— Абсолютно! Она, похоже, крутит роман с братом своего покойного парня, — ответила первая девушка. — А их спор в коридоре? Извини, но так не ругаются, если ничего не происходит.
И это говорит девчонка, которая сама там не стояла, а просто пересказывает чьи-то слова. Правда их не волнует, им плевать, что на самом деле мы не вместе. Их версия куда интереснее. Чем грязнее сплетни, тем охотнее их разносят. Весело, пока не ты в центре внимания.
— Я думаю, это отвратительно, — продолжила девушка. — Брат — это уже достаточно плохо, но его близнец? Фу… будто они взаимозаменяемы или что-то вроде того. Колтон был намного горячее.
— Они же однояйцевые близнецы, — сухо ответила другая.
— Да, но Хантер — это, типа, бедный вариант Колтона. Хантер, возможно, и выглядит обалденно с татуировками и образом плохого парня, но видно, что он мало чего достигнет в жизни. Станет заправщиком на бензоколонке или продавцом в круглосуточном магазине. Я слышала, у него уже есть несколько внебрачных детей. Наверное, в каждом трейлерном парке по всему штату. Посмотри на компанию, с которой он общается. У них, наверное, всего одна оставшаяся на всех мозговая клетка. Кажется, я никогда не слышала, чтобы он говорил на уроках. Вообще никогда. А теперь мистер Анти-Социализм увлечен девушкой своего брата… чирлидершей? Это странно.
Девочка с детским голосом ахнула.
— Может, он убил своего брата, чтобы заполучить ее?
— Они попали в аварию.
— Знаю. А вдруг это не было несчастным случаем? — прошептала она заговорщически.
— Боже мой. Ты ужасна, — хихикнула первая девушка.
— Как будто ты не думала об этом.
Я крепко зажмурилась и проглотила комок желчи, подступивший к горлу.
— Ну, в любом случае, это мерзко, — раздался звук закрывающейся сумки. — Бедный Колтон. Он даже не подозревал, что его идеальная девушка — настоящая шлюха. Я бы хотела его утешить, — первая девушка вздохнула. — Я считаю, смерть красивых парней должна быть незаконной. Такая потеря.
— Правда! — согласился детский голос.
— Мне лучше вернуться, пока мистер Кизнер не послал за мной свою любимую заучку, — туфли девушек застучали по плитке. Дверь скрипнула, открываясь и закрываясь, погрузив комнату в тишину.
Их бесчувственные, злобные слова звенели в моих ушах, заставляя слезы снова литься потоком. Я закрыла лицо руками. Слова могли ранить сильнее любого ножа. Я прошла через мучительную боль, учась снова ходить, но это было гораздо более жестоко. Это пожирало тебя изнутри и разрушало. Пока сами не окажутся под микроскопом, людям плевать на чужие чувства. Они спешат осуждать и обвинять, даже если сами когда-то сделали тоже самое, или даже хуже.
Это заставило меня осознать, как я одинока.
Отношения с Колтоном принесли мне популярность и мгновенную компанию друзей. Я наивно приняла их дружбу и их мир, восприняв их как настоящие и искренние. Сейчас никто из них не был рядом со мной.
Единственный человек, к которому я хотела бежать, был тем, к кому нельзя… тот, из-за кого меня изгнали и выставили на всеобщее обозрение с клеймом позора.
Ярость клокотала внутри. То, что они говорили о Хантере, было абсолютной ложью. Если бы они знали, какой он умный, чего он хочет добиться, что он сделал… они бы думали иначе. Его путь, возможно, не был типичным, но и он не был таким как все.
Я не хотела ничего больше, чем чтобы он освободился от своих родителей, от этого города, от всей той печали и лжи, которые он носил с собой. Он никогда не бросит Коди, но я надеялась, что он все равно будет следовать своей мечте. Найдет способ сделать и то, и другое.
Я решительно вздохнула, вытирая глаза насухо. Мой подбородок воинственно поднялся вверх, когда я вышла из кабинки.
Однажды мы оба оглянемся назад и будем рады, что закончили это сейчас. Мы держали друг друга цепью за прошлое. Нам нужно двигаться дальше. У него свой путь. У меня свой. Обоим будет лучше без другого.
Я должна была в это верить.
Глава 32
Джеймерсон
— Прости, но это бред какой-то, — сказала Стиви, подпрыгивая на своем фитболе. Это была ее последняя неделя терапии. Мне же предстояло провести в этом зале еще месяц.
Я сидела на голубом мяче напротив нее. Джастин велел нам всем размяться перед тем, как загнать на тренажеры.
— Нет, так будет лучше, — именно с ней я могла хоть как-то поговорить. Это не тот разговор, который я могла бы завести с родителями.
— Слушай, Виски, ты слишком заморачиваешься. Вся эта школьная фигня — полная ерунда. Когда ты выпустишься, она ничего не будет значить. В любви не должно быть запертов.
Я подняла бровь.
— Ну, конечно, дети и животные — под запретом. Но если ты совершеннолетняя, человек и можешь принимать решения самостоятельно, то вперед, — она уперлась локтями в колени. — Любовь есть любовь.
— Я ничего не говорила о любви.
— О, пожалуйста, вы двое — прямое определение эпической любви. Самые настоящие Ромео и Джульетта. Нужно снять слезливый фильм об этом депресняке.
Я натянуто улыбнулась.
— Дело не только в школьных разборках, — я покаталась вперед-назад на мяче. — На самом деле это ничто по сравнению с остальным.
— Но ведь ребенок даже не его, — Стиви была единственной, кому я рассказала о Коди и Колтоне.
— Стиви, я не вижу, чтобы ты разминалась! — крикнул Джастин с другого конца зала. — За тобой я тоже наблюдаю, Джеймерсон.
— Черт, — Стиви закатила глаза. — Должно быть, он раньше был сержантом-инструктором. Никто не может быть таким занудой.
— Ну, у него правда очень классная, подтянутая задница, — я ухмыльнулась, катаясь на мяче.
— Не то слово, — Стиви откинулась назад, вяло разминаясь. — Я бы не возражала, чтобы он попрыгал на моем кухонном столе.
Я фыркнула, закрывая лицо рукой.
— А задницу Сьюзи можно положить на стиральную машину… во время отжима.
Я со стоном скатилась с мяча.
— Не хочу, чтобы ты чувствовала себя обделенной. Хочешь бельевую корзину или обеденный уголок? А может, твой школьный обеденный стол? Вот это действительно вызвало бы разговоры, — она продолжала перечислять разные места в школе, пока я не схватилась за бока, пытаясь дышать сквозь смех.
— Нет уж, я пас. Не хочу, чтобы мою задницу сравнивали с их задницами, — я покачала головой.
— Не волнуйся, — она похлопала меня по колену и подмигнула. — Я буду оценивать помягче.
Мы обе расхохотались. Возможно, это было глупо, но именно этого мне и не хватало. Слезы снимали лишь часть напряжения. Смех по-прежнему оставалось лучшим лекарством, а в последнее время мне, кажется, мало удавалось смеяться.
— Стиви, Джеймерсон, к тренажерам, — позвал нас Джастин.
— Боже, ему серьезно нужно расслабиться, — Стиви протянула мне руку, чтобы я помогла ей встать. — Секс. Займись им. Может, это ослабит этот кол у тебя в заднице, — крикнула она ему.
— К тренажерам, Стиви, — скомандовал Джастин, игнорируя ее. Он, как и все здесь, привык к ее болтливости.
— Кстати о сексе? — я толкнула ее в плечо, игриво пошевелив бровями. — Видела Тарзана в последнее время?
— Может быть… — Стиви опустила голову, легкий румянец окрасил ее бледную кожу. — Он хочет, чтобы я пришла на следующие гонки, поболела за него. Крис на мотоцикле, весь в грязи и поту? Да. Пожалуйста.
— Крис? — я перенесла вес на здоровую ногу, внимательно наблюдая за ней. Мой рот открылся. — Боже мой. Он тебе действительно очень нравится.
— Что? Нет, не нравится, — возразила она, ее щеки приобрели еще более яркий румянец.
— Ты назвала его по имени.
— Нет, не называла.
— Да, назвала, — моя улыбка расширилась. — Черт возьми. Ты по уши влюблена в него.
— Нет, — замотала она головой. — Мы немного повеселились, и все. Честно говоря, он заставляет меня снова захотеть девушек, — сказала она, но в ее словах не было твердости.
— Вот это да. Оказывается, единственное, о чем Стиви Колвин не может говорить правду, — это о том, что кто-то ей действительно нравится.
