Погода продолжала радовать — ничто не предвещало дождь.
Из кожаного футляра на поясе Виктор достал мобильник, открыл и уже собирался звонить Веронике, как телефон мигнул и высветился знакомый теперь номер. Ника звонила сама.
«Сейчас откажется» — почему-то подумал Виктор и приготовился выслушать причины, по которым она не может поехать с ним. Вчера он ушел слишком быстро — она, вероятно, обиделась. Или ещё что-то не так. Просто ей надоело, да мало ли что он мог сказать или сделать бестактно. Такой неуверенности Виктор давно не чувствовал.
Поэтому его «слушаю» прозвучало довольно тускло.
— Виктор Владимирович! А я вас вижу! — услышал он в трубке её голос и понял, что она улыбается, — Танечке на работу, так что мы уже и позавтракали, и кофе выпили, только жаль, что вас не дождались. Но, может, подниметесь? На чай?
— Спасибо, Ника, я тоже позавтракал в мотеле. Если вы все дела дома завершили, то спускайтесь и поедем пока дорога по городу посвободнее.
— Хорошо, иду.
Глава 6
Разговоры в авто
Вышла она из арки очень скоро. Одета была почти так же, как вчера, только вместо пиджака в кожаную куртку, расцветкой напоминавшую пегую шкуру какого-то диковинного животного — песочно-терракотовые пятна на более тёмном коричневом фоне, и лёгкий шарф — тоже цветной в тон куртке, но с преобладанием песочного.
Виктор отметил, что она тщательно подбирает цвета одежды: и туфли на высокой танкетке и сумка через плечо — были красно-кирпичными и подходили к куртке. Жаль только, что волосы заплела в косу, а спереди подобрала под кожаную кепку с козырьком.
Но, даже туго заплетённые, они блестели в складках шарфа и притягивали к себе взгляд Виктора. Наваждение какое-то, вот уж действительно Русалка, Лорелея — очаровывает его волосами.
Как и вчера, Виктор вышел из машины, чтобы усадить Веронику.
— Здравствуйте, — улыбнулась она.
— Доброе утро, — сказал Виктор.
Они произнесли это одновременно и рассмеялись без всякой причины. Был погожий день, и оба радовались встрече.
— Поехали, — сказал Виктор, защёлкивая водительскую дверь, — очень я рад, что вы именно Павловск выбрали, больше других пригородов люблю его.
— Почему? — Ника удобно устроилась в широком салоне, но сумка ей всё-таки мешала.
— Красиво там… давайте я назад положу. Можно? — Виктор протянул руку, взялся за сумку.
— Да конечно, в ней ничего нет, кроме цифровика, орехов и семечек.
— Орехов? — переспросил Виктор.
— Да, Таня сказала, что там птицы и белки совсем ручные, вот я и решила проверить.
— Ручные, нахальные попрошайки, — подтвердил Виктор, выруливая на Большой проспект.
Как он ни торопился, а всё же на мосту Лейтенанта Шмидта они встали в пробке. Нику это нисколько не расстроило, она смотрела на Неву.
— Что за река! Такая красивая…если бы вы знали Виктор Владимирович, как я мечтала увидеть всё это. Неву, мосты, корабли…
Виктор кивнул, не отрывая взгляд от впереди идущей машины. Водитель её дёргался и елозил из ряда в ряд. Наверно женщина за рулём. Того и гляди подставится. Так хотелось посигналить ей, но Виктор не стал, он бы отвлёк Нику от осмотра. Какая же всё-таки славная девушка, звала его на чай. Если бы не надо было спешить, обязательно согласился бы. Интересно, кто её родители? Учителя наверно…
Только после Пулковских Высот ехать стало свободнее. В город машины шли потоком, а в Пушкин совсем их было мало.
— Мы через Царское Село махнём, — сказал Виктор, — проездом взглянете, что за городок, а потом в Павловск.
— Вы часто в нем бываете? — Вероника оглянулась на Пулковскую Гору, — а там что?
— Обсерватория, телескопы, — ответил он сначала на второй её вопрос, а потом на первый, — теперь нет, раньше часто бывал, я жил тут… давно.
Ника не стала расспрашивать, она притихла и смотрела теперь не в окно, а на руки Виктора. На то, как он переключает скорость и снова берётся за руль.
Вообще-то Вяземский не любил, когда за ним наблюдают когда он ведёт машину, ездил Виктор быстро, пассажиров это нервировало, они напрягались, вжимались в сиденье, цеплялись за ремни и затравленно смотрели на сливающуюся в сплошную полосу обочину или на мельканье фонарей и разлиновку трассы. Но Вероника не обращала на скорость никакого внимания, и Виктор почему-то не раздражался, что она смотрит на него.
Проехали кладбище, новостройки, потом Египетские ворота, джип пролетел мимо заправки, вписался в крутой поворот Дворцовой улицы.
— Сейчас налево будет дача Китаевой — дом, где Пушкин жил одно лето с молодой женой, потом костёл, направо Александровский Дворец и парк, опять направо, после поворота, Лицейский сад, в глубине церковь, где молились лицеисты, за церковью Лицей, а это Екатерининский дворец, — говорил Виктор, почти не подтормаживая на поворотах.
Ника переводила взгляд от одного окна к другому, но потом отчаялась.
— Ну, всё… на такой скорости я ничего не усваиваю, — засмеялась она и откинулась на сиденье, — вы так здорово водите машину.
— А вы так часто меня хвалите — я возгоржусь, — отвечал Виктор. — Ну вот ещё посмотрите направо, там в парке ворота, Александр Первый приказал построить и начертать на них «Любезным моим сослуживцам» — тем кто был с ним в военной компании восемьсот двенадцатого года, а налево — Запасный Дворец, да только он сгорел, а был хороший концертный зал. Ну, вроде всё в Пушкине посмотрели.
— Шутите! Я вообще ничего не поняла, кроме дачи Пушкина и лицейского сада.
— И то хорошо, а теперь прямиком в Павловск, — сказал Виктор и нажал на газ. Машина рванулась вперёд по пустынной трассе.
До Павловска долетели за восемь минут. Виктор затормозил и остановился на светофоре у вокзала. Старушка с болонкой медленно переходила улицу от парка к станции.
— Ну вот, мы почти приехали, — сказал Вяземский, — налево парк, направо Павловский вокзал. Тот самый, царский.
— Я думала он больше, — Ника, пользуясь остановкой, рассматривала здание.
— Его перестраивали. В начале он, кажется, был деревянным, к сожалению про сам вокзал я не много знаю — только с того времени, как в нём устроили концертный зал и здесь играли все знаменитые гастролёры. Штраус несколько лет руководил тут оркестром. Было много музыки. Это место считалось престижным для дачного отдыха, а ещё рядом — в Царском селе был ипподром, царские конюшни, жизнь кипела. Жаль, что скачек теперь нет. Ни в Петербурге, ни в пригородах ни одного ипподрома не осталось, только конные клубы. Вы любите лошадей?
— Да очень.
— Я тоже. — Джип снова двинулся вперёд. — Здесь мы останавливаться не будем, парковка плохая и до дворца далеко.
— Как вы скажете, полностью полагаюсь на вас, как на лучшего гида, Виктор…
— Стоп! Без Владимировича, — вовремя успел сказать он, — только на этих условиях пойду к вам в гиды.
— Договорились, — кивнула Ника.
И всё же ей трудно было привыкнуть называть его только по имени. Трудно, но приятно. Ей вообще нравилось быть с ним. Она в глубине души уже поняла, что с ней происходит, но отмахивалась от этого… ничего не будет потом, но эти несколько дней они проведут вместе, а дальше… дальше у неё останутся прекрасные воспоминания об этом городе и о Викторе. Сейчас Ника про будущие воспоминания думать не хотела, она была с Виктором, ехала в его машине, разговаривала с ним и всё это волновало её. Не потому, что Вяземский водил «Круизер» с тёмными стёклами, а не видавшую виды «Жигули», хотя ехать в красивой машине тоже было приятно, но не это определяло её настроение. Ника отмечала про себя, что Виктору идёт эта машина, именно такая, с мощным двигателем, массивная, высокая и просторная. Вяземский и без машины производил впечатление большого человека. Не только из-за роста, а он… он был большим. Она невольно улыбнулась и бросила взгляд на его лицо. Он тут же почувствовал это и посмотрел на неё.
