Впрочем, гораздо больше, чем Гарри, Северуса беспокоил другой юноша в замке. Северус даже пытался следить за Драко Малфоем, чтобы тот не выкинул какой-нибудь фокус, но тот, видимо, научился хорошо прятаться от него. Похоже, назойливое внимание крёстного начало раздражать Драко. Хотя день ото дня он выглядел всё хуже и мрачнее. И Северусу очень хотелось подойти к нему и сказать что-нибудь утешающее, но он понимал, что так поступать нельзя.
Вообще, в эти месяцы он буквально разрывался между Гарри, Джеймсом, Драко и Дамблдором. Гарри выглядел беззаботно, будто его совсем ничего не тревожило. Он продолжал заниматься с директором изучением старых воспоминаний, а с Северусом — боевой магией, хоть и намного меньше, чем раньше. Казалось, Гарри действительно не волновался ни о чём. Но чем беспечнее становился он, тем тревожнее было Северусу. Он чувствовал приближение большой беды.
Дамблдор отмалчивался и говорил, что ничего не происходит, а когда случится то, что должно случиться, он понятия не имеет. Джеймс с каждым днём тоже мрачнел и не переставал говорить, что волнуется за Северуса. Похоже, он тоже что-то чувствовал, а может быть просто ему передавалось напряжение Северуса, потому что он был единственным человеком, которого видел портрет. Драко стал ещё более замкнутым. Северус несколько раз видел его с красными заплаканными глазами, но при этом с плотно сжатыми губами. Это означало боль и мрачную решимость. Единственным человеком, кто пока никак не беспокоил Северуса, был, как ни странно, Тёмный Лорд. Он несколько раз вызывал Северуса сначала в Малфой-мэнор, а потом и в какое-то другое поместье, где теперь, к радости Люциуса и Нарциссы, расположился, но ничем его не нагружал и не давал никаких поручений. Он просто приглашал Северуса разделить с ним очередную бутылку вина, сопровождая её непринуждённой, но всегда интересной беседой. И в итоге, к своему ужасу, Северус понял, что даже этот человек не так пугает его, как Дамблдор. И эта была истинная правда. В такие вечера он, как ни странно, даже умудрялся расслабиться и отодвинуть все свои проблемы в самый дальний угол сознания. С Люциусом он тоже теперь виделся крайне редко после «переезда» Лорда. Впрочем, сейчас ему нечего было сказать другу. А повторять ставшее уже обычным «c Драко всё в порядке, я за ним слежу» порядком надоело.
Северус сумел настолько позабыть о течении времени, что даже удивился, обнаружив в своём расписании консультации для пятого и седьмого курсов перед экзаменами. А экзамены означали только одно: приближалось лето.
***
Северус чаще всех других преподавателей патрулировал коридоры Хогвартса по ночам. Отчасти из-за того, что ему частенько не спалось, отчасти из-за того, что он получал от этого какую-то эмоциональную разрядку, а отчасти из-за того, что он был единственным преподавателем, который никогда не отказывался от ночных дежурств. Вот так и сегодня, в теплый майский вечер, Северус брёл по темному коридору замка, освещённому тусклым отблеском факелов.
Внезапно он услышал странный звук. Это было похоже то ли на всхлип, то ли на стон. Северус прислушался и пошёл на звук. В итоге он оказался у двери того самого туалета, где когда-то Поттер ранил Драко Малфоя. Неуверенным движением руки Северус толкнул дверь.
Картина, открывшаяся его взору, была довольно странной. На лавке возле раковин сидел Драко, опустив голову. Его плечи сотрясались. И Северус вначале подумал, что он плачет, но когда он поднял глаза, его прошиб холодный пот: Драко истерично смеялся. По-другому это нельзя было назвать. Его лицо было красным, волосы всклокоченными, хотя обычно он очень тщательно следил за причёской, в глазах плясали безумные чёртики.
— Драко… — осторожно позвал Северус, делая нерешительный шаг вперёд: в таком состоянии он никогда не видел крестника.
— Добрый вечер, профессор, — отозвался Малфой, ничуть не смутившись.
Северус осмелел и подошёл к нему почти вплотную.
— Что случилось? — с тревогой в голосе спросил он.
— Ничего, — ответил Драко, широко улыбаясь. — Простите, что я тут после отбоя, просто нужно было умыться. Пожалуйста, не снимайте баллы со Слизерина, я лучше отработаю наказание с Филчем.
Северус нахмурился. Что могло вызвать такую реакцию Драко? Северус очень хорошо знал его, чтобы не заметить, что тот сейчас находился в состоянии, близком к безумию. Но, похоже, он даже был очень счастлив. Но это никак не было похоже на его поведение в этом учебном году.
— Я не собирался снимать баллы, ты же знаешь. Но ты в порядке? — снова попытался спросить Северус.
— Конечно. В полном.
Драко поднялся с лавки, приглаживая волосы. Похоже, самообладание к нему быстро возвращалось.
— Ты выглядишь… странно.
— Не волнуйтесь за меня, — улыбнулся Драко. — Это просто потому… Просто у меня хорошее настроение.
— Вот как? С чего бы?
— Да ни с чего! — Драко передёрнул плечами. — Просто всё хорошо. Я могу идти, профессор? — Северус пристально поглядел на Малфоя, не желая его отпускать. — Дядя Сев… — одними губами прошептал Драко.
Северус вздохнул, понимая, что раз Драко сам ничего не хочет рассказывать, вытянуть из него что-либо будет очень и очень непросто.
— Иди, Драко. Спокойно ночи, — нехотя отозвался он.
Драко кивнул и быстро вышел из туалета, а Северус так и не сдвинулся с места. Сказать, что он был удивлён — значит ничего не сказать. Скорее, он был шокирован. Он не просто не видел крестника в таком состоянии весь год, он не видел его таким никогда в жизни. Начать хотя бы с того, что малфоевское воспитание просто не давало ему себя так вести. И если Драко был так возбуждён и счастлив, практически до истерики, значит, тому должна была быть очень серьёзная причина. Но какая? Северус ещё проанализировал поведение Драко и к своему ужасу понял, что это была радостная истерика… облегчения.
Весь год Драко был практически раздавлен той тяжёлой ношей, которую взвалил на его плечи Лорд. И такое поведение сейчас могло означать только одно: Драко нашёл выход из ситуации. Он придумал, как убить Дамблдора, или, ещё хуже, он уже… Мерлин!
Северус сорвался с места ещё до того, как последняя мысль успела прокрутиться у него в голове. Он почти бегом бросился к комнатам Альбуса и что есть силы принялся колотить в дверь. С одной стороны, он понимал весь абсурд своих страшных догадок, но с другой, ему не терпелось поскорее убедиться в том, что он ошибся. К его огромному облегчению, уже через минуту Альбус в халате и в ночном колпаке открыл ему. Не говоря ни слова, он схватил Северуса за руку и затащил в комнату, плотно затворив дверь, а уже после этого наконец-то заговорил:
