А Кэролайн бездумно излучала этот лихорадочный жар, упиваясь собственным желанием. Она ощущала себя только телом, которое ищет наслаждения, даруемого другим телом. Она приказала себе ни о чем не думать и не испытывать никаких нежных чувств.
Кэролайн слышала, как тяжело он дышит, чувствовала, как нежно его руки касаются ее плеч. Такер что-то тихо сказал, и хотя слов она не разобрала, но голос был такой ласковый, что ей вдруг захотелось заплакать.
Боже, неужели она все-таки испытывает какое-то чувство к нему? Эта мысль ужаснула Кэролайн. Она не хотела ничего чувствовать и отодвинулась резко, даже грубо, чтобы сразу отсечь эти нежности. Его губы еще шептали что-то ласковое, а она протянула руку и спустила его джинсы пониже. Такер весь напрягся, когда ее жадная, горячая ладонь завладела его плотью. Комната покачнулась и поплыла вокруг, а пока он старался вновь обрести равновесие, она уже обвилась вокруг него.
- Кэролайн, подожди...
Но она не желала ждать и тянула его в эту прекрасную бархатную бездну, навязывая свой бешеный ритм.
Такер попал в ловушку ее и своих желаний и помчался вместе с ней навстречу наслаждению, за которым, он это знал, нет ни радости, ни покоя.
Потом они долго лежали молча, не размыкая объятий. Кэролайн испытывала какую-то странную раздвоенность. Ее тело ликовало и пело, оно вновь ожило и радовалось жизни. Но почему же она сама чувствует себя при этом такой опустошенной?
Если бы Такер сказал хоть слово! Неужели ему трудно поднять голову, усмехнуться, отпустить одну из своих глупых шуточек, чтобы разрядить ощущение неловкости? Кэролайн слышала, что сердце у него уже бьется спокойно, но он все молчал...
Такер знал, что ей тяжело, но медлил и не освобождал ее, отдаляя тот момент, когда придется взглянуть ей в лицо и спросить себя, что же произошло.
"Это был просто хороший, честный секс, исключающий всякие глубокие чувства, - подумал он с некоторым отвращением. - И нет никакой причины чувствовать себя.., употребленным. А лучше всего было бы обратить все это в шутку".
Такер вдруг вспомнил, что Эдда Лу всякий раз обижалась и была недовольна, когда наступал конец и момент освобождения для него. Может быть, она испытывала нечто похожее? Такер вздохнул и уставился в стену. Нет, Эдде Лу сам он был безразличен. Ей были нужны его деньги, имя, положение в обществе, но не он сам. И секс был для нее только средством всего этого достичь...
Но ведь в его жизни наверняка были какие-то женщины - между первой юношеской обжимкой и этой последней бездушной спортивной гонкой с Кэролайн, - которым он был небезразличен. Женщины, которым хотелось от него большего, чем он мог дать, и которым приходилось мириться с меньшим. И они вот так же лежали в уязвленном молчании после того, как схлынет страсть...
Что и говорить, он получил по заслугам. Впервые в своей жизни он захотел чего-то большего, чем просто секс, и наткнулся на женщину, которая ему в этом отказала.
Ну что ж, у него еще осталась гордость. Как ни горько этим утешаться, это все же лучше, чем ползать на брюхе.
Такер наконец освободил ее от своей тяжести, застегнул джинсы и сел на кушетке.
- Ты меня захватила врасплох, детка, - сказал он, улыбнувшись, но глаза его не улыбались. - Я даже не успел облачиться соответствующим образом.
Кэролайн не сразу поняла, что он говорит о презервативе. А когда поняла, заставила себя беспечно пожать плечами.
- Не волнуйся. - Избегая его взгляда, она поправила рубашку. - Я принимаю таблетки.
- Ну, тогда порядок. - Ему захотелось протянуть руку и пригладить ее растрепанные волосы, но вместо этого он встал и сунул руки в карманы. Послушай, Кэролайн...
- Пожалуй, я пойду сварю кофе. - Она вскочила с кушетки, словно слова Такера включили какое-то невидимое пусковое устройство. - И завтрак приготовлю. Ты заслужил хороший завтрак.
Он внимательно взглянул на нее и заметил, что она закусила нижнюю губу и упорно смотрит куда-то в сторону, через его плечо.
- Ну, если тебе так хочется. Ты не против, если я приму душ?
- Конечно, нет. - Кэролайн глубоко вздохнула - то ли от чувства облегчения, то ли от разочарования - и поспешила замаскировать этот неуместный вздох потоком слов:
- Наверху, вторая дверь направо, там на полке есть чистые полотенца. Только учти: вода нагревается не сразу.
- Да я и не спешу.
И Такер вышел из комнаты.
***
Натягивая на ходу рубашку, Такер спустился вниз. Пахло кофе и беконом. Он уже прошел полкоридора на пути к кухне, когда послышался шум подъезжающего автомобиля.
В расстегнутой рубашке он вышел на крыльцо и, сунув руки в карманы, принялся наблюдать, как агент по делам особой важности Мэтью Бернс припарковывает машину. Они внимательно оглядели друг друга: один в черном костюме и шелковом галстуке, другой - полуодетый и небритый. Если бы их взаимные чувства могли материализоваться, между ними оказалась бы огромная ощетинившаяся злая собака.
- Вам не кажется, что сейчас рановато для визитов? Бернс запер машину и положил ключ в карман.
- Я по официальному делу, - сухо заявил он и, поджав тонкие губы, оглядел голую грудь Такера, его влажные после душа волосы. - Мое вторжение совершенно необходимо в интересах безопасности мисс Уэверли.
- Ну, положим, тут вы несколько опоздали, - мирно заметил Такер. - Так что мы можем сделать для вас?
- Вы очень гордитесь этим, не так ли, Лонгстрит? Такер вздернул бровь:
- Чем - этим?
- Да своим умением ухаживать за женщинами.
- Неужели вы прикатили сюда, чтобы набраться опыта? На этот раз его улыбку отнюдь нельзя было назвать обворожительной: в ней появилось что-то волчье. Бернс сжал челюсти: простая мысль о том, что Кэролайн предпочла ему Такера, жалила его, как пчела.
- Бросьте, Такер. Я прекрасно знаю, что производит неотразимое впечатление на беззащитных женщин.
- Видите ли... - Такер почесал покрытый щетиной подбородок. - Я еще никогда в жизни не встречал беззащитной женщины. И Кэролайн к их числу не принадлежит, будьте уверены. Конечно, сейчас она еще не совсем успокоилась после всего пережитого и чувствует себя не вполне уверенно. Она нуждается в том, чтобы на кого-то опереться, пока снова не обретет твердую почву под ногами. Ну, а то, что она выбрала меня... Таково было ее желание. И она сможет располагать мной столько, сколько ей заблагорассудится. И вам лучше принять это к сведению.
- Насколько я понимаю, вы без зазрения совести используете в своих собственных интересах ранимость женщин. Вы вообще большой специалист по использованию людей, Лонгстрит, а эмоциональная зрелость ваша, судя по всему, на самой нулевой отметке. Эдда Лу Хэттингер стала последней из использованных вами и отброшенных за ненадобностью. Ну, а что касается Кэролайн...
- Позвольте уж мне самой за себя отвечать. - Кэролайн выступила вперед и положила ладонь на руку Такера - то ли ища поддержки, то ли призывая к сдержанности. - Вам нужно поговорить со мной, Мэтью?
Бернс подавил всплеск темной нерассуждающей злости. На ней ничего не было, кроме пеньюара, и то, как она оперлась на Такера, явственно свидетельствовало об интимности их отношений. И это принижало в его глазах ее утонченный образ. Пусть у нее блестящий талант, пусть она так изысканно красива, но Кэролайн унизила себя своим выбором, низвергла себя с пьедестала.
- Я подумал, что для вас было бы удобнее дать показания здесь, чем приезжать для этого в город.
- Да, пожалуй. И я ценю ваше внимание. - Кэролайн подумала, что надо бы предложить ему кофе в гостиной, но ей не хотелось оставлять их с Такером наедине. - Если бы мы могли пройти на кухню... Я как раз приготовила завтрак.
- Показания мистера Лонгстрита я могу получить и позже, - напыщенно сказал Бернс.
- Но вы могли бы сэкономить время.
Бернс пожал плечами и пошел за ней по коридору.
- Хотите яичницу?
- Благодарю. Я уже завтракал. - Он сел за стол - такой же чужеродный в этой простой деревенской кухне, как смокинг на тусовке хиппи. - Однако, если не возражаете, кофе я выпил бы с удовольствием.
Кэролайн принесла кофейник и поставила его на металлический поднос в форме петуха. Странно, но только сейчас, накладывая себе и Такеру яичницу с беконом, она вспомнила, как бежала тогда мимо кухни и кричала от ужаса, а тяжелые кулаки Остина барабанили в дверь...
- Вы, очевидно, хотите знать, что случилось вчера? - спросила Кэролайн деловито, наливая сливки в кофе. - Но я уже дала показания Берку.
- Да, я их читал.
Такер заметил, что руки у нее слегка дрожат, и успокаивающе коснулся ее плеча.
- Я не слишком хорошо разбираюсь в законах, - заметил он. - Но мне кажется, что случившееся здесь является местной проблемой.
- Да, разумеется. Но я был бы вам очень признателен, Кэролайн, если бы вы подробно рассказали мне о том, что произошло. В интересах порученного мне дела я должен располагать полной картиной местной жизни. Надеюсь, вам это будет нетрудно.
