— Я знал об этом, — сказал Ричард. — Я еще надеялся…
— Вот это я и собираюсь рассказать Биллу Абелю.
— Нет, Стейси, нет! — его сильные руки обняли ее за плечи. — Прошу тебя, не делай этого. Я знаю Билла всю жизнь. Если ты наговоришь ему что-нибудь в этом роде, он вернется в Каса де Сомбра и заявит: “Послушайте, какую дикую вещь я только что узнал о вас”. И выложит все Елене с Джоном. Тогда уж мы никогда не узнаем правду!
— Хорошо, но чего тогда хочешь ты? — спросила она отчужденно. — Что, по-твоему, нужно делать?
— Все не так, как ты думаешь, Стейси. — Он помолчал. — Даже не знаю, как ты посмотришь на это. Боюсь, можешь понять все совершенно неправильно.
Он положил свою руку ей на плечо. Она попыталась высвободиться.
— Отпусти меня, Ричард.
Он убрал руку.
— Простите, Стейси.
Краем сознания она заметила, что он опять стал официальным и более сухим. Ей стало жаль, что так получилось. Но, на всякий случай, она тоже решила быть суховатой.
— Ты отвезешь меня в Педрас?
Он покачал головой.
— Тогда расхлебывай все без меня.
Он повернулся и посмотрел на нее. Темные волосы упали ему на лоб. Он сказал мягко:
— Стейси, ты не будешь там в безопасности, неужели это не понятно? До тех пор, пока мы не выясним, кто убил Марию и Дерека. Ты знаешь об Александерах слишком много. И все знают это. Или ты забыла, что произошло прошлой ночью?
— Помню, — прошептала она.
— И Дерек, каким бы ни был, все-таки приходился мне братом, Стейси.
— Значит, не для моей безопасности ты собираешься отвести меня обратно, а чтобы распутать убийство Дерека?
Ричард пристально посмотрел на нее:
— Откуда ты знаешь?
— Знаю что? — спросила она.
Он улыбнулся, но улыбка быстро погасла у него на лице.
— Никогда не думай так обо мне, как сейчас. Я надеялся, ты понимаешь, что я делаю, но раз нет, то лучше объясниться сейчас. — Он задумался, закурил сигарету и продолжил: — По долгу службы, работая в газете, я слышу разные вещи. Понимаешь, о чем я говорю? Обрывки разговоров, сплетни, недомолвки. Но я никогда не придавал этому большого значения, такие разговоры почти всегда не бывают правдивыми. Но недавно я узнал из достоверного источника, от человека, который никогда не стал бы врать, что кто-то покупает героин в Каса де Сомбра. Героин попадал туда из Мексики. Естественно, я сделал вид, что не верю ему. Да он и не пытался доказать, что это правда. Возможно, он и сам не хотел, чтобы это оказалось правдой. Но слухи подтверждались снова и снова. Наконец, я услышал, что Дерек вернулся из какой-то довольно странной поездки, и бросился сюда, чтобы разобраться во всем самому.
— Героин, — прошептала Стейси.
Он кивнул.
— Вот откуда машины, подъезжающие по ночам, и ворота, распахнутые в темноте, — как во сне бормотала Стейси.
Он кивнул снова.
— Эти слухи указывали на дом, на продукт, но не на источник. Сначала я подозревал Генри и Команчи. Но ни один из них не ездил в Мексику. Тогда… так стало ясно, что это делал кто-то из семьи. Или, возможно, все вместе.
— Ты вернулся домой, прослышав про возвращение Дерека.
— Я бросился сюда, как только освободился. Хотел узнать, что здесь происходит, хотел остановить это. До того, как я увидел тебя, я думал, что ты — его сообщница. Но увидев тебя… увидев тебя, Стейси, я понял, насколько глубоко я заблуждался. Вернее, только тогда все немного и прояснилось. Ты была так влюблена в него, так светилась счастьем, ожиданием того, что все разрешиться, что никак не подходила на роль злодейки, которая во время медового месяца налаживает провоз героина в страну. Значит, он в какой-то момент заметил, что за ним следят правительственные службы или полиция, и изобрел причину, действенную и убедительную причину, для всего, что он там наметил. А потом… Потом ему ничего не оставалось, как привезти тебя сюда. Я довольно скоро понял, что Дерек, холодный и расчетливый, как настоящий делец, не доверяющий никому Дерек был абсолютно в тебе уверен. Пожалуй, не меньше, чем он был уверен в себе, уверен в том, что сможет заставить тебя делать все, что угодно.
Ричард замолчал, попробовал затянуться сигаретой, но она погасла, и он выбросил ее в окно. Потом повернулся к Стейси.
— Естественно, Елена и Джон не обрадовались новому члену семьи. Они не хотели, чтобы в Каса де Сомбра появился кто-то, кто мог бы оттуда уехать. По крайней мере до тех пор, пока они не распродадут весь героин, отдадут долг наркодельцам и не отправятся в какое-нибудь невероятно долгое путешествие.
— Сначала отправив меня на тот свет?
— Возможно.
— Но ведь после убийства Марии… Ни один автомобиль с той ночи не приезжал. Значит, они затаились, да?
Он кивнул.
— У Марии был ребенок. Ты знал об этом?
— Да. Ты думала, это мой?
— Сначала. Но потом вспомнила, как Мария ненавидела меня. А это было бы бессмысленным, если ребенок был не от Дерека. Впрочем, Генри и Команчи рассказали мне правду.
— Мария… — сказал он печально. — Бедная маленькая девочка. Она слишком любила его. И была совершенно удручена, когда увидела тебя. Кроме того, она очень много знала, много видела. Она-то не могла не понять, что происходит, зная о машине, приезжающей по ночам.
— Кто убил ее? Кто из них, Ричард?
— Не знаю. Но, возможно, я знаю, кто убил Дерека. Вот почему мне необходима твоя помощь, Стейси.
Она поняла и задумчиво спросила:
— Как приманка, Ричард?
— Да, хотя я очень боюсь этого. Боюсь и, тем не менее, очень прошу об этом. — Он грустно улыбнулся, глядя Стейси в глаза. — Обещаю, что буду следить за всем, что там произойдет.
И она поверила ему.
— Почему ты не рассказал мне обо всем раньше? Почему не объяснил все тогда, в первый раз?
— Не думай, что я не хотел, Стейси. Я… ну, понимаешь, следовало все-таки убедиться, что ты тут действительно не при чем. Вот я и наблюдал за всем почти месяц. Конечно, еще я все время думал, как их остановить… В общем, я решил, чем меньше ты знаешь, тем в большей безопасности находишься.
— А почему тогда, прошлой ночью… Кто мог это сделать?
— Они торопятся, Стейси. Я осматривал некоторые комнаты и патио несколько раз и хотя ничего не нашел, возможно, они заметили это и решили как можно скорее все кончить и удрать из Каса де Сомбра. Но я не думал, что они ударят по тебе. Когда я увидел тебя… — голос его прервался. Но он все-таки продолжил: — Когда я увидел эти следы веревки на твоей шее, Стейси…
Он покачал головой и отвернулся. Она положила руку ему на плечо.
— Значит, ты придумал алиби, чтобы защитить меня от Билла, да, Ричард?
— Конечно, — сказал он. Потом усмехнулся. — Хотя алиби — такая штука, что в этом доме и мне не может помешать.
— Значит так, я рассказала Дереку о своих подозрениях, — она помолчала, подумав. — Он должен был передать это остальным. — На этот раз она молчала дольше. — И наконец, они решили, что… Но ведь это ужасно, Ричард. Все так ужасно!
— Вот я и должен положить этому конец. Вот почему ты должна помочь мне докопаться до правды.
Она провела рукой по лицу, стараясь стряхнуть ужас последнего месяца и взглянуть на все так, как могла бы взглянуть прежняя, спокойная, уверенная, в меру рассудительная Стейси. Наконец, она произнесла:
— Со мной все в порядке, Ричард. Едем назад. Сделаем то, что должны сделать.
Хотя она произносила эти слова твердым голосом, в глубине души она дрожала от нервного напряжения. И он, должно быть, понял это.
Он вдруг наклонился к ней и коснулся губами ее губ. И она перестала бояться. Не сразу, уж очень все это было неожиданно, но все-таки перестала.
И тогда ей захотелось прижаться к нему, захотелось зарядиться его силой…
Но осознав это, она оцепенела. Она вспомнила о Дереке, который тоже завоевал ее поцелуями, вспомнила о своей уязвимости, мечтах о любви, которые привели ее в Каса де Сомбра. Она спросила себя, не произойдет ли с ней то же самое? И не знала ответа.
— Все в порядке, Стейси, — голос Ричарда звучал тепло, как может звучать только голос друга. — Я понимаю, что ты чувствуешь. Но доверься мне, я знаю свою семью и смогу защитить тебя.
Он был с ней весь следующий день, тянувшийся бесконечно долго.
За завтраком Елена сказала:
— Вы неважно выглядите сегодня, Стейси. Вам надо бы отдохнуть днем.
И Джон, поглаживая усы, хмыкнул:
— И ни о чем не беспокойтесь, Стейси. Все будет в порядке.
Команчи и Генри бесшумно передвигались в своих мокасинах, сервируя стол для кофе с непроницаемыми лицами.
Ричард улыбнулся ей через стол.
Она забыла, сидя в этой спокойной обстановке, что была приманкой в смертельно опасной игре. На несколько мгновений к ней вернулась способность улыбаться. Но ощущение покоя быстро прошло.
