И пусть он потом уйдет в свою идеальную и красивую жизнь, в которой больше нет меня, плевать. Мне многого не надо — всего один кусочек счастья, который я намерена размазать на все свое оставшееся существование тонким флером воспоминаний.
Долгий, кажется, сердитый взгляд на меня в упор, и вот, наконец-то, я вижу, как он сдается, прикрывая глаза и делая ко мне один решительный быстрый шаг, сжимая меня в своих стальных объятьях. О, святой Космос, да!
Крышесносный, сразу глубокий, влажный поцелуй-укус, руками сжимает мою задницу, сильно, до боли. Волосы на кулак, оттягивая голову назад и открывая шею для более смелых ласк. В нетерпении, одним движением, широко разводя мои ноги под попой, сажает меня себе на талию и несет на кровать. Я явственно чувствую его возбуждение и от этого еще больше завожусь. Я уже вся готовая, мокрая и горячая для него.
Уже лежа на жестких казенных простынях, тяну руки, чтобы освободить его от одежды, но он не дает мне этого сделать. Одно его движение и он расстегивает пояс своих брюк, лишь немного приспуская их, но не снимая полностью. Хоть так, пускай. Внизу живота все сводит от предвкушения и томительного ожидания. Давай же, быстрее, любимый.
Словно во сне наблюдаю как он освобождает свой член из плена одежды, во рту у меня тут же, почему-то, собирается слюна и я прикусываю нижнюю губу, чтобы удержать свои бесстыдные порывы. Кай, несомненно, читает мои мысли, как открытую книгу, ведь я больше не возвожу от него стен, вокруг своих чувств и мыслей. В ответ только горькая усмешка, а потом одним резким движением он сводит мои ноги вместе и поднимает их себе на одно плечо, входя в меня сразу на всю длину мощно и решительно.
От волны болезненного наслаждения из глаз брызгают слезы, а из горла вырывается тихий сдавленный стон удовольствия. Мне настолько хорошо, что я полностью отключаюсь от всего мира, только я, он и наше наваждение. Запах секса, влажные шлепки и, древний, как мир, танец двух тел, сливающихся воедино.
Когда его руки перестают держать мои ноги и начинают нагло блуждать по моему телу, играя с сосками и бусинкой клитора, я уже стону в голос. И он все делает так чертовски правильно, трогает и ласкает именно так, как мне этого хочется и как нравится. Будто бы не забыл, будто бы помнил все до мельчайших деталей.
Жарко, чувственно, ритмично. Стоны медленно, но верно, переходят в предоргазменный скулеж. По венам адреналин, в сердце огонь, а в голове только он! Легкие не выдерживают нагрузки, сердце колошматит на запредельной скорости. Еще чуть-чуть! Сейчас-сейчас! Всего несколько глубоких толчков и меня накрывает волной острого, невероятного по своей силе, экстаза. Чтобы не орать в голос, прикусываю свой кулак, выгибаясь дугой в его руках. Кай на мгновение замирает надо мной, давая в полной мере прочувствовать момент наивысшего кайфа и насладиться им сполна, а потом переворачивает меня на живот, приподнимая попу и так же, стоя у кровати, пристраивается ко мне сзади. Двигается жестко и быстро, я же не выдерживаю и начинаю подмахивать ему, чувствуя, что новая разрядка не заставит себя долго ждать. Ладонями крепко держит меня за ягодицы, фактически, насаживая на себя и я слышу его приглушенное шипение. Он тоже на грани, как и я.
Склоняется надо мной, несколько раз ощутимо прикусывая кожу на шее и плече, прислоняет влажный лоб в углублении моего позвоночника, рычит, ускоряется, одной рукой стимулируя меня в самой чувствительной точке. И я взрываюсь второй раз, чувствуя, как на мою спину и ягодицы выплескиваются его горячие струи.
Дыхание сперто, двигательная функция не доступна, я лежу в полнейшем коматозе, но слышу, что позади меня Кай уже шуршит одеждой, приводя себя в порядок. Взвилась раненой птицей, кутаясь в жесткую простыню и отчаянно выпаливая единственное свое желание:
— Не уходи, — живот прошивает вспышка паники и страха.
В ответ лишь равнодушный взгляд синих глаз. Быстро, чтобы не увидел, смахиваю слезинку и поднимаю глаза к потолку.
— Кай, я вся открылась перед тобой, разве ты не видишь, посмотри, — начинаю быстро и сбивчиво тараторить я, пытаясь успеть сказать все то, что наболело, — я всего лишь глупая девчонка, запутавшаяся в собственных чувствах к тебе! Я вспылила, по-детски обиделась, натворила дел, но никогда не предавала тебя! Прости меня, Кай! Я виновата перед тобой, но только за то, что поддалась панике и, с горяча, доверилась не тому человеку!
— Перестань лгать, Шая. Хоть раз скажи или покажи мне правду. К чему сейчас этот спектакль? — устало произнес Кай.
— Спектакль? Но разве ты не видишь? — непонимающе уставилась я на него.
— Не вижу, — его слова как ушат холодной воды.
— Но, это какая-то ошибка! — в отчаянии шепчу я.
— Да, верно. Единственная и самая огромная ошибка — это наш брак, Шая, — в голосе глобальное безразличие. Непробиваем! Глыба льда. Чертов айсберг.
А в воздухе я уже вижу разгорающееся синее марево портала.
— Постой! — бросилась я к нему, путаясь в простыне, спотыкаясь и падая ему в ноги, — Я умоляю тебя! Я клянусь, что не предавала тебя. Да, когда узнала о тебе и той женщине, я сначала хотела сбежать, но потом, я поняла, что это безответственно и глупо, даже не смотря на все то, что ты сделал! Я любила тебя, Кай! Люблю и сейчас! Я собиралась просить тебя разойтись мирно, чтобы ты смог и дальше жить своей жизнью. Но сейчас я прошу дать нам всего один шанс, чтобы начать все с начала, если ты, конечно, этого тоже хочешь!
— Пожалуйста, замолчи! Что за бред ты несешь? — нахмуренные брови выдавали крайнюю степень недовольства Архонта, но я не могла остановится.
— Я говорю правду!
— Ты лжешь и несешь полнейшую чушь, Шая! — уже рычал на меня Кай.
— Не уходи, — вновь взмолилась я.
— А зачем мне оставаться? Я пытался расстаться по-хорошему, не предъявляя тебе никаких претензий и счетов. Без всех вот этих истерик, без поливания друг друга грязью, по-человечески. Ты знаешь, что это такое? Ты хотела сбежать от меня с другим, получить свободу — так вот она, бери, ни в чем себе не отказывай, она полностью твоя. Какого хрена ты просто не поговорила со мной, когда я тебя об этом просил? Какого хрена ты наделала?
— Но я думала…
— Хватит. Я пришел не за этим.
— Не надо, пожалуйста, Кай, — уже плачу навзрыд, а страх расстаться с ним скручивает мои внутренности в тугой узел, вызывая тошноту. Я мертвой хваткой вцепилась в его брючину, не давая ему возможности сделать и шага от себя, — я не могу без тебя, у меня не получится забыть.
— Но я уже это сделал, милая. Жизнь не стоит на месте, помни об этом, — а спустя несколько секунд молчания вынес мне окончательный приговор, — когда-то я мечтал подарить тебе целый мир, теперь могу дать только это, — намекая на наше соитие, произнес Архонт, решительно развернулся и, не оглядываясь, исчез в синем мареве своего портала.
Глава 24
Физически и ментально я был сильнее, чем когда-либо. Мои показатели като-активности зашкаливали, энергетическое тело словно стало цельным, не собранным по осколкам, но монолитно-прочным как никогда.
Тоже происходило и с островом, Ильпэ начал вдруг генерировать такое количество энергии силы, что нам приходилось его прицельно перенаправлять на другие планеты. Этот мир будто бы прорвало, он пробудился от летаргического сна. Да, теперь я видел разницу совершенно четко и ясно. Наш Космос болел, он был вялым и усталым, энергии хватало лишь на поддержание основных жизненно важных функций, но теперь все изменилось, встало на свои места.
Сканирование пространства показало, что основной мощный энергетический выброс произошел на Асахо, но не тогда, когда мы сняли защитный купол, а немного позже. С чем это было связано — понять я пока не мог.
Доставленные на Ра-Кратос живые участники тех событий вели себя странно. Верховные, до сих пор, прибывали в какой-то прострации, будто бы и вовсе не понимая, где и с кем они находятся, а также в чем их обвиняют. На все сто процентов замутненное внутреннее пространство, которое я не был в состоянии считать — одна сплошная мешанина неясных образов и зыбких воспоминаний.
