— Эта… тварь, которой я стала. Я понимаю, что это что-то вроде вампира, но как оно работает?
Он бросил на неё взгляд через плечо.
— На самом деле это очень похоже на вирус.
— Вирус. Типа… гриппа?
Его смешок эхом разнёсся по коридору.
— По последним данным, которые я проверял, большинство людей при гриппе не испытывают тяги к крови.
— И что это?
— Это древний организм. Заболевание определенного вида, которое исчезло несколько веков назад.
— Вирус уничтожил их?
— Частично. И они не могли производить потомство.
Наконец они достигли двери, где Райк вытащил из кармана кусок мела и нарисовал круг, также как Логан ранее.
— Мы… собираемся в Оркосию?
Он фыркнул.
— Не совсем. Я считаю этот вариант более простым способом путешествия. Даже в Детройте.
— Почему они не могли произвести потомство? Санги?
Он приподнял бровь.
— Ты знаешь о них. — Он сунул мел обратно в карман и, поместив руку в круг, произнёс заклинание, открыв портал. — Человеческой крови недостаточно для поддержания вируса. Он убивает своего хозяина — настоящие паразитические отношения.
— Я умру?
Он молчал и скрестил руки на груди.
— Интересно. Вы, люди, всегда так озабочены смертью. Конечно, ты умрёшь. Все люди умирают. И тем не менее, вы рождаетесь и празднуете каждый день рождения с этим знанием, размышляя при этом о своей собственной смертности. Вопрос в том, как вы сможете отдалить неизбежное?
— Покажи мне.
Его лицо смягчилось в улыбке, и щелчок двери сменился медленным скрипом.
Грудь Каллы сжалась, когда её взгляд сосредоточился на ужасной сцене внутри. Запах проник в нос и покрыл заднюю часть горла.
Её живот сжался сам собой, не столько от отвращения, сколько от внезапного… голода?
Алекси висели на цепях, свисая с потолка. Она узнала их, хотя и с трудом. На их обнажённых телах были синяки и следы укусов, едва заметные на фоне серовато-синей бледности кожи.
— Что это? — Отвращение звучало в её голосе.
— Это то, что отдалит неизбежное.
— Алекси?
— Единственная кровь, достаточно сильная, чтобы поддерживать древний организм. — Он оглянулся и провёл пальцем по обнажённому бедру солдата, висевшего рядом с ним. — Хотя я обнаружил, что даже его эффект со временем ослабевает.
— Я Алекси. Почему я должна ими питаться?
Райк улыбнулся.
— Глупая девчонка. Думаешь, это ты питаешься кровью? Это зверь внутри питается, и если ты решишь отрицать его жажду, ты окажешься во власти его разложения. Это паразитическое существование. У него нет сознательной мысли об управлении ресурсами. Он сообщает твоему мозгу, чего он хочет, а ты даёшь ему то, что ему нужно для процветания. Он будет питаться тобой без угрызений совести и без мыслей о своей смертности. Возможно, тебе стоит последовать примеру и сделать то же самое.
— Ты сказал, что они уничтожили себя. Они питались друг другом?
— Умная девушка. Как и у любого вида, потребность во власти преобладала над их выживанием. То, что было взаимным соглашением, балансом, вскоре превратилось в алчность.
— А как насчет их… неспособности размножаться?
— Он потребляет клетки крови, необходимые для поддержания плода. — Он взглянул на её живот. — Я подозреваю, что твоя матка сейчас находится в зоне военных действий.
— Я не имею в виду… женщину санг. Я имею в виду самцов. И человеческих женщин.
Его бровь приподнялась, и улыбка на его лице вызвала мурашки на её коже.
— Хватит разговоров. Пришло время кормиться.
Она мельком увидела висящего Алекси.
— Я не буду.
— Будешь или умрёшь.
— И что заставляет тебя думать, будто я хочу так жить?
— Потому что ты для меня более ценна живой, а не мёртвой. И только это уже даёт тебе новый смысл жить. Уверяю тебя, — он наклонился к ней, касаясь её лба, — все может стать ещё хуже. — Пока он говорил, повязки на её горле затянулись.
Глава 41
Прошло несколько недель с тех пор, как Логан в последний раз что-либо чувствовал, как будто кто-то полностью лишил его чувств. То, что он проснулся и был в сознании, открывало лишь болезненную правду о том, что Калла всё ещё пропала из его жизни. Что, в свою очередь, означало, что он не мог дышать.
Логан сел на край кровати и постучал себя по руке; найти непораженную вену стало такой же случайностью, как наткнуться на четырехлистный клевер в поле конского дерьма.
— Давай! — Он постучал ещё раз, каждое новое постукивание было немного резче предыдущего.
При первом намёке на синюю линию он схватил иглу и впустил яд в кровоток. Через несколько секунд знакомое тепло, словно старый друг, заползло под его кожу и распространилось на каждую часть его тела.
Мгновенное успокоение. Расслабление. Побег. В самую глубину. Он падал всё глубже в небытие.
Калла.
Его разум взывал к ней в том единственном месте, где он мог снова почти прикоснуться к ней.
Калла.
Его окружила тьма, такая густая, что глаза не могли видеть дальше.
Калла не появилась.
Логан поджал колени к груди, стиснув зубы и дрожа. Он так сильно зажмурил глаза, что волна агонии пронзила его череп.
Он бил себя в виски.
«Нет, нет, нет. Мне надо увидеть её».
Его тело жаждало даже воображаемой ласки кончиков её пальцев под усиливающимся эффектом связи.
Возможно, ему нужна была более тяжелая доза, но у Логана во флаконе оставалось всего несколько кубиков. Он перекатился на бок, и треск тумбочки пронзил его мозг, когда он поцеловал пол.
— Проклятье, — пробормотал он, упираясь руками в плитку.
Покачав головой, он поднялся и побрёл через комнату, пытаясь не обращать внимания на движение стен.
Слепящий свет пронзил его глаза через окно. Какой сейчас, чёрт возьми, час?
Подняв руку в качестве щита, он, пошатываясь, поплёлся на лестничную площадку, к комнате Зейна, по пути натыкаясь на стены.
Его тяжелый кулак ударил по двери брата.
— Зейн! — Его хриплый голос отразился от него, проникая в череп. — Открой!
Дверь распахнулась внутрь, и Логан упал на Зейна.
— Какого чёрта? — Зейн протащил его через комнату и швырнул в кресло. — Сколько дерьма ты принял?
— Мне нужно больше. — Логан оглядел комнату, всегда такую тёмную. Внимание Логана привлекли только стальные струны гитары Зейна, лежащей на кровати. Его глаза медленно скользнули обратно к Зейну.
Широкая ухмылка на лице брата насмехалась над ним, что выводило из себя Логана и его чешущиеся кулаки.
— Я так не думаю, мой друг.
— Я тебя не спрашиваю, Зейн. — Логан схватился за подлокотники кресла. — Не заставляй меня брать на себя ответственность за твоё мёртвое тело. — Он ещё раз осмотрел комнату. — Забудь. Ты, наверное, поприветствуешь смерть. Я просто сам достану ту дрянь.
Сильный удар в грудь отправил его обратно в кресло. Логан зарычал, мышцы напряглись, готовый броситься на брата — если бы не сияние, который он вколол, и у него не двоилось в глазах.
Зейн преклонил перед ним колени.
— Я знаю эту боль.
— Я никогда не говорил, что мне больно, кретин. Напротив. Сейчас я чувствую себя просто охренительно.
— Верно. — Зейн приподнял бровь с пирсингом. — Скорее, ты не можешь дышать. Что ты просто существуешь, пока ты стоишь прямо и трезв. Одно скучное мгновение за другим, пока ты не увидишь её снова. Твоя душа кажется полупрозрачной, пустой, выставленной на всеобщее обозрение. Примерно так?
Губы Логана приоткрылись, прежде чем он нахмурился.
— Нет. — Он сжал кулак и ударил Зейна в челюсть, откинув голову брата назад. — Прекрати свою чушь про слияние душ и дай мне этот проклятый наркотик!
— Упрямый ублюдок. — Зейн выпрямил челюсть. — Зачем тебе он нужно? Спроси себя об этом. — Он прикоснулся пальцем к крови, покрывавшей разорванную губу, которая уже начала исцеляться. — Насколько глубоко ты хочешь пасть? Её нет на другой стороне. Ты это знаешь.
