Валентина оставляет меня одну в огромной комнате. Выждав несколько минут, я осторожно открываю дверь и делаю шаг вперёд.
Почти сразу же мой нос упирается в угольно-чёрный костюм амбала. На плечах стискиваются железные пальцы. Из под манжета пиджака виднеются длинные, жёсткие рыжеватые волосы.
Хватка пальцев по-настоящему груба, в настрое мужчины нет ни капли тревоги о том, кого он схватил. Просто сдавил клещами плечи и держит.
Мне приходится задрать голову, чтобы посмотреть в его лицо. Кирпич. С квадратной тяжёлой челюстью и глубоким шрамом-зарубкой под правым глазом.
— Комнату покидать запрещено. Вернись, — говорит безразлично.
— Я не хочу.
— Захочешь.
Через секунду я понимаю, что означает идти на таран.
Мужик просто сметает меня с пути монолитом своего тела, которое больше всего напоминает огромный бабушкин шкаф.
Только здесь вместо дерева — сплошное хромированное железо. Бездушная махина!
Мужик заталкивает меня в комнату. Его пальцы так и лежат на моих плечах.
— Отпустите! Отпустите, я уже в комнате! — начинаю паниковать.
— Но ты не ушла сразу, — грязно ухмыляется.
Я с трудом разбираю его глаза цвета увядшей зелени, только сейчас они опасно сверкают и в их глубине пробуждается дурной, похотливый азарт.
Через миг пальцы мужчины оживают и начинают блуждать по моему телу.
Он нагло трогает меня всюду и запускает лапу с волосатыми пальцами под рубашку Бекетова.
— Убери руки, грязный мамонт! — кричу во весь голос.
Мужчина замирает на миг. Видимо, не ожидал такого ругательства. Но его оцепенение длится недолго. Волосатая лапа взметается вверх и сдавливает шею крепкой хваткой, до тёмных пятен перед глазами.
— Закрой рот, потаскушка убийцы. Мой хозяин очень тебе не рад, — сопит на ухо. — Он дал мне карт-бланш на воспитательные меры. Пока разбирается со старшеньким. Разрешил преподать тебе небольшой урок. Урок первый. Учись затыкать глотку, пока её тебе на заткнули…
Он не договаривает, но опускает руку на ремень и теребит металлическую пряжку.
Страх накрывает меня с головой. Только сказать ничего не получается.
— Полный-полный карт-бланш, — хрипит надсадно и мерзко лижет своим языком мою щёку от подбородка до самой скулы.
Его язык оставляет влажный, противный след со вкусом табака.
— У меня есть ключи от всех комнат. Я могу зайти ночью… — грязно фантазирует. — Меня не остановит никто, потому что главный здесь — Яков, а его…
— Кхе-кхе! Кажется, мне было поручено составить меню для особой гостьи! — раздаётся мужской голос откуда-то справа.
Охранник нехотя разжимает пальцы и поворачивает голову влево.
— Эдгар, — приветствует охранник мужчину пожилого возраста, в белом поварском колпаке.
— Денис, — усмехается повар.
— Выйди. Я ещё не закончил.
— Закончил. У меня мало времени на то, чтобы поговорить с этой девушкой. Надо составить меню на сегодня и разработать меню на званый вечер. Мне не хочется расстраивать Якова Матвеевича и его важных гостей сырыми недоработками или блюдами с прошлых приёмов. Моветон.
— Пользуешься тем, что старик в тебе души не чает? — спрашивает охранник.
Он отодвинулся от меня, но ещё не настолько далеко, чтобы я чувствовала себя в полной безопасности и вздохнула свободнее.
— Ты же пользуешься своими приёмчиками устрашения, которые действуют только на маленьких девочек, — пожилой повар улыбается так сильно, что в уголках глаз собираются морщинки-лучики.
— Осторожнее, старый.
— Могу сказать тебе тоже самое. Не забывай, что вы едите с моих рук.
— Значит, всего хорошего.
— Всего хорошего…
Массивный охранник зло сверлит повара сильно сузившимися глазками и выходит, не сводя с него пристального взгляда.
Повар отвечает ему тем же. И несмотря на то, что охранник Денис огромный и массивный, как реальный мамонт, я бы поставила в этой схватке взглядами на старенького и щуплого повара.
— Добрый день. Эдгар Родионович. Повар семейства Бекетовых. Все зовут меня просто Эдгар, — представляется мужчина.
Он протягивает мне ладонь, сухую, но крепкую. В левой руке зажата папка в красной кожаной обложке.
— Марианна, — выдыхаю едва слышно.
— Нам стоит обсудить твоё меню. Но для начала ты можешь привести себя в порядок, Марианна.
— Кажется, вы бы были очень заняты. Не хочу вас задерживать.
— Пустяки. Я могу фантазировать и здесь, а тебе не помешает немного успокоиться и побыть в компании немощного старика, который точно не сможет тебе навредить.
— Вы преуменьшаете, — сказала сквозь слёзы.
— На кухне даже сам чёрт не осмелится лезть ко мне под руку, когда я разделываю тушку перепёлки. Но мы не на кухне, так что можешь быть спокойна.
Воспользовавшись щедрым предложением, я подхватываю под мышку шёлковую пижаму и отправляюсь в душ, чтобы смыть поскорее с себя прикосновение чужих мерзких рук.
Приведя себя в порядок, я не решаюсь отложить в сторону рубашку Бекетова, но мамонт Денис уже запачкал её своими мерзкими пальцами и грязными обещаниями.
Поэтому я надеваю шёлковую пижаму и перехватываю её в талии пояском, чтобы не болталась.
Смотрюсь в зеркало: кожа бледнее, чем обычно, с моими тёмными волосами и сейчас выгляжу, как добыча вампира. Но в остальном…
Не думала, что мне будет к лицу баклажановый цвет в тонкую, едва заметную полоску оттенка лаванды. Пуговицы на верхней части пижамы в виде крошечных ракушек. Чёрт…
В этом доме даже пижама выглядит, как моднейший look. Можно расстегнуть парочк лишних пуговиц и пройтись вальяжной походкой от бедра. Впрочем, желания радоваться красивой одежде нет совершенно.
Возвращаюсь в комнату. Эдгар сдержанно хвалит мой наряд.
— Присаживайся, Марианна. Валентина уже поведала мне кое-что о твоих вкусовых предпочтениях. Но я желаю знать больше.
— Я нахожусь в этом доме не так долго. Но уже все обо мне что-то слышали, — вздыхаю.
— Недолго? О, я бы так не сказал! Почти целые сутки крепкого здорового молодого сна могут показаться пятью минутами лишь для спящего. Появление Глеба вместе с тобой наделало немало шуму, даже Яков вернулся из деловой командировки, спешно завершив важную сделку. Итак… Я разложу карту продуктов, чтобы вместе с тобой составить меню.
— У вас есть целая карта?!
— Вот здесь! — стучит себя по голове старик. — Но звучит бомбезно, правда?
Я вытираю слёзы, сбежавшие вниз по щекам. Не хочу находиться в этом ужасном поместье, с охранниками, грозящими насилием.
— Денис тебя запугал?
— Да, — отвечаю, нервно вытирая вспотевшие ладони о рубашку. — Очень.
— Денис — это особый случай сочетания силы и подлости. К счастью, подобные экземпляры встречаются очень и очень редко. Не все здесь такие, как Денис. Но пока твой статус в этом доме неопределен, советую держаться от него подальше.
— Что значит «мой статус неопределён»?
Слова Эдгара о моём подозрительном статусе ничуть не обрадовали.
— Не хочу расстраивать вас, но Яков Матвеевич не принял решение о том, как поступить. Ещё не принял.
— Надо же. Об этом известно всем, кроме меня. Я в западне?! — внезапно догадалась. — А как же Бекетов?!
— Вы в поместье Бекетовых. Какого из них вы имеете в виду? — усмехнулся Эдгар.
В ответ я чуть не разрыдалась, и Эдгар решил пожалеть меня.
— Глеб ведёт переговоры с отцом.
— У них сложные отношения?
— Очень.
— Значит, мне здесь не рады. Я не хочу стеснять никого и с большой радостью отправилась бы прочь.
— С голой попой? — поинтересовался Эдгар. — У Якова Матвеевича очень непростой характер. Поверьте, вам лучше дождаться окончания переговоров с Глебом и не привлекать к себе лишнего внимания.
— Пожалуй, я вообще нос никуда не высуну! — произнесла в сердцах.
Мой желудок издаёт громкий звук согласия.
— О, перейдём к более понятному и приятному вопросу, — предложил повар. — К вопросу о еде!
