Тем временем рабочие уже стали устанавливать статую на прицеп, который заскрипел под ее тяжестью. И то ли из-за того, что они поторопились, то ли прицеп от огромного веса поклажи накренился, но статуя закачалась и со страшным грохотом рухнула вниз.
К небу взметнулось облако пыли, земля содрогнулась от удара, рабочие взволнованно закричали, перебивая друг друга. Водитель автобуса с удивлением смотрел на весь этот хаос, а потрясенный руководитель стройки безмолвно глядел на гору обломков. К счастью, ни один человек не пострадал, но статуя была разрушена. Огромная голова отломилась и рассыпалась, будто была изготовлена из песка.
— Мать честная! — воскликнул с восхищением журналист. — У нас будет несколько сногсшибательных снимков.
Вместе с учительницей они расчехлили фотоаппараты и яростно защелкали затворами. И не зря. Внутри поверженного колосса оказалась вторая голова. Она медленно выкатилась на землю. Несомненно, это была голова египетского бога с классическим лицом. Высокие скулы, сильный подбородок и чеканный нос являли собой подлинное произведение искусства. И, судя по всему, она была отлита из чистого золота.
Естественно, это вызвало страшный переполох.
Руководитель стройки отнес голову в палатку, где хранился инструмент, и помчался к телефону, чтобы сообщить о случившемся в министерство. К концу дня профессор Халид из Национального музея в Каире уже изучал находку.
Наступил вечер, все автобусы уже давно разъехались. Руководитель стройки наблюдал за тем, как Халид ощупывает золотую голову.
— Что это, профессор? Это ценная вещь?
Халид укоризненно посмотрел на него.
— Самое замечательное то, что это голова легендарного Осириса, о котором я только читал. Это придает находке особую ценность. Я бы хотел услышать мнение компетентного специалиста… Ну, а пока нужно принять все необходимые меры предосторожности. Позаботьтесь об охране и о том, чтобы не было лишних разговоров. Ни одно слово не должно вылететь отсюда, пока находка не будет обследована.
В конце концов голову поместили в домик для строителей, который закрыли на ключ и у дверей поставили полицейского. Руководитель стройки поклялся, что о находке рабочие будут молчать. Но откуда ему было знать, что оказавшийся в числе туристов журналист уже настрочил сообщение об удивительной находке и вместе с фотографиями передал прессе.
Халид в ту же ночь пытался дозвониться в Париж к профессору Луи Халефи, но безуспешно — связь была нарушена.
Президент Милос бушевал в своем дворце в Ибари. Орал на министров и их помощников, никого не слушал на заседаниях кабинета. При всем том он и сам не мог объяснить причину дурного расположения духа. Не Анна была тому причиной. Хотя она и была талантливой любовницей, в последние недели она его больше раздражала, нежели возбуждала. И он даже почувствовал облегчение, когда она уехала.
Нет, Милос не потерял своего интереса к сексу. Появление Исиды вновь вернуло ему страсть к любовным утехам. Но даже и эта экзотичная женщина не смогла ему дать то, о чем он мечтал. Все чаще он ловил себя на мысли, что думает о Сандре. Он вспоминал ее походку, звук голоса, улыбку. Но самым необычным для него было то, что к ней он, как ни к одной женщине доселе, стремился каждой своей клеточкой. А добраться до нее не мог.
И сегодня, как и во все последние дни, он, уединившись, погрузился в мечты о белокурой англичанке. К действительности его вернул личный секретарь. Войдя, он осторожно напомнил, что Исида и ее сподвижники пришли на назначенное совещание по вопросу поисков утраченного Золотого фаллоса.
Члены секты Исиды вместе с Милосом выслушали сообщение полиции. Без особого труда ее агенты установили, что Дональд и Сандра побывали в кемпинге на руднике, и сделали из этого соответствующие выводы. Пока Милос присматривался к Халефи, птички упорхнули и, видимо, прихватили с собой в Лондон талисман. В посольство Саламба в Лондоне было послано секретное указание отыскать певицу и футболиста.
— Не беспокойтесь. — Грунвальд улыбнулся Милосу. — Пусть ваши дипломаты дадут нам адрес, остальное сделает Исида. Возможно, не обойдется без применения силы, но зато мы получим то, что ищем, и никто из Саламба не будет в этом замешан.
Милос испугался. Он коршуном налетел на банкира.
— С головы девушки не должен упасть ни один волос. С ее другом можете делать все, что хотите, но с ней ничего не должно случиться!
Грунвальд и Исида удивленно уставились на него, пораженные этой вспышкой.
— Мы поступим так, как сочтем нужным, — возразил Грунвальд и сбросил руку Милоса, которой тот было схватил его за галстук.
Лицо Милоса побагровело. Но прежде чем он успел что-то сказать или сделать, между ними оказалась Исида.
— Не следует спорить о том, чего еще не случилось, — погасила она назревающий конфликт. — У нас достаточно своих методов убеждения и без насилия. Я обещаю вам, что сама вступлю в контакт с девушкой. А вы, — она резко повернулась к Грунвальду, — будете точно следовать моим указаниям. Вы меня поняли?
— Все будет так, как вы пожелаете, — поспешно пообещал Грунвальд.
Это Милоса не успокоило. Хотя Исида и будет главным лицом в этой операции, он не мог отделаться от сомнений и страха за Сандру.
— Можем мы наконец продолжить? — холодно спросила Исида.
Милос обязался предоставить в их распоряжение храм, который в будущем должен стать храмом наслаждения и привлечь мужчин и женщин со всего мира. Они обсудили еще несколько практических вопросов. Поклонники культа Исиды доставят в Ибари части статуи, найденные за последние годы.
В конце заседания Исида мягко сказала Милосу:
— Мы надеемся завтра получить весть из посольства в Лондоне. А сегодня ночью Исида хотела бы выразить вам признательность за ваше гостеприимство.
Милос кивнул в знак согласия и покинул кабинет для совещаний. Исида, проводив его внимательным взглядом, покачала головой.
— Мне не нравится, что президент безумно влюблен в англичанку. Как бы он не натворил глупостей! Мы должны быть осторожны. Наша единственная задача — заполучить Золотой фаллос. Слабые стороны Милоса не должны помешать нашим планам! Сегодня ночью Исида снова возьмет его под контроль. А все вы будете играть свои роли.
Вечером в большом соборе, освещенном многочисленными свечами, состоялся праздник Исиды. Построенные под готику своды были обтянуты красной тканью, стены украшали эротические сцены. В центральном нефе стояли массивные стулья и столы, уставленные сверкающими хрустальными графинами с вином и сервизами с самыми разнообразными яствами. В боковых нефах манили к себе кушетки с шелковыми подушками. За главным алтарем возвышалась видимая со всех мест золотая скульптура. Это была статуя Осириса, но без головы и фаллоса.
Милос и его министры были восхищены великолепной статуей, но Исида, которая на этот раз приветствовала их официально, печально промолвила:
— Прошли столетия, прежде чем были найдены торс и другие части тела. Но то, что в скульптуре недостает кое-чего, не волновало тех, кто не разделял нашего вероисповедания. Они видели в скульптуре всего лишь произведение искусства, не больше. Для нас же художественные достоинства не имеют никакого значения, пока мы не найдем все остальное. Только тогда можно будет вновь пробудить Осириса к жизни. Нам нужна его голова, чтобы быть мудрыми, и Золотой фаллос, чтобы получать наслаждение, которое даст всем новую жизнь.
Первая половина вечера была посвящена обеду. Гостей и хозяев обслуживали слуги, набранные из местных жителей. Подаваемые блюда, по словам Исиды, входили в меню жрецов и жриц богини Исиды еще тысячу лет тому назад. Милосу еду подала сама Исида на серебряной тарелке со словами:
— Угощайтесь дарами страны Древнего Нила.
Голос Исиды звучал кротко и нежно, как звук флейты, но весь ее облик действовал подавляюще на президента. Она опять облачилась в роскошные одеяния, которые были на ней на Бали, и гости взирали на женщину из давно минувшей эпохи, полные внутреннего благоговения.
Кушанье, которое она предложила Милосу, было составлено из мяса козленка, приправленного незнакомыми экзотическими пряностями и украшенного финиками, инжиром и медом. Милос осторожно попробовал его и нашел вкусным.
Вино тоже было необычным: темно-красное, тяжелое и крепкое.
Когда трапеза была закончена, Милоса отвели к кушетке возле алтаря. Остальные гости разместились на соседних кушетках. Исида и две ее служительницы торжественно встали перед статуей без головы.
Воздух был густым от сладкого аромата экзотических цветов и терпкого запаха редкостных пряностей. После обильной еды и хмельного вина Милоса одолевала сонливость. Сквозь полуопущенные веки он видел, как Исида взяла из шкатулки кипарисового дерева свиток папируса.
