Кори отстранилась, утерла слезы.
— Так почему же они не пришли? — Она все еще недоумевала от внезапного появления Аннализы.
— Потому что позвонил Люк и пригласил всех на вечеринку в «Роял-Гарден», но ты уже ушла.
— Понятно. — Кори даже не заикнулась о том, что ничто не мешало коллегам позвонить и предупредить ее. Впрочем, какая разница? Ведь Люк понятия не имел о ее вечеринке. Она его не приглашала, посчитав бесцеремонным звать босса, с которым она и словом не обмолвилась.
— А ты почему пришла? — Кори посмотрела на Аннализу.
— Да потому, что, когда я прямо из аэропорта примчалась на ту вечеринку, Прю рассказала мне о твоей, и я представила, как тебе одиноко.
Кори через силу улыбнулась:
— Спасибо, что пришла. Но возвращайся, тебе же хочется быть с Люком.
— Конечно, впрочем, почему бы нам не пойти вместе? А свой прием перенеси на завтра. Поехали, поймаем такси.
— Честно говоря, нет настроения, — отозвалась Кори.
Аннализа огляделась:
— Да, ты потрудилась, здорово у тебя здесь. Кори, пожалуйста, невыносимо думать, что ты сидишь одна.
— Нет, правда, спасибо. — Девушка не добавила, что на сегодня унижений достаточно, а может, хватит и до конца жизни. Провожая Аннализу до двери, она уже составила заявление об уходе.
В понедельник Кори пришла на работу рано. На месте сидели Алан Фокс, а также Билли Джоунс, две секретарши и Перкин. Все разом посмотрели на нее, но никто не сказал ни слова.
Побледнев и плотно сжав губы, Кори сняла пальто и, повесив на крючок, направилась прямо к Алану Фоксу. Прежде, чем он успел открыть рот, Кори кулаком двинула ему прямо в лицо.
— Ты, проклятый ублюдок! — выкрикнула она и, повернувшись на каблуках, решительно вышла из комнаты. Сполоснув в туалете лицо холодной водой, она несколько раз глубоко вздохнула и улыбнулась. Боже, давно уже стоило это сделать. Хотя бы для того, чтобы увидеть выражение его лица. Она даже готова повторить из чувства удовлетворения, снизошедшего сейчас на нее. У него ведь кровь пошла из носа.
Конечно, теперь ей предстоит вернуться и ощутить на себе их враждебные взгляды. Ну и черт с ними! Все равно сегодня она подает заявление об уходе.
За это время еще кто-то подошел, повисло тягостное молчание, все с любопытством ждали.
Кори с высоко поднятой головой прошагала к своему столу. Вынув нож для бумаги, она приготовилась вскрывать почту.
Бухх! Падение на пол! И следом — оглушительный хохот. Кори почувствовала, как губы ее дрогнули, — она забыла пододвинуть кресло и села мимо. Шлепнуться вот так, на глазах у всех — что может быть хуже?!
— Кори! Кори! Она здесь?
— Да, здесь, — Кори выглянула из-под стола.
Джулия, недоумевая, пожала плечами:
— Люк вызывает. Идешь?
— Конечно, — пробормотала Кори, поднимаясь.
Она взялась за сумочку под неотрывными взглядами коллег, которые все еще покатывались со смеху. Ее всю трясло — смех сквозь слезы. Наверняка Алан уже нажаловался Люку Фитцпатрику, но, может, обойдется без обвинений в нападении.
Когда, проходя мимо Перкина, она вынула заявление, тот притворно съежился и отшатнулся.
— Не бей меня! — взмолился он. — Пожалуйста, не бей!
Кори двинулась к выходу под взрыв дружного хохота.
Люк Фитцпатрик закрыл за Кори дверь и махнул в сторону кресла.
— Должен извиниться перед тобой, — сказал он, обходя стол.
Кори удивленно подняла глаза, но, встретившись с ним взглядом, покраснела до корней волос. Он приветливо улыбнулся, и она совсем смутилась, заметив, как он красив.
— Оказывается, вчера я украл твоих гостей. Я нечаянно, уверяю тебя. И, — явно насмешливо добавил, — обращаю внимание, ты даже не попыталась меня пригласить. Зря не пришла в «Роял-Гарден» с Аннализой, хорошо бы повеселилась.
Кори быстро взяла себя в руки. Возбужденная событиями нынешнего утра, она вообще забыла про вечер пятницы.
— О, ну… в общем, я была не в настроении, — она невольно ответила на его улыбку.
— Да, могу себе представить, — сказал Люк, — из-за моей ошибки ты весь уик-энд просидела дома, размышляя, как бы всех нас послать к чертовой матери.
— Дальше, — засмеялась Кори. Значит, он пока не знает, что она ударила Алана Фокса.
Люк улыбнулся, упершись локтями в стол, посмотрел на нее совершенно серьезно.
— Насколько мне известно, работается тебе здесь очень нелегко. — Он мягким жестом остановил Кори, когда она попыталась его перебить. — Я мало что знаю о происходящем, — продолжал он, — но этого достаточно. Но не могу же им указывать каждую минуту, как себя вести, да и ты, думаю, тоже не обрадовалась бы, издай я приказ о хорошем к тебе отношении. Но я мог бы изменить ситуацию, проявив к тебе благосклонность. Очень жаль, что я не сделал этого раньше. Попытаюсь исправить. Боб доложил мне, что ты очень хорошо работаешь, и если в руках у тебя заявление об уходе, могу ли я попросить немного повременить?
Кори посмотрела на Люка. В любом случае ответить она не смогла бы — в горле застрял предательский комок.
Голубые глаза Люка сощурились в дружеской улыбке.
— Надеюсь, дрожание губ читается как «да», — заключил он.
Кори засмеялась, подавив рыдания.
— И, — продолжал он, — хотелось бы загладить свою вину за пятницу и пригласить тебя на ужин в какой-нибудь из вечеров на этой неделе. Пора бы нам уже познакомиться поближе.
Кори была потрясена. Ради Бога, зачем ему ближе знакомиться с кем-то, стоящим в самом низу социальной лестницы? Да еще за ужином. Лучше уж сразу признаться, может, тогда он передумает.
— Я только что съездила по физиономии Алану Фоксу, — бесстрастно сообщила Кори.
Глаза Люка округлились, он расхохотался с невыразимым удовольствием:
— И поделом!
— Да, поделом, — просияла Кори, чувствуя себя как в прострации. — Я просто подумала, что вам следует знать, наверное, это смертельное оскорбление.
— В определенных обстоятельствах — да, — согласился Люк. — Но осмелюсь утверждать — не в этих. Я наблюдал за тобой, за твоей работой, и Боб тоже присматривался. Он считает, у тебя все данные стать ассистентом. А может, и репортером.
— Ну в общем-то режиссером, — выпалила Кори.
— Прекрасно, — засмеялся Люк. — Люблю работников с амбициями и с характером. Не ошибусь, у тебя есть и то, и другое. Немногие способны противостоять таким акулам, небось, давно убежали бы к маме. Ты ведь тоже собиралась, раз решила уволиться?
Кори покачала головой.
— Нет, я собиралась поискать работу в другом месте. — Она не стала говорить, что у нее уже нет матери. Этого не знал никто, даже Аннализа.
На Люка ее ответ произвел впечатление.
— Значит, ты не собираешься бросать это дело, да? Значит, упрямая? Итак, принимаешь ли ты мое приглашение?
— Да. Да, принимаю, — ответила Кори, ничего не соображая. Ее увидят с Люком Фитцпатриком! О, дождаться бы вечера и рассказать Поле! Боже, сколько всего ей предстоит услышать!
Люк не сводил с Кори глаз, она снова вспыхнула. Казалось, он видит ее насквозь.
— У тебя, конечно, нет с собой ежедневника, — бросил Люк, — давай-ка посмотрим мой. Завтрашний вечер у меня свободен. А у тебя?
— О, прекрасно! — невольно вырвалось у нее. — Да я все время свободна! — Боже, застонала она про себя. Какая идиотка!
Люк смеясь поднялся и снова обошел свой стол.
— Тогда я закажу столик в «Сент-Фредиано» на Фулхэм-роуд, на восемь. Знаешь, где это?
Кори покачала головой.
— Итальянский ресторан, — пояснил Люк, распахивая перед ней дверь. Он собирался добавить что-то еще, но увидел приближающуюся Аннализу.
— А я думал, ты вернулась в Шотландию.
— Я собиралась, — девушка улыбнулась Кори, тряхнув шевелюрой. — Но вчера вечером Пиппа сообщила, что до завтрашнего утра на буровую нас не пустят, и я лечу сегодня вечером.
Кори искоса бросила любопытный взгляд. Аннализа как-то неуловимо изменилась, утратила свою обычную уверенность, что ли, стала скованной и неловкой.
Люк посторонился, пропуская Аннализу, Кори пошла к себе. Она уже отвечала кому-то по телефону, когда почувствовала на себе взгляд Люка. Кори улыбнулась, Люк одобрительно засмеялся, она вновь зарделась, а он исчез в своем кабинете.
— Ну? — сказала Аннализа, когда он снова сел за стол.
— Я извинился перед ней.
Аннализа нетерпеливо отмахнулась:
— Я не о Кори, ты знаешь. Я о субботнем вечере. Помнишь?
Глубоко вздохнув, Люк утонул в кресле. Он обратил внимание на красные круги у нее под глазами.
— Похоже, мне предстоит все утро извиняться, — пробормотал он.
— Я ждала, — упрекнула Аннализа, — ждала всю ночь.
— Извини.
Аннализа не отрывала глаз от Люка, но он не собирался ничего говорить, и Аннализа, стиснув зубы, попросила объясниться.
