37
***
В понедельник Сергей не сразу вспомнил, что Ромашки не будет на работе. А когда вспомнил, даже немного расстроился. Он хотел не только её видеть, но и поговорить откровенно.
Теперь, когда ему не мешал балласт в виде Крис… уже можно что-то обещать другой женщине. Осторожно и не надавливая, конечно. А то ещё сбежит… во Францию.
— Как командировка? — поинтересовался Юрьевский, заходя к Сергею в кабинет и блестя насмешкой в глазах. И поперхнулся, когда Мишин поднял голову от документов и посмотрел на начальство с укоризной.
— Только не говори мне, что это ты попросил Вику «забыть» про билеты на самолёт.
— Не скажу. Ты сам сказал.
— Гад.
— От гада слышу. Я думал, раньше догадаешься.
— Да я о тебе, видимо, был слишком хорошего мнения…
— Так как командировка-то? Удалась?
— А я тебе ничего не скажу, — фыркнул Мишин, возвращаясь к документам, которые лежали перед ним на столе. — Из вредности.
— Ну и не надо, — пожал плечами Юрьевский. — У тебя и так всё на лбу написано. Точнее, нарисовано.
— М-да? И что же у меня там нарисовано?
— Ромашка у тебя там нарисована, — хмыкнул Макс и выскочил за дверь, пока Мишин ничего в него не швырнул. А Сергей рассмеялся, подумав: теперь бы ещё узнать, что именно ждёт их с этой самой Ромашкой? Любит, не любит, плюнет, поцелует, к сердцу прижмёт, к чёрту пошлёт…
.
После обеда Мишин пытался дозвониться Рите, но у него не получилось. Она не брала трубку.
Сергей уже начинал подумывать съездить к ней домой — знает ведь, где она живёт — но не решился. Всё же слишком навязчиво и нагло, не надо так с Ромашкой. Придётся ждать вторника.
Вот только… не зря говорят — человек предполагает, а бог располагает. И Мишин тоже не слишком ожидал, что во вторник он Риту не увидит. Равно как и в среду, и в четверг…
Ведь когда Сергей вошёл в собственный подъезд, который всегда считал совершенно безопасным местом, кто-то ударил его сзади по голове. И так сильно, что Мишин даже охнуть не успел — мир померк и затянулся чёрной дымкой.
***
Я сделала глупость. Причём поняла я это только вернувшись домой после встречи с Матвеем и его семьёй.
Тогда решение пойти пешком до метро казалось единственно правильным. Мне хотелось размяться, проветрить мозги и подумать. И плевать, что до метро идти почти целый час, и подумаешь, что дождь накрапывает и ветер прохладный. Раскрыла зонт — и пошлёпала.
Нина говорила, что вода смывает не только грязь, но и дурные мысли. И чувства. И я хотела, чтобы их смыло. Но как-то не учла, что могу заболеть… Лето всё-таки. Болеют-то обычно зимой…
Я шла под дождём и вспоминала нашу встречу с Матвеем и первые полгода совместной жизни. Потом, через много лет, я спросила его, зачем он это сделал. Зачем женился на мне. Матвей улыбнулся и сказал: «Разве ты не поняла?» А когда я покачала головой, заметил, что я, как и положено гению, не вижу полутонов и подводных камней.
Или вижу, но не могу их по-настоящему осознать. Как в случае с симпатией Мишина.
Отец Матвея напоминал мою мать. Такой же диктатор, который хотел для сына будущего менеджера-управленца, и страшно бесился, что он стал… фитнес-тренером. «Тоже мне, достижение — качаться!» — цитировал отца Матвей, ухмыляясь. А его мама… мне она всегда казалась странной. И я боялась, что со мной случится то же самое. Её личность была размазана по отцу моего друга, как масло по бутерброду. Размазана, скомкана и полностью подавлена.
Эта женщина не принимала самостоятельных решений. Не спорила, не бунтовала, не боролась. Она была во всём солидарна с мужем, и при этом считая подобное поведение абсолютно нормальным, её ничто не смущало. «Муж и жена — одна сатана», — гордо говорила она, ввергая меня в полнейший эмоциональный ступор.
Мой отец ушёл от мамы, когда мне не было и года, и я понимала, почему. И не осуждала его. Но и не оправдывала.
Один раз, сразу после окончания института, я разузнала его адрес и решила съездить туда. Я увидела его на улице вместе с женой и двумя детьми и решила не подходить, не тревожить их. Отец казался счастливым, я порадовалась за него — и ушла. Никогда не любила навязываться.
Но родителей Матвея я не понимала. Особенно мать. Как можно жить, не имея собственных стремлений и желаний? Читать те же книги, что и муж, смотреть те же фильмы, и быть о них того же мнения. Мне до сих пор жутко, когда я думаю об этом.
Так что Матвей действительно просто пожалел девочку, которая была так на него похожа. По крайней мере поначалу. А потом… влюбился.
До сих пор не понимаю, как он мог влюбиться в тогдашнюю меня. Я была в полнейшем раздрае, постоянно плакала и истерила. Хотя, когда я сказала это самому Матвею, он ответил: «Не придумывай. Не постоянно».
Мы не планировали сохранять брак так долго. Более того, Матвей даже спать со мной не собирался, намереваясь передать с рук на руки человеку, которого я полюблю, девственницей. Месяца два он этого плана держался, а потом сорвался. Но так и должно было случиться — мы всё-таки жили вместе, пусть и спали в разных комнатах…
