Видя, что девушка полностью погрузилась в себя, Наталья Юрьевна встала и пошла к выходу, решив дать ей отдохнуть и подумать до завтра.
— Я оставлю ребенка, — услышала она измученный, но твердый голос девушки и, повернувшись, впервые искренне ей улыбнулась.
— Тогда нам придется очень сильно постараться, чтобы его выносить. Набирайтесь сил! Если хотите, я скажу родителям, что вы уснули.
— Да, пожалуйста. Мне надо подумать, — трусливо схватилась за предложение врача Настя. Она откровенно боялась разговора с родителями!
Услышав, что Наталья Юрьевна успокаивает ее маму и папу и уводит их по коридору, девушка впервые позволила панике накрыть себя с головой.
Боже, что с ней теперь будет? Как ей дальше жить? Как подстроиться под новую жизнь?
Ей казалось, что все это сон, слишком реальный и от которого она не может проснуться, но тут же горько усмехнулась — эта самая реальная реальность, какая только может быть.
А потом вдруг все изменилось. Щелчок! И мысли встали в стройный ряд. Она переживает за себя, хотя надо переживать за малыша. Она едва его сегодня не лишилась! Господи, спасибо! Спасибо, что ты дал шанс ему появиться на свет.
Дрожащими руками Настя отодвинула одеяло и с трепетом положила руки на живот. Боль уже утихла, благодаря лекарствам, только осталось ноющее состояние, но оно легко терпелось!
— Маленький мой, мой хороший, — погладила она живот, чувствуя, как горячие слезы катятся по щекам. — Ты только расти, расти и набирайся сил! А я обещаю, что постараюсь быть хорошей мамой. Прости за то, что папы у тебя не будет, но я клянусь, что буду любить тебя за двоих… И у тебя классные дед с бабушкой! Они тоже будут любить тебя и баловать, а я, наверное, буду строжиться, — улыбнулась она. — Но мы с тобой уже есть друг у друга… Ты только, пожалуйста, больше так меня не пугай!…
Она еще что-то шептала, плача и улыбаясь одновременно, а потом уснула со счастливой улыбкой на лице.
Вечером к ней пришла перепуганная Крис, она встретила Настиных родителей, когда они выходили из ее квартиры с сумкой вещей для дочери. Ольга Романовна все ей рассказала, и подруга помчалась в больницу, прихватив собранную одежду и предметы первой необходимости. Летя как фурия по больничному коридору в накинутом на плечи белом халате, она неловко затормозила перед нужной дверью, не решаясь в нее войти.
Легонько постучав в дверь, Крис робко просунула голову в палату и увидела подругу, смотрящую в потолок.
— Привет! — облегченно улыбнулась она. — А теть Оля мне тут чуть не при смерти тебя описала! — покачала она головой.
— Это она может, — хмыкнула Настя. — Присаживайся, — кивнула на стул около кровати.
— Ну как ты? Что случилось? Ты вроде выглядишь неплохо. Я имею в виду, для покойника, — хмыкнула язвительно подруга. — Бледная, щеки ввалились, под глазами круги на пол-лица, но еще улыбаешься, а значит, не все так плохо.
— Крис, я беременна, — перебила она подругу, с интересом наблюдая за забавной сменой эмоций на ее лице: непонимание, недоверие, замешательство, удивление, кривая улыбка, истеричный смешок, а потом — неожиданно — ярость.
— Это твой Кир, да? — взвилась она со стула и нависая над девушкой. — Он, да? Да я ему оторву все его хозяйство, раз болтает им направо и налево! Мы его прищучим, Насть, не переживай, — Крис, описав широкую дугу, опять вернулась к кровати и даже потрепала подругу по плечу. — Слышишь? Мы таких на него псов спустим! Мы… Мы тест ДНК сделаем! Видела передачу по телеку? Вот туда и пойдем! Мы таких Киров пачками уделаем! Понимаешь ли, растрогал девушку своей плаксивой историей, а сам утешиться решил! Ну ничего! Он еще попляшет!
— Это не Кир, — тихо сказала Настя и закусила губу, отводя глаза.
Округлив глаза, ошарашенная Кристина совсем не грациозно плюхнулась на стул.
— Когда успела-то? — исподлобья посмотрела она на подругу в полном недоумении. — И самое главное, где? С кем? Я свято верила, что ты вообще до свадьбы ни-ни! А тут такие новости! По законам жанра, это я должна была залететь, а ты охать и причитать надо мной, — хмыкнула она, приходя в себя, и велела. — Рассказывай.
Настя задумчиво посмотрела на нее. У Крис было много недостатков: нетактичная, назойливая, наглая, властолюбивая, эгоистичная и вредная. Но ее достоинства перечеркивали все их жирной линией: преданность, отзывчивость, а самое главное — верность близким и умение хранить секреты. Что бы они ни обсуждали, какой бы разгильдяйкой она не казалась, но личная тайна всегда оставалась за семью печатями.
И девушка решилась.
— Это Саша.
Крис потеряла дар речи, некрасиво вытаращив на Настю глаза. Это был информационный нокаут!
— Кто? — прошипела она, сощурив глаза.
— Ты же услышала, — закрыла глаза Настя.
— Ах он подонок! — начала заводиться по новому кругу Крис, но на этот раз ее негодование было направлено не на мифического Кира, которого она в глаза никогда не видела, а на лучшего друга, и чувство того, что их предали, глубоко ранило лучшую Настину подругу. — Как он посмел? Затащил к себе под невинным предлогом, усыпил бдительность, а сам… ребенка сделал⁈ — она глубоко вздохнула, призывая свой хлипкий запас спокойствия. — Я ему все выскажу! Вот увидишь, Настя! Я из него всю душу выну! Ты сказала ему?
Настя покачала головой.
— Это знаем пока только ты и я. Даже родители не в курсе! — она подняла ладонь, останавливая подругу, готовую разразиться целой тирадой. — Это мое решение! Уважай его!
Крис со звуком захлопнула рот и отвернулась.
— И что ты будешь делать? — спросила она через некоторое время.
— Рожать, — улыбнулась Настя.
— Это я уже поняла по твоей счастливой моське! — хмыкнула подруга. — Но это будет потом… А сейчас? Ты думаешь, никто не заметил твоих лишних килограммов? Такое на плюшки не сопрешь! Все равно кто-то увидит — и до него дойдут слухи… Или ты именно этого и хочешь? — непонимающе посмотрела она на будущую маму.
— Нет, — серьезно посмотрела та ей в глаза. — Я предпочла бы, чтобы он не узнал. У него все серьезно впереди, а с ребенком продвижения не будет! Он ведь не отступится и сделает все по своему личному кодексу, но будет этим тяготиться… Пусть уже получит то, к чему стремился всю жизнь… А мы как-нибудь справимся.
— Выходит, тебе надо уехать, — с сожалением посмотрела на нее подруга.
— Выходит, — вздохнула Настя. — Но пока есть дела поважнее. Можешь привезти мне ноутбук?
Через несколько дней Настю выписали, строго наказав соблюдать все предписания и приходить на консультации. Когда Настя спросила о переезде Наталью Юрьевну, которая оказалась заведующая отделением, то та ответила, что нужно ехать туда, где климат мягче, но не раньше двадцать второй и следующих нескольких недель.
Девушка рассказала все родителям, которые, на удивление, отнеслись спокойно к появлению будущего внука, даже вздохнули от облегчения: они уже всерьез думали, что у Насти какая-то серьезная болезнь и опасались за ее жизнь. Они забрали дочь к себе, а через пару дней, когда до них дошло, какие перемены их ожидают, Настя с удивлением застала и как-то утром на диване, жарко спорящих о том, какую кроватку лучше покупать! В роль бабушки и деда они влились очень легко, называя друг друга не иначе как «бабулечка» и «дедулечка».
С работы Настя уволилась, когда закончился больничный. Катя просила ее остаться, но она ушла, не объясняя причин и сославшись на долгое лечение.
Она жила за городом у родителей до поздней осени, а потом уехала к бабушке, которая хлопотала над ней все оставшиеся месяцы до рождения правнука или правнучки, пол ребенка Настя не хотела узнавать, ей было одинаково радостно от мыслей о том, что она родит девочку или мальчика. Только молилась, чтобы ребенок был здоров.
За две недели до назначенной даты, у нее случились экстренные роды — Игорь Иванович едва успел домчать их до больницы, и на свет появилось ее долгожданное чудо, то, которое она бережно хранила эти месяцы под сердцем и полюбила ровно в то мгновение, когда узнала о нем. Она рискнула всем — и ставка сыграла в ее пользу!
