Я спустился вниз по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки, и вышел из дверей научного корпуса, когда в кармане завибрировал телефон. Я протянул руку и вытащил мобильный, проведя по экрану, чтобы прочесть сообщение. Когда осознал, что заполучил, у меня перехватило дыхание.
Гадина Гриффин: Общежитие Бэйлера. Комната 313. Считай это подарком. Веди себя хорошо, иначе заберу твои игрушки.
Я сменил маршрут, даже не закончив читать сообщение, и понесся к общежитию кампуса, натыкаясь на людей во дворе. К тому времени, как я добрался до здания общежития, то уже задыхался. Подняв руку, потянул ручку, но тут оказалось заперто. Я сжал кулак и забарабанил в дверь. Мне повезло: спустя несколько секунд из здания вышел студент. Я проскользнул в образовавшийся проход и пошел к лестнице, стараясь не попадаться на глаза никому с проходной. Поднявшись на третий этаж, я постучал в дверь. Мне открыла девушка, принявшаяся заинтересованно рассматривать меня вместо того, чтобы просто дать пройти на этаж.
— Привет, — промурлыкала она. — Слушай, если я тебя впущу, у меня могут быть большие неприятности, но ты такой милый, так что…
— Эвелин Блэквелл. Мне нужно увидеть ее, — выдохнул я.
Лицо девушки вытянулось, когда она пришла к явно ошибочному заключению насчет наших отношений.
— Ох… дальше по коридору, — не теряя больше времени, я зашел на этаж и почти побежал, проверяя номера комнат. — Я живу в комнате 303, если тебе когда-нибудь станет скучно, — крикнула мне вслед девушка, когда я остановился напротив двери с номером 313.
Подняв руку, я дважды постучал, а потом повернул ручку, не дожидаясь ответа. Сердце бешено колотилось в груди, а к горлу подступала тошнота. Я ждал этого момента с той самой ночи, как Лилиан нас разлучила. Распахнув дверь, я заметил стоявшую у окна спиной ко мне фигуру.
— Эви? — я всегда обещал себе быть сильным ради нее, но эмоции вышли из-под контроля после столь долгой разлуки. Ее имя сорвалось с губ рваным шепотом.
Эви обернулась с надеждой, осветившей ее лицо. У меня перехватило дыхание, когда я заметил, какой взрослой она стала. Ее волосы цвета виски заканчивались чуть ниже плеч, а в серых глазах застыла та же печаль, что и в моих. Эви стала такой худенькой. Футболка с принтом свисала с ее плеч, обнажая косточки ключицы. Когда наши с сестрой взгляды встретились, нам потребовалась лишь мимолетное мгновение на узнавание.
— Мэйсон? — прошептала она недоверчиво. — Боже мой, Мэйсон? — на ее лице сразу отразилось множество эмоций, на глаза навернулись слезы, и Эви бросилась ко мне. Я подхватил ее и крепко прижал к груди, борясь с собственными слезами.
— Это я, сестренка, — пробормотал я, и слезы все же намочили щеки.
Меня так переполняли эмоции, что я не знал, что еще сказать. Я мечтал о об этом дне, когда воссоединюсь с сестрой и скажу, как чертовски сожалею. Расскажу, как хотел ее найти. Но сейчас ничто, казалось, не могло оправдать меня. Никакие слова не способны заставить Эвелин понять, как я был подавлен с той самой ночи. — Я здесь, — шептал я ей в волосы, вдыхая сладкий аромат цветов и мыла. Совсем как в детстве. Сердце рвалось по швам, и я, наконец, перестал сдерживаться, зарыдав в голос и еще крепче прижав Эви к себе. Хреновый из меня брат, раз не смог сражаться лучше и усерднее. — Пожалуйста, прости меня, Эви, — выдохнул я.
Она обвила руками мою шею, и я ощутил влагу ее собственных слез на своей коже.
— Я люблю тебя, Мэйсон.
Эти слова только глубже вонзили нож сердце. Как она могла по-прежнему любить меня? Я же подвел ее. Всегда обещал, что стану беречь, и вот что случилось. Я не знал, что пережила Эвелин, но по тем крупицам информации, что давала мне Лилиан, догадывался о худшем. Мне нужно было знать точно, но я не находил в себе сил спросить.
— Где ты был? Я пыталась… Я искала… — она даже не смогла закончить предложение.
Эви сдавленно зарыдала, и мы сильнее прижались друг к другу. Боль той ночи снова показалась свежей. Я ощутил ту же муку, как в тот миг, когда они забрали от меня Эви. Ее отчаянные мольбы. И моя неудачная попытка спасти ее. Спасти нас.
Я не знал, что ей сказать. Мне хотелось поведать обо всем, но слова Лилиан звучали в голове четко и ясно.
— Сразу после того, как нас разделили, я попал в неприятности. С тех пор сидел в тюрьме.
Она вырвалась из моих объятий, ее опухшие от слез глаза сейчас шокировано расширились.
— В тюрьме? Но почему… что ты сделал?
Ничего из того, что я хотел бы ей поведать. Я не собирался давать Лилиан повод разлучить нас вновь так скоро.
— Я ввязался в одну очень серьезную драку, — это не совсем ложь. Нападение на Лилиан, когда она была так близка к смерти, явно можно было назвать серьезным. — Я пытался найти тебя, но меня там сильно ограничивали. Ко мне не пускали посетителей. Ну… кроме одного.
Заметив вспыхнувший в ее глазах страх, я понял, что Эви поняла, о ком я говорил.
Черт.
— Лилиан Гриффин, — только и произнесла она. Мне снова захотелось заплакать. Что Лилиан сотворила с моей сестрой? — Она знала, где ты, не так ли? — я кивнул и убрал руки с ее плеч, создавая между нами небольшое расстояние. Эви отвернулась и обхватила руками свою тонкую талию. — Мэйсон, ты должен знать, что она солгала. Я никогда…
— Даже не заканчивай эту фразу, — рыкнул я, снова шагнув к ней ближе. — Я ни на секунду не поверил, что ты могла сделать что-то не так, — Эви с надеждой в глазах повернулась ко мне, и я продолжил: — Лилиан лживая сука, она тебя подставила. Подставила нас обоих, — нижняя губа Эви начала дрожать, и я пересек разделявшее нас расстояние, чтобы снова заключить сестру в свои объятия. — Я не знаю, с чего начать. Как донести насколько сильно мне жаль. Не знаю, через что тебе пришлось пройти, и как попросить тебя рассказать мне. Но теперь мы вместе. Все будет хорошо.
Эви глубоко вздохнула, ее грудь высоко поднялась и опустилась.
— Почему мы, Мэйсон? Что мы ей сделали?
— Я не знаю. Но выясню, — я отстранился и тут же заглянул в такие же серые, как и у меня глаза. — Мне нужно, чтобы ты держалась от нее подальше, хорошо?
Эви попыталась отойти, вырвавшись из моих объятий, но я схватил ее за руку.
— Я серьезно, Эвелин. Она — чертов дьявол.
Она резко вскинула подбородок.
— Думаешь, я не знаю? — от ее слов меня пронзило чувство вины. — Я пыталась сбежать от нее. Но она каждый раз находила меня. И вот теперь я здесь. Она — мой консультант, Мэйсон. Лилиан полностью контролирует мое обучение. Она постоянно говорила мне, что это к лучшему, что я такая послушная маленькая шлюха, потому что однажды… — Эви замолчала, и взгляд ее глаз буквально убил меня. Сестра будто потерялась в воспоминаниях, но через несколько мгновений все же вернулась ко мне. — Теперь я понимаю, что она говорила о тебе. Я была хорошей. Послушной. Поскольку думала… просто надеялась, что это может произойти… — у Эви вновь перехватило дыхание, и я снова обнял ее.
Колени подогнулись, и я сел на пол. Тело Эви сотрясалось от громких и душераздирающих рыданий. Сердце разбивалось на миллион осколков, и я молил лишь об одном: повернуть время вспять. Если бы я знал, чем все обернется, то нашел бы способ убраться из дома Гриффинов.
— Если бы я смог вернуться назад, то сделал бы это. Черт, сделал. Я так виноват перед тобой, — прерывисто бормотал я ей в волосы сквозь слезы, мягкие локоны стали влажными. — Я никогда не переставал думать о тебе. Если бы я мог хоть что-то сотворить, то сделал бы это. Но я застрял там. У меня не было выхода…
Эви отстранилась, обхватив руками мои щеки.
— О, Мэйсон, я понимаю. Все это время я медленно умирала внутри, не зная, где ты и что с тобой. Если Лилиан вцепилась когтями и в тебя… Даже предположить не могу, что с тобой творили. Тебе было очень плохо? Они причиняли тебе боль?
Тело снова начало пульсировать.
Ужасающую боль.
В голове вспыхнули воспоминания о серых ботинках, ломающих ребра, кулаках, треске металлических прутьев. Я вспомнил, как перед глазами была лишь темная пелена, когда я ничего не мог видеть из-за опухших век. Как мне не давали еду по несколько дней. Долгие месяцы одиночества.
