На самом деле и Жан, и Марк уже давно мечтали об этом.
Они проникли в Эммануэль одновременно. Разумеется, Жан принял меры предосторожности, вошедшие у него в привычку еще с тех пор, когда Эммануэль потеряла с ним девственность. Тогда она пела ему одну песенку, запомнившуюся ей со школьных лет. Заканчивалась она так:
О, неприступный мой замок,
Тот парень, что проник в твое сердце,
Явился к тебе на рассвете,
Так открой ему переднюю дверцу.
А ежели дня тебе мало
И хочет любви твое здание,
Будь с ним поласковей, замок,
Открой ему дверцу заднюю!
В ходе их совместной жизни эта практика казалась ей особенно привлекательной. И все же ей стоило немалых усилий сдержать крик боли, когда она почувствовала, как два члена с равным рвением входят в нее сзади и спереди.
Тело ее протестовало, однако разум победоносно ликовал, так что телу пришлось подчиниться. Вот оно – неопровержимое доказательство пользы хороших семейных традиций: оба ее мужа стали единым целым!
* * *
Вскоре она подстроилась под синхронные движения супругов и даже начала получать удовольствие. И вот уже в ее голову пришла новая затея: почему бы не добавить к их двухплоскостным утехам третье измерение? Не оставить ни одного пустого отверстия!
Но Лукас уже обнимал Аурелию. Отвлекать их она не собиралась. Ей вообще не хотелось предпринимать каких-либо активных действий:
«Я даю другим возможность найти вдохновение в моем теле!»
Как-то раз ее портретистка уже сумела распознать эти порочные желания. Ей оставалось лишь прочувствовать этот жест, что превращает простую картину в настоящий шедевр.
Аурелия помогла члену Лукаса проскользнуть в рот Эммануэль.
Затем в одну руку она взяла свою грудь, в другую – грудь Эммануэль, и ей показалось, что она ласкает одну и ту же женщину.
* * *
Впервые за всю свою жизнь Эммануэль ни о чем не думала.
Почти ни о чем.
Два дня спустя обстановка в Марамуйе претерпела некоторые изменения.
Аппаратура все еще была там, но платформы, на которых она была установлена, теперь поставили на рельсы и расположили почти по всему периметру лаборатории, освобождая в центре помещения свободное пространство. Там и сям были расставлены разномастные стулья и табуреты, правда, никто ими не пользовался.
Взволнованные, возбужденные или делано спокойные, Пэбб, Жан, Марк, Эммануэль и все остальные неуклюже переминались с ноги на ногу. Все молчали, а если и говорили, то исключительно шепотом.
Лукас не хотел раздувать лишней шумихи вокруг полупрозрачного яйцеобразного предмета, которому предстояло стать концом и началом жизни Петры. Поэтому крошечная капсула с дозой препарата одиноко посверкивала на большом (пожалуй, слишком большом для нее) фарфоровом баке.
Несмотря на ее вполне безобидный вид, взгляды присутствовавших то и дело возвращались к капсуле, и в них было не меньше беспокойства, чем в глазах заложников, следящих за гранатой в руке террориста.
Не хватало лишь Аурелии. Она вызвалась самолично привести Петру.
В назначенный срок Лукас распахнул двери, и почти тотчас порог пересекла Аурелия.
Она была одна.
Девушка обвела взглядом каждого из присутствовавших, а затем разразилась рыданиями.
– Петра умерла. Вчера вечером ее закололи ножами какие-то уличные хулиганы.
Ужас, смятение, скорбь отобразились на лицах, ставших вдруг пепельно-серыми, как у жертв извержения вулкана.
Аурелия добавила чуть слышно, сдавленным голосом:
– Убийцы даже не попытались бежать. Они заявили, что, если бы Петра одевалась и вела себя как все, с ней бы ничего не случилось.
* * *
Двое из присутствующих в зале смогли одновременно перебороть сковавшее их оцепенение.
Лукас, мертвенно-бледный от гнева, закричал:
– Вот она, несправедливость! Они убьют всех, кто хоть как-то отличается от общей толпы!
Недослушав его, Эммануэль сняла с себя платье и разорвала его надвое.
Затем с быстротой молнии она метнулась к фарфоровому баку, схватила капсулу гелиака 3і, положила ее на язык и проглотила.
* * *
Наступил бесконечно долгий миг ее преображения, ее новой свободы.
Парки – три богини судьбы в древнеримской мифологии: Нона (Nona) – тянет пряжу, прядя нить человеческой жизни, Децима (Decima) – наматывает кудель на веретено, распределяя судьбу, а Морта (Morta) – перерезает нить, заканчивая жизнь человека. (Здесь и далее, за исключением специально оговоренных случаев, примечания переводчика).
Из поэмы Поля Валери «Юная Парка», перевод Р. Дубровкина.
Строчка из поэмы Поля Валери «Юная Парка».
Фильм Луиса Бунюэля (1977). В главных ролях Фернандо Рей и Кароль Буке. (Прим. ред.).
Муштабель – приспособление, которое используют живописцы, чтобы поддерживать правую руку при работе над мелкими деталями картины.
Verga (ит.) – прут, рея, половой орган.
В июне 1981 года японец Сагава выстрелом из карабина убил свою любовницу – голландскую студентку Рене Хартевильт. Потом он аккуратно разрезал тело подруги на куски и часть из них съел.
Стихотворение Поля Валери «Юная Парка», перевод Б. К. Лившица.
Буквальный перевод с французского.
«Непревзойденная Венера соединила женские половые органы и сделала один из них похожим на мужской…» А эпиграмма древнеримского поэта Марка Валерия Марциала выглядит так: «Inter se geminos audes committere cunnos mentiturque virum prodigiosa Venus». Это означает: «Женским местом о женское место ты трешься и трешься, и превращает тебя в мужа преступная страсть» (перевод Ф. А. Петровского).
Лилит – первая жена Адама в каббалистической теории. Согласно преданиям, расставшись с Адамом, Лилит стала злым демоном, убивающим младенцев. Также утверждается, что Лилит стала женой Сатаны. Ее сравнивают со змеем, и она якобы постоянно плодилась – от ворованной мужской спермы.
Так называемое «девственное размножение», одна из форм полового размножения организмов. (Прим. ред.)
Элетер Ирене Дюпон де Немур (1771–1834) – химик и промышленник, основатель и первый президент фирмы «Дюпон», крупнейшей химической компании в мире. (Прим. ред.)
