности.
Когда ширинка наконец-то расстегнулась, сокровище, которое я искала, оказалось скрыто лишь шёлковыми чёрными трусами-боксёрами.
Люсьен сорвал рубашку с рук, обнажив свой отвратительно потрясающий торс. Там были мускулы. Много. Шрамы, которые, как я знала, у него были, исчезли. На их месте появились татуировки.
Моё сердце дрогнуло.
Не задумываясь, я провела пальцем по одному длинному неровному шраму на его рёбрах. Шрам был частично замаскирован вытатуированным грифоном. Символ силы и могущества.
Люсьен резко втянул в себя воздух, как будто я причинила ему какую-то боль, а затем задрал остатки моего платья до талии.
— Так-то лучше, — сказала я, вознаграждая его за нетерпение и самодовольно скользя ладонью по всей длине его члена. Теперь он сделался таким толстым, таким твёрдым, что головка показалась из-за пояса нижнего белья.
Он возвышался надо мной, положив одну руку на матрас позади меня. Другой он гладил меня по щеке, подбородку, шее. Наши взгляды встретились. Я не понимала, что видела в его взгляде, но у меня перехватило дыхание. Его пристальный взгляд пронизывал меня насквозь, создавая неразрывную связь.
Пока мы смотрели друг другу прямо в душу, Люсьен отпустил моё лицо и провёл пальцами вниз по моему туловищу, к пикантному красному атласу, который прикрывал моё естество.
— Бл*дь, ты абсолютно влажная, а я ещё даже не прикоснулся к тебе.
В его голосе звучало раздражение от этого факта.
— К чему ты клонишь? — парировала я.
— Это для меня или для кого-то в том баре?
— А это важно?
Его большой палец прижался к влажному пятну, отчего мои ноги судорожно сжались вокруг его бёдер. Моё пустое лоно жадно запульсировало, требуя большего.
— Это важно, — процедил он сквозь зубы.
Вместо того, чтобы ответить ему, я подцепила пальцами резинку его трусов и сдёрнула шелковистый материал со своего трофея.
Мне едва удалось подавить вздох. Фраза «королевский размер» не описывала его во всей красе. Люсьен Роллинс был гордым обладателем самого большого члена, что я когда-либо видела в своей жизни.
— Господи, Люцифер. Что обычно приходится делать твоим девушкам? Вывихивать челюсть? — потребовала я.
Его глаза как будто сверкнули, когда он посмотрел на меня сверху вниз.
— Ты и твой грёбаный рот.
Люсьен выглядел так, словно хотел наказать меня за последние два десятилетия страданий, и какая-то тёмная, порочная часть меня хотела, чтобы он попытался.
— И что ты собираешься с ним делать? — поддразнила я, сжимая толстое основание его члена.
Его ноздри раздулись, и из щёлки на головке показалась капелька влаги.
Всё моё внимание сосредоточилось на его толстой, твёрдой эрекции. Бл*дь, я кончу так чертовски сильно.
Если я смогу заставить его трахнуть меня сзади, то получится заглушить свои крики подушкой, чтобы он не узнал. Женщины веками имитировали оргазм. Я смогу имитировать его отсутствие. И разве это не выведет его из себя? Мне понравилась идея и кончить, и подорвать его уверенность в себе.
