- Эдвард! - резко оборвала его леди Белвиль, взглядом показав ему на другой конец стола. - Пожалуйста, не при девочках!
- Простите, дорогая, - пробормотал он.
Сэр Эдвард глубоко вздохнул и продолжил. Его волнение еще не улеглось, и рассказ получился настолько живой, что его жена и дочери, боясь пропустить какую-либо мелочь, смотрели на него как зачарованные.
Он стал рассказывать, как леди Джерси, глядя на Меридана своими огромными темными глазами, обратилась к нему, и звук ее голоса эхом разнесся по всему вестибюлю:
- Я удивляюсь, лорд Меридан, как у вас хватило наглости прийти сюда!
Лорд Меридан приподнял брови, на его лице появилась усмешка, подобная той, какой он поддразнивал меня в клубе.
- Я чем-то обидел вашу светлость? - поинтересовался он.
- Это слишком мягко сказано, лорд Меридан, - ответила леди Джерси. - Ваше поведение было возмутительным, и, если бы не личное вмешательство его высочества, Комитет Олмака немедленно исключил бы вас из своих членов и вы бы уже никогда не переступили порог этого клуба.
- Но послушайте, - ответил лорд Меридан, - мое преступление не настолько велико, чтобы заслуживать столь суровое наказание. Я держал пари, а вашей светлости прекрасно известно, что от пари отказаться невозможно.
- Если пари нарушает все приличия, - холодно заметила леди Джерси, - оно не может быть предметом развлечения.
- Делайте со мной, что хотите, - воскликнул Меридан, - но вы уж слишком сгущаете краски. Я поспорил на тысячу гиней, что приведу в собрание особу, которая безо всяких рекомендаций будет с одобрением принята вашей светлостью...
- При чем тут рекомендации?! - резко оборвала его леди Джерси. - Вы представили эту актрисочку как принцессу Лихтенштейнскую, которая гостит у нас в стране. Вы зашли еще дальше, убеждая всех нас, что она остановилась в вашем доме в качестве гостьи.
Лицо Меридана расплылось в улыбке.
- Но она действительно остановилась у меня, - сказал он мягко.
Леди Джерси топнула ножкой.
- Вы неисправимы! - воскликнула она. - Но на этот раз вы переполнили чашу нашего терпения. Как я вам уже сообщила, первым нашим решением было навсегда исключить вас.
- Вы не можете быть так жестоки! - запротестовал Меридан. - Подумайте, какая тут будет скука без меня, и о ком вы будете злословить все триста шестьдесят пять дней в году!
На секунду воцарилась тишина, и Меридан совсем уже другим голосом произнес:
- Вы же знаете, что будете скучать без меня.
На мгновение показалось, что леди Джерси смягчилась. Затем, тщетно пытаясь заставить свой голос звучать твердо, она сказала:
- Мы приняли решение. Олмак закрыт для вас, милорд, до тех пор, пока вы не представите даму, которую мы сможем принять, - вашу жену.
- Мою жену? Бог мой! Но у меня ее нет! - воскликнул Меридан.
- Именно так, - сказала леди Джерси. - И до тех пор, пока она у вас не появится, все попытки вашей светлости проникнуть в Олмак будут напрасны.
- Проклятие! Вы это серьезно? - попытался было уговаривать Меридан.
- Уверяю вас, что я еще никогда не была столь серьезна, - ответила леди Джерси. - Это решение Комитета. В данном случае мы были единодушны.
- Это нелепо, - промолвил Меридан. - Вам известно, что я всегда сопровождаю принца, а ему нравится заезжать сюда два-три раза в неделю.
- Принц согласился с нами, что вам надо преподать урок, - заявила леди Джерси.
Лицо Меридана потемнело.
- Это ваших рук дело, - сказал он.
Леди Джерси покачала головой.
- Отнюдь. Будь моя воля, я бы исключила вас навсегда.
- Но Боже милостивый! Где мне взять жену? - спросил Меридан. - У меня нет знакомых девушек. Вам хорошо известно, что я их не выношу.
- Тогда вам придется начать знакомиться с ними, - холодно заметила леди Джерси.
Сэр Эдвард сделал драматическую паузу. Он достал платок и высморкался.
Женщины за столом даже не шевельнулись. Затаив дыхание, они ждали продолжения.
- Леди Джерси собралась было уходить, - продолжал сэр Эдвард, - но вдруг увидела меня. Я стоял, разинув рот, и, наверное, вид у меня был довольно глупый.
- А, сэр Эдвард! - воскликнула она. - Рада вас видеть! Надеюсь, вы проводите меня в бальный зал.
Но внезапно, будто у нее возникла какая-то идея, повернулась к Меридану.
- У сэра Эдварда есть очаровательная дочь, милорд, - сказала леди Джерси.
- Когда она начала выезжать в прошлом году, то произвела очень хорошее впечатление. Может быть, сэр Эдвард представит вас. Почему бы и нет? Я думаю, это будет подходящая для вас партия.
Кончиками пальцев она коснулась моей руки, и мне ничего не оставалось, как направиться в бальный зал, оставив Меридана одного.
- А что же сделал он? - поинтересовалась Люсинда.
- Даже не представляю, - ответил сэр Эдвард. - Но когда через минуту я проходил по вестибюлю, его там уже не было.
- И вы больше его не видели? - спросила леди Белвиль.
- Нет. И не имею желания, - ответил сэр Эдвард.
- Но... но... долг?
- У меня было больше недели на поиски денег, - сказал сэр Эдвард. - Когда после игры Меридан подсчитал мой проигрыш, он спросил: "Традиционная неделя устроит вас, Белвиль?" Я ответил: "Надеюсь, милорд". Он пристально посмотрел на меня, будто бы понимая мое положение, и сказал: "Ну ладно, тогда две недели".
- Так мало! - воскликнула Люсинда. - Он мог бы дать тебе больше времени.
- Это все равно ничего не решило бы, - ответил ей сэр Эдвард. - Известно, что он всегда твердо придерживается условностей и не склонен проявлять сострадание.
- Это тот самый граф Меридан, о котором ходит столько сплетен? - спросила леди Белвиль.
- Ну конечно, вы наверняка слышали о нем, - ответил сэр Эдвард. - Он близкий друг принца Уэльского, а кроме того...
Он замолчал, пытаясь подобрать слова.
- Я имела в виду, это про него говорили, что у него был роман с...
Леди Белвиль понизила голос, чтобы девочки не услышали имени. Сэр Эдвард кивнул.
- О Боже, - воскликнула она. - Это чудовищно! Я не потерплю его в моем доме! Я потрясена всем этим до глубины души!
- Да, это был большой скандал, - устало сказал сэр Эдвард. - Но Меридан принят в высших кругах, а кроме того, он один из богатейших людей Англии.
- Если он так богат, зачем ему твои деньги? - спросила Люсинда.
Улыбнувшись, она сама ответила на свой вопрос:
- Какая же я глупая, карточный долг - это долг чести, и его надо заплатить прежде, чем отдать долг бедным лавочникам, которые ждут годами.
- Он ужасен... Я ни за что не выйду за него! - Эстер готова была расплакаться.
Они все посмотрели на нее, с трудом понимая, о чем она говорит. Сэр Эдвард схватил письмо, лежавшее перед ним.
- Я все пытался рассказать вам, дорогая, - сказал он жене, - собирался с силами сообщить о проигрыше, как вдруг пришло это письмо.
- Ах да, конечно... письмо, - сказала леди Белвиль. - Когда оно пришло?
- Его привез верховой, - опять не стерпела "Люсинда. - Он скакал из Лондона менее четырех часов! Я сказала ему, что это почти рекорд.
- Люсинда, сколько раз повторять тебе, чтобы ты не разговаривала с чужими слугами! - возмутилась леди Белвиль.
- Когда я увидела, что этот человек подходит к парадному подъезду, Дурхема уже не было, он ушел на конюшню, и, кроме меня, некому было открыть входную дверь. Как он был одет! В темно-вишневую ливрею с золотыми пуговицами и белые бриджи! А видели бы вы его сапоги! Наверное, он чистит их шампанским, как теперь делают все щеголи!
- Люсинда, да замолчишь ли ты, наконец! - возмутилась леди Белвиль.
Она положила руку мужу на плечо.
- Эдвард, дорогой, читайте же! Мы должны знать самое худшее.
Эстер опять всхлипнула, но отец, не обращая на нее внимания, принялся вслух читать письмо.
"МЕРИДАН-ХАУС",
Беркли-сквер,
Лондон.
Четверг, апреля 3,1803.
Милорд!
Я имею честь просить руки Вашей дочери. Полагаю, что разногласия, возникшие между нами после нашей последней встречи, будут решены достойным образом к обоюдному удовольствию. Мои поверенные встретятся с Вашими для подготовки брачного контракта. Я не имею возможности уехать из Лондона в данный момент, чтобы обсудить этот вопрос лично, но считаю нужным поставить Вас в известность, что для меня было бы наиболее удобным, если бы свадьба была назначена на конец апреля, желательно после Ньюмаркетских скачек.
Имею честь, сэр, оставаться Вашим самым преданным слугой.
Меридан".
Сэр Эдвард закончил, и на мгновение все застыли с выражением крайнего недоумения и изумления на лицах. Затем Эстер, слабо застонав, соскользнула на пол.
- Бог мой! - воскликнул сэр Эдвард, вскакивая на ноги.
- Ничего страшного, - сказала леди Белвиль, - она всего лишь упала в обморок. Люсинда, принеси воды.
- Она уже приходит в себя, мама, - ответила Люсинда, склонившись над сестрой.
Она помогла Эстер снова сесть в кресло и стала нежно гладить ее маленькую белую ручку.
- Все будет хорошо, родная, - ласково приговаривала она, - папа не заставит тебя выйти замуж за этого человека. Это было бы таким несчастьем для тебя!
