— Откуда ты это знаешь? — тихо говорю я.
— Откуда мне знать все то, что я знаю? Потому что я заплатил за это. Потому что это мое дело-знать дела наших врагов, Лев.
Я ничего не говорю. Все, о чем я могу думать, — это это гребаное имя и человек, которому оно принадлежит.
— Он вложил огромные средства в слияние, которое должен был осуществить этот брак, — ворчит Виктор.
— Итак, — выдыхает он. — Я очень надеюсь, что она того стоит, Лев, потому что ты, возможно, только что начал войну.
Я снова закрываю глаза. Я не хочу, чтобы это задело меня, так как я ни в коем случае не хочу, чтобы Федор гребаный Кузнецов добрался до меня. Но Виктор не ошибается. Это все меняет. Я думал, что раньше переступал черту? Это означает, что я перепрыгнул через эту черту и развернулся, чтобы помочиться на нее.
Я только что перешел дорогу самому дьяволу. И ад вот — вот вырвется на свободу.
Виктор вздыхает.
— Послушай, я не собираюсь читать тебе проповеди, потому что я слишком хорошо тебя знаю, чтобы думать, что это ни черта не даст.
— Виктор…
— Продолжай отрицать все, что хочешь отрицать, Лев, — рычит он. — Но будь осторожен, мой друг. Ты совсем не в себе.
Он вешает трубку, и я тоже. Я встаю и подхожу к окну. Я допиваю остатки своего напитка, а затем прислоняюсь головой к прохладному стеклу.
Дерьмо.
Глава 6
Зои
Три года назад:
Дверь за ним закрывается, заглушая звуки бушующей вечеринки. Для большинства людей это моя стихия. Непристойно роскошная вечеринка в большом особняке, наполненная богатыми, красивыми мужчинами, напитками, танцевальной музыкой и наркотиками.
За исключением того, что все это тщательно культивируемая ложь, для всех. Даже для моей лучшей подруги Фионы. Я полагаю, вся это выдумка, чтобы придать мне эту ауру крутости.
Это началось в старшей школе, когда я осознала силу, которая приходит с популярностью. Каждый ребенок в нашей с Фионой частной школе был богатым и со связями. Но те, кто был выше, особенно девочки, были королевами. Быть на вершине означало, что ты принадлежишь к королевской семье. И самое приятное в этом было то, что я ни перед кем не отчитывалась. Когда ты пчелиная матка, все остальные-трутни.
Однако попасть туда, особенно для девочек младших классов, обычно означало встречаться с более старшими, популярными парнями. Но эта идея… ну, мне она не понравилась по понятным причинам. Поэтому вместо этого я нашла лазейку.
Я нашла Джеймса Хилборо.
Капитан футбольной команды, выпускник, великолепный, осенью едет в Принстон, наследник состояния химической промышленности… и очень, сильный гей в семье, которая распяла бы его за это.
Наше соглашение было заключено для удобства. Джеймсу нужна была симпатичная, популярная младшеклассница, чтобы сохранить свой имидж убийцы женщин, пока он не сможет поступить в колледж, подальше от своей семьи. Мне нужен был классный старшеклассник, чтобы превратить меня из обычной крутой в королеву.
Для всех остальных мы встречались девять месяцев. Я позволила Джеймсу похвастаться футбольной команде тем, что он лишил меня девственности, хотя на самом деле он никогда ко мне не прикасался. Но со своей стороны, я должна была похвастаться перед остальными популярными девушками тем, что спала с Джеймсом Хилборо.
Я хвасталась, какой он классный парень, какой у него большой член и все такое. В конце концов, у нас был наш большой публичный разрыв. Но за закрытыми дверями мы пожали друг другу руки и расстались друзьями.
Джеймс поступил в Принстон и начал покорять его с местной гей-сценой. И я оставалась королевой популярной толпы на протяжении всей остальной части средней школы.
Но даже после окончания университета я придерживалась тех же договоренностей. Я знаю, что было бы легко просто трахнуть кого — нибудь и покончить с этим-просто сорвав пластырь. Но никогда не было никого, кто заставлял бы меня хотеть этого.
Все горячие, богатые парни — сливки высшего класса Чикаго-у меня под рукой. И я не хочу ни одного из них. И это включает в себя мужчину, который в настоящее время тащит меня в темную спальню и захлопывает дверь, громко приказывая мне наклониться.
Однако, когда радостные возгласы его друзей заглушаются закрытой дверью, действие прекращается. Кевин вздыхает, отступает от меня и морщится.
— О Боже мой, мне так жаль. Мне кажется, я только что увлекся.
Я ухмыляюсь.
— Не стоит. Итак, мы на одной волне?
— Да, но… — он хмурится. — Ты уверена в этом?
— Иначе меня бы здесь не было — Я улыбаюсь и протягиваю руку, чтобы коснуться его руки, пытаясь успокоить его безусловный нервоз. Но нервозность Кевина не в том, что он мужчина под сорок в спальне на вечеринке с девятнадцатилетней девушкой.
— Послушай, я знаю, что делаю, хорошо?
Как оказалось, реальный мир похож на гребаную старшую школу. Особенно крики и дурацкие драмы "кто кого трахает" и прочая чушь. И это еще хуже в мире финансов.
Мой новый друг, с которым я в настоящее время делю спальню, — Кевин Макинтош-один из новых ит-специалистов в финансовом мире Чикаго, так же мечтающий о политической карьере. Он богат, красив, обладает безупречным вкусом в моде и женат на потрясающе красивой бывшей модели Victoria's Secret.
Кевин также сильно увлекается групповым сексом БДСМ с кожаными папочками в подпольных гей-клубах.
Так же, как и с Джеймсом, все это глупое представление. В мире Кевина быть геем все еще считается слабостью. И быть геем и к тому же быть с бородатыми парнями в мотоциклетной экипировке, связывающими твои яйца, пока они вставляют фаллоимитаторы размером с лошадь в твою прямую кишку, — это… на шаг или пять выходить за пределы.
Так что Кевин играет эту роль. Его “жена” тоже в этом замешана. Она играет пресыщенную жену непревзойденного плейбоя. Кевин играет роль богатого парня средних лет, который проводит свои выходные, спя с каждой хорошенькой девушкой, которая хлопает на него глазами. И как бы грубо это ни звучало, тем лучше для его финансовой карьеры и политических целей.
А я? Я поддерживаю свою корону правящей королевы светской жизни Чикаго, когда меня видят, как я проскальзываю в спальню на роскошной вечеринке с Кевином Макинтошем.
Это так чертовски глупо, я знаю. Но мы играем те роли, которые играем.
— Ладно, так что же теперь будет?
Я пожимаю плечами и достаю из сумочки фляжку с водкой.
— Выпьешь?
Он улыбается.
— Да, конечно. Но я имею в виду… как долго мы будем…
— О, я поняла это.
Я щелкаю на дорожку плей листа на своем телефоне и увеличиваю громкость. Мгновенно комнату наполняет звук стона девушки. Кевин краснеет.
— Это не я, — я пожимаю плечами. — Она актриса озвучки, которую я нашла в Интернете.
Он нервно смеется и делает глоток.
— Ты пришла подготовленной.
— Этот мое не первое родео.
Он хмурится.
— Зачем ты это делаешь?
— Притворяться, что сплю с богатыми скрытыми геями?
Он краснеет и закатывает глаза.
— Да. Я имею в виду, что мы оба знаем, почему я это делаю. Но что ты можешь получить, если тебя будут рассматривать как…
— Шлюха-золотоискательница?
Он хмурится.
— Я этого не говорил…
Я смеюсь.
— Расслабься, — я пожимаю плечами. — Тебя устраивает, что мир видит тебе одним, когда ты на самом деле кто-то другой?
Он смотрит вниз. — Я должен быть таким.
— То же самое. Я не стремилась быть такой, но это… — Я отвожу взгляд. — Так это работает для таких девушек, как я. Я красивая, мой папа богат, и меня будут судить по этим вещам и ни по чему другому до конца моей жизни, пока я не стану какой-нибудь трофейной женой.
Кевин морщит нос.
— Это кажется мрачным.
Я пожимаю плечами.
— Могу я дать тебе несколько советов?
Я поднимаю палец и киваю на свой телефон.
— Подожди, это хорошая часть.
— О да! О, черт возьми, да, детка! Трахни эту задницу! Трахни жестко! — громко стонет запись.
