Мерзкий... долбаный... садист... я закрываю глаза, дыша вокруг узла гнева в моей груди. Я целился ему в сердце, когда нажал на курок. Я поднял «Пустынного орла», уравновесил его в руках и принял решение. Это хорошо, что пуля попала ему в живот. Он все еще будет жив, когда прибудут копы, так что сможет ответить за содеянное без милосердия смерти, позволяющей ему соскочить с крючка. Но я клянусь Богом, если он снова спросит меня, мертва ли Сильвер с той же надеждой в голосе…
— Без разницы, — хрипит Джейк. — В конце концов я сломал ее. Она кричала... во все горло… для меня.
Я.
Бл*дь.
Убью.
Его.
— Ал... екс?
Шестеренки ненависти со скрежетом останавливаются. Глаза Сильвер открыты, и она смотрит прямо на меня. На один блаженный миг все остальное забывается.
— Шшш, все в порядке. Я здесь, Argento. Я с тобой. Ты в безопасности. Все будет хорошо.
— Все... — ее веки трепещут, лицо искажается, брови хмурятся, и ярость внутри меня снова вспыхивает, когда я понимаю, что ей чертовски больно моргать. — Все хорошо, — шепчет она. — Я знаю. Ты... здесь...
Глава 33.
Алекс
Поездка на «скорой» очень напряженная, в первую очередь потому, что я не отпускаю Сильвер. Я ударил кулаком одного из санитаров, когда он пытается сказать мне, что я не могу поехать с ними в больницу, но в конце концов, чтобы сохранить покой, они впускают меня в заднюю часть своей машины вместе с ней. Если бы Сильвер не была в таком ужасающем состоянии, то я сомневаюсь, что добился бы своего.
Я не могу слишком злиться на них. Они выслушали сбивчивый рассказ Сильвер о том, что произошло, и решили оставить Джейкоба корчиться от боли на полу спортзала, хотя им, вероятно, следовало бы отдать ему приоритет как более неотложному пациенту и взять его с собой, в то время как Сильвер была бы вынуждена ждать вторую скорую помощь.
Я бы застрелил их обоих, украл их гребаную машину и сам отвез ее в больницу, если бы они сделали неправильный выбор.
Сильвер бессвязно бормочет всю дорогу к больнице, и я крепко держу ее за руку, повторяя одну и ту же молитву по-итальянски снова и снова…
— Копы будут ждать тебя там, — сообщает мне парень, которого я ударил кулаком в лицо, Дэйв, когда мы подъезжаем ближе. — Врачи сейчас выскочат первыми и заберут ее. Она в шоке, и у нее, вероятно, сотрясение. Похоже, она получила несколько ударов по голове. Они захотят провести тщательное обследование, чтобы вылечить ее должным образом. Ты не станешь им мешать. Ты меня слышишь?
— Да пошел ты, мужик.
— Ты любишь эту девушку?
Я смотрю на него краем глаза.
— А как ты думаешь, придурок?
— Тогда ты сделаешь то, что будет лучше для нее, и позволишь им забрать ее. Позже нагрянут копы и заберут тебя. Они не будут с тобой любезничать. Тот другой парень прямо обвинил тебя в том, что ты его подстрелил.
— Я так и сделал.
Дэйв откидывается на спинку сиденья, тяжело и несчастно выдыхая воздух. Он не намного старше меня. Двадцать? Двадцать один? Помимо того, что у него медленные рефлексы, он, кажется, держит свои эмоции при себе.
— Я сделаю вид, что ничего не слышал. И не повторяй этого, пока не найдешь адвоката. Все выйдет из-под контроля, если…
— Я бы сказал, что все и так уже вышло из-под контроля, не так ли, Дейв?
Он поднимает руки вверх, притворяясь, что сдается, и не произносит больше ни слова, пока машина скорой помощи резко не тормозит перед больницей. Дальше все идет так, как он и говорил: прибывают многочисленные врачи в бардаке из выкрикиваемых приказов, иголок, носилок и халатов. Они отталкивают меня с дороги, говорят, что я не могу пойти с Сильвер, и я заставляю себя слушать их. Дэйв хлопает меня по плечу, когда врачи увозят мою девушку, и натянуто улыбается.
— Прибытие. Двенадцать часов. Помни, что я тебе говорил, старик. Ни хрена не говори, пока не поговоришь с адвокатом. В противном случае... — он качает головой, стягивая с рук черные нитриловые перчатки и бросая их в мусорное ведро, направляясь ко входу в больницу: — ...такой парнишка, как ты, скорее всего, закончит свои дни в тюрьме.
Глава 34.
Кэмерон
Макс морщит нос, глядя на свой iPad:
— Что значит... оправданная самооборона? — Он спотыкается на юридическом термине и сильно хмурится.
Я хватаю iPad, вырывая его у него из рук. На экране: репортаж из газеты «Роли репортер», в котором говорится, что обвинение по делу «Уивинг против Моретти» подает на Алекса в суд за покушение на убийство. Журналист рискует предположить, что юридическая команда Алекса будет добиваться вердикта самообороны. Чертовски верно. Я знаю, что это так. Я плачу им большие деньги, чтобы убедиться в этом.
— Папа, мне уже одиннадцать. Я могу просто погуглить, если ты мне не скажешь, — ворчит Макси.
— Оправданная самооборона — это когда кто-то убивает кого-то, чтобы защитить себя или кого-то еще, — вздыхаю я, неловко потирая затылок.
Я не должен был говорить с ним о таких вещах. Он только что сам это сказал — ему одиннадцать лет, ради бога. Что же случилось с веком невинности? Когда я был ребенком, все было не так уж хорошо, но сейчас все гораздо хуже.
— Но они не могут сказать, что Алекс это сделал, потому что на самом деле он никого не убивал, да? Этот парень, Джейкоб, все еще жив.
Горячий укол сожаления бьет меня прямо в грудь.
— Да. Да, это так, приятель.
Хотя он не должен быть живым. Он должен был бы гнить в земле, а личинки пировали бы в его глазах. Но для Алекса будет лучше, если Джейкоб не умрет. Так будет лучше для всех нас, правда. Надеюсь, Джейкобу и этому мешку дерьма, его отцу, наконец-то показали, какие они на самом деле монстры. Управление по борьбе с наркотиками ворвалось и арестовало Калеба еще до того, как он узнал, пережил ли его сын операцию.
Я убираю новостной репортаж на экране iPad, не желая, чтобы Макс прочитал остальную информацию в статье. Мне совершенно не хочется объяснять, почему некоторые члены Роли утверждают, что Сильвер придумывает свою историю о насилии, изнасиловании, нападении и попытке убийства.
— Мама говорит, что вы, ребята, больше не должны пытаться защитить меня от чего-либо, — говорит Макс, когда мы въезжаем на больничную стоянку. — Она думает, что это скрывает вещи, из-за которых мы вляпались в эту историю.
Есть несколько вещей, которые я мог бы сказать в ответ на это, но держу язык за зубами. Это не поможет Максу, если я сойду с рельсов, называя его мать всеми именами под безжалостным гребаным солнцем.
— Давай не будем сейчас зацикливаться на этом, ладно? Сильвер сегодня возвращается домой. Мы просто должны быть благодарны, что с ней все будет хорошо, и что мы все вместе проведем Рождество.
Макс хмыкает, прижимаясь лбом к окну фургона.
— Я был не очень любезен. С Сильвер, — тихо говорит он себе под нос. — Я был очень груб с ней, когда она забирала меня из дома Джейми перед Днем Благодарения.
— Все в порядке, приятель. Она все понимает. Это было тяжело для всех с тех пор, как... ну, с тех пор…
Этого не нужно говорить. Ничего из этого. Последние несколько месяцев были похожи на кошмар наяву, и пройдет еще некоторое время, прежде чем этот кошмар действительно закончится.
В больнице нас ждет доктор Киллингтон с медицинскими картами Сильвер и пакетом лекарств, достаточно большим, чтобы его можно было держать двумя руками.
— Как вы знаете, кровоизлияние в мозг Сильвер было очень сильным. Это чудо, что мы смогли добраться до неё прежде, чем оно причинило какой-либо значительный ущерб. Существует вероятность, что она может время от времени страдать от судорог. Крайне важно, чтобы она наблюдалась в ближайшие месяцы. Если у нее еще будут припадки, то нам, вероятно, придется начать искать лекарства и для этого тоже.
