Я кивнула. Конечно, я все понимала, но говорить на эту тему мне все равно не хотелось. Я не расспрашивала о подробностях той ночи, да и не желала ничего о них знать. Марко и Трент были мертвы, и это было всем, что мне нужно было знать, чтобы чувствовать себя в безопасности. Ещё какая-нибудь информация о том, как они умерли, лишь усугубила бы мои ночные кошмары.
— Ну, вот и все. Волосы готовы, и мы можем, наконец, пойти за нашими покупками!
Я простонала. Бранна была единственным человеком, кто мог решиться на вылазку в город в канун Рождества.
— Думаю, ребята поймут, если мы не подготовим для них подарки на завтра после всего того, что произошло на этой неделе.
Бранна обошла меня кругом и, встав прямо передо мной, впилась в меня таким взглядом, который буквально приказал мне захлопнуть рот, что я и сделала.
— Мне плевать, если даже сам Иисус собственной персоной заглянет к нам на ужин, мы заберем эти подарки. Кроме того, все уже оплачено, нам нужно просто забрать их и только, ясно?
Я отсалютовала ей.
— Да, мам.
Она усмехнулась, а затем, поцеловав меня в плечо, направилась к выходу из комнаты. Проходя мимо Доминика, стоявшего в дверном проеме, она толкнула его бедром, чем вызвала у него улыбку. Он оглянулся через плечо, посмотрев ей вслед, и поэтому мне пришлось снять туфлю и швырнуть её в него. Она угодила ему прямо в голову, заставив взвизгнуть от боли.
— Ты, гребаная сучка, зачем ты это сделала? — рявкнул Доминик, повернувшись ко мне.
— Потому что нечего пялиться на задницу моей сестры ты, извращенный ублюдок! — прорычала я.
Откуда-то из дальней части коридора до нас донесся смех Бранны, на что Доминик усмехнулся. Потерев затылок, он подошел к моей кровати.
— Почему вы с Бранной всегда метите в голову, когда швыряетесь в меня чем-нибудь? — поинтересовался он, практически плюхнувшись на меня.
Я простонала и попыталась отпихнуть его, но он не сдвинулся ни на дюйм.
— Мы буквально пытаемся вбить в тебя хоть немного толка.
Рассмеявшись, Доминик наконец-таки скатился с меня, а затем притянул моё тело к себе. Помолчав с мгновение, он заговорил:
— Дэмиен заказал билет.
Я нахмурилась; Дэмиен собирался в последний раз вернуться в Америку, чтобы попрощаться с Налой. Конечно, он прекрасно понимал, что не может достать её из могилы Трента, потому что это вызвало бы слишком много вопросов, и лучшим, что он мог бы сделать, было просто проигнорировать надпись на могильном камне и оставить ей свежие цветы.
Он сказал, что вернется в Ирландию, он пообещал мне. Вот только он не сказал когда, и от этого мне стало грустно, ведь глубоко внутри я понимала, что в ближайшем будущем этого не произойдет.
— Ты же понимаешь, что он не скоро вернется, так ведь? — пробормотала я Доминику.
Он кивнул.
— Знаю, он вернется сюда не раньше, чем, по меньшей мере, через несколько лет, но если это поможет ему разобраться в себе, то я готов с этим смириться.
— А что, если он никогда не вернется? — прошептала я и прикрыла рот ладонью, когда голос дрогнул.
Доминик крепче прижал меня к себе.
— Он вернется. Здесь наш дом, Брона. Мы его семья... и кроме того, здесь Лана, и хоть она и двинула ему по яйцам вчера, когда он попытался извиниться за то, что сделал, но он все равно вернется из-за неё. Ударить его по яйцам стало последней каплей. Ни одна девушка теперь никогда уже не сможет сравниться с ней.
Я фыркнула.
— Мне до сих пор не верится, что она сделала это. Конечно, я её понимаю, но все равно просто не могу поверить.
— Не знаю, что с моей семьей не так, но, как только девушка ударяет кого-то из нас, мы моментально западаем на нее. И ты этому наглядный пример. Ты огрызалась со мной с самого первого дня и даже влепила мне пощечину, когда я попытался смахнуть паука у тебя с задницы...
Я врезала ему локтем в живот, не дав договорить.
— Ты лживый кусок дерьма. Ты пытался потрогать меня за зад, а не смахнуть с него что-то!
Доминик пожал плечами и усмехнулся.
— Я люблю эту отпадную задницу.
Закатив глаза, я сказала:
— Я пригласила Гэвина прийти к нам сегодня после нашего семейного ужина, поэтому ты должен вести себе наилучшим образом или же не видать тебе больше никакой толстой задницы.
Он простонал.
— Ты хочешь сказать, что я не могу врезать ни одному парню, который приблизится к тебе? И даже твоему другу?
Я подняла на него взгляд и улыбнулась.
— Когда рождественские каникулы закончатся, и мы снова вернемся в школу, ты можешь бить Джейсона Бейна сколько пожелаешь.
Доминик расхохотался.
— Я люблю тебя, малышка, хоть ты отчасти и злобная стерва.
Я закатила глаза и провела пальцем по его прессу.
— И я люблю тебя, малыш, хоть ты и перевернул мой мир с ног на голову.
— Но в хорошем смысле, верно?
Улыбнувшись, я посмотрела на него.
— В лучшем.
Он подмигнул, на что я, фыркнув, сказала:
— Нахальный ублюдок.
Ни с того ни с сего он опрокинул меня на спину и, глядя на меня сверху вниз, ухмыльнулся. Сверкнув мне своими потрясающими ямочками, он поддразнил меня:
— Я покажу тебе кое-что нахальное, красавица.
Я вскрикнула, смеясь, от чего Доминик лишь заулыбался шире, пытаясь запустить руки мне в штаны.
— Даже не думай об этом, Нико. Мы уходим через тридцать секунд, так что оставь ее в покое! — прокричала с первого этажа Бранна.
Простонав, Доминик скатился с меня и заворчал:
— Твоя сестра — огромная гребаная обломщица.
Я фыркнула и, склонившись к нему, поцеловала в щеку.
— Я скоро вернусь.
— Надеюсь, — проворчал Доминик, когда я спрыгнула с постели и направилась вниз к моей нетерпеливой сестре.
— Мы, черт побери, умираем с голоду, — простонал Доминик в десятый раз, с тех пор как мы с Бранной час назад вернулись домой. Парням мы поручили заворачивать их подарки для других людей, которые мы купили, а сами в это время занялись приготовлением ужина. Пару раз я заходила, чтобы проверить как продвигается работа, и замечала каждого из этих взрослых мужчин либо за рассыпанием жалоб на тему того, что им приходится заворачивать подарки, либо же за лопаньем пузырьков на оберточной бумаге, которой мы их снабдили.
— Если ты пожалуешься ещё хоть раз, то вообще останешься без ужина, — пригрозила я Доминику, наливая соус в соусник.
Я почувствовала руки у себя на бедрах, а затем поцелуй на задней части шее.
— Прости, — пробормотал он.
— Никогда не слышала, чтобы ты извинялся так быстро, — рассмеялась Бранна, которая стояла справа от меня.
