— Мои воспоминания, — ответила она задумчиво. — Вы же не сможете отнять их у меня?
— Посмотрите на меня, — вдруг приказал он ей, и, удивившись, она подчинилась, остановив на его лице взгляд своих изумрудных глаз. — Я дам вам новые воспоминания, моя роза, — сказал он. — Я не могу отобрать у вас старые, да и не хочу, но дать вам новые могу, моя прекрасная английская роза.
Велвет почувствовала, как у нее упало сердце. Яснее своих намерений он не мог высказать.
— Я не стану вашей наложницей, — сказала она. — Я просто не могу.
— А я вам этого и не предлагаю, — ответил он, — хотя и знаю, зачем португальский губернатор прислал вас. Он зачем-то хотел унизить вас, а зная ваше происхождение и подарив мне вас, он этого практически достиг. Я понял это сразу, узнав вашу историю. Предполагалось, что я, будучи нехристем и диким варваром, сразу же рухну на вас, не задумываясь о мотивах. Мне пришлось много общаться с португальцами. К счастью, они мало что знают обо мне, видимо, не считая это нужным. Здесь, в Индии, у них два интереса — обратить в свою веру моих людей и вывезти к себе богатство Моей страны. За все это я должен быть им благодарен. — Он усмехнулся. — Хотелось бы мне присутствовать при том, когда дон Сезар Аффонсо Марина-Гранде узнает, что я так рад его подарку, что немедленно оказал этому подарку честь, женившись на нем. Надеюсь, его хватит удар.
— Я не выходила за вас замуж, — удивилась Велвет.
— Зато я женился, — к ее удивлению, ответил Акбар.
— Что? — Ее голос сломался. — Как вы могли жениться на мне, когда я об этом ничего не знаю?
— Я вырос в мусульманской вере, моя роза, и, хотя давно понял, что ни одна вера не является истинной, я всегда сочетаюсь со своими женами законным браком. Вы будете сороковой, по мусульманским или, если хотите, индуистским верованиям. Мне кажется, что, поскольку ислам ближе к христианству, вы предпочтете его. А по его канонам для этого совсем не требуется согласия невесты или даже ее присутствия на свадьбе. Нужно только согласие того, кто может ее охранять и содержать, а в данном случае — это я. Что я вам и продемонстрировал сегодня утром. Так что мы женаты.
Она была ошеломлена, а учитывая комедию с ее четырьмя свадьбами с Алексом, готова была расхохотаться. Тогда она отказывалась признать брак законным, пока они не предстанут перед священником, а теперь ей опять говорят, что она замужняя женщина. Но теперь-то она знала наверняка, что никакой свадебной церемонии не будет.
— Если вы женились на других женщинах в соответствии с их верованиями, почему не можете жениться на мне, уж коль собрались это сделать, в соответствии с моей верой, милорд? Как мне говорили, здесь есть несколько иезуитов. — «Господи, почему я так спокойна?»— подумала она.
— Это Индия, моя роза, а я считаюсь мусульманским правителем. Я и так заставил отвернуться от меня половину своих подданных, взяв в жены раджпутских женщин. Если сейчас я женюсь в соответствии с христианскими обрядами, начнется гражданская война. Я много трудился, чтобы объединить эту страну, и даже вы не стоите того, чтобы вновь разобщить ее. Кроме того, такой брак будет считаться законным только с точки зрения ваших иезуитов, а у меня опять будут проблемы с моими подданными.
«И зачем только я все это предложила? — подумала она. — Только так он и мог ответить в данной ситуации. Мозги, что ли, у меня расплавились на этой жаре?»
Они наконец добрались до места, где их дожидалась ее лошадь. Одним движением он пересадил Велвет. Разобрав поводья, она поехала рядом с ним.
— Мне нужно время, — сказала она, — чтобы освоиться с этой ситуацией. Все это не так просто.
Какое взаимопонимание! Она чуть не расхохоталась про себя. Что же это с ней такое? Почему она так спокойна? И тут поняла, что умом она уже приняла то, что отказывалось принять ее сердце.
— Я не буду вас торопить, — ответил он. — Я не какое-нибудь животное, чтобы насиловать вас. У меня полный гарем женщин, только и ждущих, чтобы я поманил пальцем. У меня нет нужды прибегать к силе. Я хочу вас, но могу подождать.
— Все это так странно для меня, — проговорила она. — Я никогда даже не представляла, что у жизни есть и такая сторона. И я была не так уж долго замужем.
— Как долго? — спросил он.
— Два с половиной месяца, — тихо ответила она. — Так мало. Его выбрали мне в мужья наши родители, и до него я не знала других мужчин.
— У нас будет много времени, — сказал Акбар. — Мне предсказали, что я проживу долгую жизнь, и еще мне предсказали, что у меня будет только три сына. Я верю, что вы посланы, чтобы осчастливить меня на склоне лет, как это сделала Иодх Баи в моей юности. Не печальтесь, я постараюсь сделать вас счастливой, моя роза. Ни одна женщина в мире не будет так лелеема и любима, как вы. О, самая юная и прекраснейшая из моих жен!
— Милорд, вы едва знаете меня, — запротестовала она.
— Разве мужчина может до конца узнать женщину, моя роза? Я знаю, что вы умны, красивы и храбры. Все это прекрасные качества, но чтобы они сочетались сразу в одной женщине, это просто чудо. Чудо, что вы вошли в мою жизнь, а ведь я думал, что мне не остается ничего другого, кроме пути в вечность.
Они вновь проехали сквозь городские ворота в Фатхнур-Сикри. Велвет была удивлена и тронута словами Великого Могола. Где-то внутри ее еще тлел маленький огонек надежды, и она сознавала, что, может быть, жизнь в конце концов не так невыносима, как ей казалось. Все-таки она дочь своей матери, и в ней горела жажда выжить. Она пережила этот невыносимый многонедельный путь из Бомбея и, не зная языка, спасла жизнь Пэнси. Судьбой ей было предначертано привлечь внимание и любовь одного из величайших правителей мира. Если ей предстоит жить в этой неистовой, раскаленной стране, ну что же, бывают судьбы и похуже.
«Я молода, — думала Велвет, — и, что уж там скрывать, красива. Я хочу жить! Этот человек предлагает мне жизнь. И любовь. Разве мать не говорила мне, что когда одна дверь закрывается, тут же открывается другая?»
— Вы так добры, милорд, но я вас совсем не знаю. Мы узнаем друг друга, я научусь делать вам приятное. — Она посмотрела на него и несмело улыбнулась.
— Вы и так приятны мне, моя роза. Не надо ничему учиться и меняться, ибо именно ваша непохожесть на других женщин интригует и воспламеняет меня. Оставайтесь собой. Уж если колесо любви запущено, никаких правил больше не существует. — Он взял ее руку и запечатлел на ладони горячий поцелуй. — Я сделаю вас счастливой, — пообещал он, и Велвет поверила ему.
Глава 9
Жизнь Велвет превратилась в сплошное удовольствие, что ее вполне устраивало. Иногда, однако, она вспоминала, что сейчас в Англии уже кончается сентябрь и что еще год назад, в это самое время, она была королевской фрейлиной и любимицей двора Тюдоров. Они бесконечно ссорились с Алексом, прежде чем он похитил ее. При этих воспоминаниях обычно на глаза наворачивались слезы или глубокая печаль повергала ее в отчаяние. Акбару приходилось прилагать невероятные усилия, чтобы вновь развеселить ее.
Акбар влюбился, и это стало ясно всем при дворе и очень веселило его двух младших сыновей, которые были старше Велвет, однако старший сын — принц Салим — не одобрял этого увлечения. Акбар, считал Салим, уже в том возрасте, когда мужчина должен уметь сдерживать свои чувства. Он давно уже дедушка с кучей внуков. Ему надо еще? Нет проблем. А вместо этого отец выставляет себя дурачком, волочась за красивой девкой. Почему он не отдал эту иноземную красавицу ему, Салиму, как это сделал султан Селим, правитель Оттоманской империи, подаривший своему наследнику, известному ныне как султан Сулейман, прелестную принцессу, присланную ему в дар из Багдада? В свои двадцать лет Салим гораздо больше подходил бы Велвет, чем его отец, которому уже за сорок. Увидев ее отправляющейся на прогулку верхом с Акбаром, молодой принц жестоко позавидовал своему властелину. Никто даже не подозревает, решил про себя Салим, что их союз близится к завершению.