— Извините, что вмешалась в ваши планы со своим приглашением.
— Увидеть в Салманове человека — дорогого стоит. И с вами познакомиться было очень приятно.
— Это взаимно.
Молчим недолго. Потом Тарнавский глубоко вдыхает и крутит головой. Возвращается взглядом ко мне. Щурится.
— В субботу же увидимся? — Я растерянно хмурюсь. — Или вы не идете? — Этот вопрос Слава задает уже Айдару.
Тот неопределенно ведет плечами.
— Хорошее мероприятие будет, Айлин. Приходите. Для небольшого, но приятного круга. Сомелье. Дегустационный сет. Пить не обязательно, — я улыбаюсь в ответ на важное уточнение. — Но посмотреть и послушать все равно интересно. Потом неформальная часть. Я знаю, что Салманов приглашен.
Я теряюсь. Ни о каком мероприятии не знала. Да и кто сказал, что Айдар хотел видеть меня рядом?
— Не успел сказать, — он оправдывается. Я улыбаюсь в ответ.
Могла бы благополучно съехать, но зачем-то ляпаю:
— Придем. Конечно. — Нельзя отказывать гостям. Тоже истина из детства.
Вячеслав только сейчас отпускает мои пальцы. Ступает ближе к двери. Айдар — за ним. Я зачем-то вжимаюсь лопаткой в его грудь, тормозя. Ладонь мужа тут же автоматически устраивается на изгибе талии. Немного расслабляюсь, прислоняясь к Айдару.
Вдвоем следим, как гость одевается.
— Что там машина? — Айдар спрашивает, Тарнавский смотрит на часы.
— Минуты через три будет.
От часов взгляд поднимается к моему лицу. Улыбка судьи лично меня обезоруживает. Хочется говорить приятные вещи. Желать чего-то… Доброго.
— Желаю вам преданной.
Вполне возможно, это было неуместно, но Слава улыбается и благодарит.
Я почему-то думала, мы с Айдаром проведем его до двери, но в мой висок вжимаются губы. Я вскидываю взгляд. Случайно задеваю его рот своими губами.
В моих глазах — растерянность.
— Выйду в машину посажу.
Айдар объясняет и бросает меня. Тоже набрасывает на плечи пальто. Мужчины выходят, а я же несколько секунд впитываю кожей тишину квартиры. После вот таких посиделок она какая-то особенная.
* * *
Чтобы не торчать в коридоре, возвращаюсь на кухню. Сначала кажется, что абсолютно умиротворена. Наслаждаюсь всем вплоть до адской усталости. Но постепенно начинаю различать нарастающую вибрацию тревоги. Отвлекаюсь, как могу.
За временем не слежу, но кажется, что Айдар должен был уже вернуться. Потом кажется, что мне не стоило соглашаться на приглашение Вячеслава. Потом, что я снова позволяю себе заниматься самообманом.
Придумала идиллию.
Хозяйка нашлась, господи…
Накручиваю себя с каждой секундой все сильнее и сильнее. Даже руки трясутся.
Молчаливую истерику прекращают хлопок двери и щелчки. Выдыхаю. Слегка подрагивающими пальцами протираю стаканы.
Интуиция подсказывает, что это у меня в жизни все подозрительно мирно и тихо, а вокруг — акулами кишит жизнь. Не хочу в нее. Или хочу.
Слышу шелест верхней одежды. Дальше — шаги. Сначала в коридоре, потом за спиной.
Оглядываюсь. Хотела улыбнуться, но вид бывшего мужа тормозит. Или не бывшего? Он меня бывшей давно уже не называет.
Айдар надвигается, буравя пристальным взглядом.
Чтобы спрятать смятение, отворачиваюсь и сосредотачиваю все свое внимание на одном из оставленных с недопитым виски стаканов.
На мои бедра ложатся прохладные руки.
Перестояли. А там уже правда холодно…
Дыхание щекочет щеку. Я чувствую сразу и алкоголь, и табачный дым. Айдар давно не выходит покурить. Я сто лет уже от него этого запаха не слышала. А сейчас… С чего вдруг?
— Все хорошо? — Спрашиваю вроде как нейтрально, но голос срывается.
Айдар медленно кивает. Прижимается губами к подбородку сбоку.
— У тебя какие-то проблемы? — Жизнь научила спрашивать, а не вариться. Я позволяю себе такую наглость.
Отставляю стакан, когда чувствую легкое нажатие кончика носа на скулу. Айдар меня гладит и им, и пальцами.
— У меня нет проблем. — Отвечает, как кажется, честно. Я немного успокаиваюсь и зачем-то киваю.
— А у Вячеслава?
Хмыкает.
— Волнуешься?
Знаю, хочет услышать, что кроме него я не волнуюсь ни о ком. Он и тогда хотел этого. Всю жизнь будет хотеть. Но я так не смогла бы. Волнуюсь я о многих. Сильнее всех люблю его.
— Он мне понравился.
Руки давят сильнее. О мою кожу трутся уже губы. Щетина царапает. От смеси запахов я и сама пьянею.
— Ты ему тоже. Ты всем нравишься.
Это не обвинение. Просто констатация. Видимо, ему с этим сложно. Хочется полной власти, а она невозможна.
— Ты тоже. Студенткам, детям, преподавательницам даже…
Ругается тихонько. Улыбаюсь.
— Там ничего не было. — Это неважно, но мне приятно слышать его оправдание.
— А хотелось?
— Как тебя — никого не хотелось.
Слова ожидаемо задевают сильно-сильно. Ответить не могу. Хочу успокоить.
Накрываю руки Айдара своими. Поглаживаю. Поворачиваю голову и приоткрываю губы.
Он прекрасно понимает намеки. Прижимается своими. Не торопимся. Никуда друг от друга не убежим. А то, что ночь будет долгой, и так понятно.
Только кончать в себя я не разрешу. Сейчас опасно. А он по-прежнему хочет.
Поднимаю руку и проезжаюсь пальцами по мужской щеке до виска. Подушечками трогаю волосы. Они твердые и очень приятные.
Сама зову сделать поцелуй более глубоким.
Глажу и поощряю. Жду, когда Айдар подтолкнет и я развернусь. Но раньше, чем это произойдет, он отрывается. Мое сердце взведено. Подаюсь за ним. Не догоняю. Взгляд ловлю. И не ловлю.
Потому что он блуждает по лицу.
— Если не хочешь — не поедем.
Хмурюсь. Он ловит мою растерянность, поясняет:
— На мероприятие. Там будет много людей.
Я не хочу, но снова зачем-то упрямлюсь.
— Будет глупо. Я уже пообещала. Тем более… Нужно в себя приходить.
Айдар коротко кивает. Его рука перебирается на мой затылок. Тянет ближе. Бьемся зубами. Снова целуемся.
— Нужно.
Становится неудобно. Я больше не жду. Разворачиваюсь сама. Обнимаю бывшего мужа за шею.
Мы всегда очень осторожны. Стараемся не вести себя слишком откровенно при Сафие. Только за закрытой дверью. Только безопасно.
Но сегодня что-то ломается. Подозреваю, не только меня уносит. Айдара тоже.
Он сжимает руки на моей талии и тянет вверх. Плюхает ягодицами на столешницу, перетертые стаканы дребезжат.
Хочу оглянуться и понять, ничего ли не разбила, но Айдар не дает.
Концентрирует на себе. Целует, не давая вдохнуть. Мои руки съезжают на его грудь. Я обожаю чувствовать, как отчаянно в ладонь лупит сердце.
Мы целуемся, целуемся, целуемся, голова кружится. Пальцы мужа порхают по пуговкам на моем платье. Раскрывают, Ладонь вжимается в живот. Продолжения кажется неизбежным, но он отрывается. Жмет лбом на мой. Я совсем пьяная, хотя ни капли в рот не взяла.
— Ты меня сильно ненавидишь? — Вопрос ошарашивает. Пугаюсь. Давлю в плечи, но он не отдаляется.
— Айдар…
Мотает головой.
— Правду скажи, Айк. Мне важно знать. Ты мне хотя бы шанс дашь или не надеяться?
Сердце подскакивает. Я никогда не считала его дураком. Конечно, он тоже все чувствует. Мы зависли в воздухе. И дам ли я когда-то настоящий шанс — не знаю.
Как не знаю и почему он спрашивает именно сейчас. Может быть для него, как и для меня, наше прошлое — это всегда слишком.
Айдар ждет моего ответа, а мне кажется, что я немею. Весь уют моментально испаряется. По коже бежит холод. Волосы поднимает страх. Я не могу сказать ни да, ни нет. Я еще не решила.
Айдар это чувствует. Закрывает глаза. Сглатывает.
Мне становится больно. Мучить его я тоже не хочу.
Скольжу по шее и сжимаю щеки. Касаюсь губами губ.
Он открывает глаза, я позволяю себе то, в чем уверена:
— Сегодня я хочу быть с тобой.
Глава 40
Айлин
