Наконец наступил решающий день. Последнюю ночь Чандра провела без сна и встала, едва рассвело.
Адвокат Джаханнадана убедительно доказал невиновность своего подзащитного. Экспертиза подтвердила, что подписи в счетных книгах — поддельные. И суд постановил: «Признать Джаханнадана невиновным в краже денег!»
Услышав приговор, Чандра бессильно рухнула на скамью. Очнулась она лишь после того, как Бимасена Аййар сказал ей:
— Можете забрать своего мужа.
Бимасена провел Чандру сквозь толпу друзей, окруживших Джаханнадана. Ей так хотелось сказать ему что-нибудь радостное, но при виде незнакомых мужчин она сдержалась и только тихо предложила поехать домой.
Джаханнадан взглянул на ее сияющее лицо. За один короткий миг глаза их успели сказать друг другу много такого, чего и не выразить в словах.
Домой Чандра вернулась безгранично счастливая. Она еле удержалась, чтобы не вбежать в дом, как это делают героини некоторых фильмов.
Домашние и на этот раз встретили мужа холодно, но ничто не могло омрачить торжества Чандры, которая разгуливала по дому с видом победительницы.
Еще не прошло изумление, вызванное оправданием Джаханнадана, как Малли Тоттам потрясло новое событие: по обвинению в подделке подписей и краже денег арестовали Нахалингама…
В течение пяти месяцев Чандра почти не следила за собой. А в этот вечер решила принарядиться. Почти все ее драгоценности были заложены, но кое-что осталось — и этого хватило.
Джаханнадан ушел с самого утра и все еще не возвращался, Чандра даже немного обеспокоилась: куда он запропастился?
Чандра с удовольствием разглядывала себя в зеркале: она была как бы озарена ореолом счастья. «Не странно ли?» — удивлялась самой себе Чандра. Ведь было время, когда она не знала, как отвязаться от Джаханнадана — а теперь не надышится на него!
На пороге появился слуга:
— К вам пришли.
— Проси сюда, — сказала она слуге, приводя в порядок гостиную.
Вошла Хемалада. Заметив удивление Чандры, она заговорила первая:
— Простите меня за неожиданное вторжение, но сейчас мне не до условностей… Вы знаете, кто я?
— Да. Жена господина Нахалингама.
— Я хотела бы просить вас об одном одолжении… — запнулась Хемалада.
Чандра почувствовала, что молодая женщина очень страдает.
— Говорите, — подбодрила ее Чандра. — Я постараюсь сделать все, что в моих силах, — и она предложила посетительнице сесть.
— Мой муж причинил большое зло вашему мужу, — сказала Хемалада. — Вы, наверное, знаете, что сейчас он в тюрьме. Вчера, во время свидания, он просил меня передать господину Джаханнадану, что чувствует себя очень виноватым перед ним. Вина его в самом деле велика, и все же простите его. Я присоединяюсь к просьбе моего мужа.
— Не огорчайтесь, амма! От судьбы никуда не уйдешь… — пыталась успокоить ее Чандра. — Мой муж совсем не злопамятен и никогда не винит других в своих несчастьях… Я тоже не сержусь на вашего мужа… Вы хотели еще о чем-то попросить?
— Научите меня стойкости!
— Это не так уж трудно. Когда любишь по-настоящему, можно вынести любой удар, даже самый жестокий. Главное — не падайте духом!
— Могу я с вами говорить откровенно?.. Я бедная женщина, сирота. У меня не только отца и матери, даже подруги нет. Муж женился на мне против воли родителей. Шесть месяцев мы были так счастливы. Но потом все пошло прахом — его посадили, и я не знаю, как его выручить. Денег у нас нет; кругом одни долги. Я послала телеграмму его родителям, но они не отвечают. Адвокат говорит, что ему угрожает суровое наказание. Я без памяти люблю мужа, но ведь одной любви мало, чтобы его спасти…
— И все же не отчаивайтесь!
— Спасибо за добрые слова, — поблагодарила Хемалада и встала.
— Погодите, — задержала ее Чандра. — Если вам так нужны деньги, я с удовольствием помогу.
— Мне ничего не надо, кроме вашего уважения.
Хемалада взялась за дверную ручку и вдруг упала в обморок.
Когда после долгих усилий Чандра привела ее в себя, Хемалада с беспокойством воскликнула:
— Я должна спешить. Адвокат, наверное, уже заждался.
— Не идти же вам пешком в таком состоянии. Я велю шоферу отвезти вас домой.
Чандра под руку довела молодую женщину до машины и, скользнув взглядом по ее располневшей фигуре, сказала:
— Вы должны беречь себя ради ребенка.
— Я знаю, — смутилась Хемалада. — Но легко ли быть спокойной, когда отец ребенка в тюрьме?!
Она через окошко крепко пожала руку Чандры.
— Никогда не забуду вашей доброты!
Когда машина отъехала, Чандра увидела Джаханнадана. Он сообщил ей, что на следующее утро одиннадцатичасовым поездом выезжает в Ажахармалей.
— Что вы там будете делать? — спросила Чандра.
— Работать.
Поднявшись после ужина к себе наверх, Чандра застала мужа за сборами.
— Зачем вам столько вещей? — изумилась она. — Ведь вы едете на два-три дня?
— Нет, Чандра, я еду надолго.
В ее взгляде выразилось недоумение, и он пояснил:
— Пять месяцев все сторонились меня, как зачумленного. «Ну ладно, — думал я, — вот окончится суд, и все раскаются». И что же? Отец по-прежнему отворачивается от меня… Чтобы сохранить хоть какое-то уважение к себе, я должен сам зарабатывать на жизнь. В Ажахармалее есть небольшой цементный завод. Я там никого не знаю из администрации. Я предложил свои услуги и получил ответ: срочно требуется помощник управляющего. Здесь мне в последнее время платили тысячу рупий, а там буду получать сто двадцать. Большего я очевидно, и не заслуживаю.
— Что-то я никогда не слышала об Ажахармалее.
— Ничего удивительного, Чандра. Это маленькая деревушка в горах. Там очень плохо с водой, да и место нездоровое, поэтому народу мало. Образованных людей всего несколько: они работают на цементном заводе.
— Зачем вы туда едете? — встревожилась Чандра. — А вдруг заболеете?
— Успокойся — я же еду один, — сказал Джаханнадан, — а мне теперь плевать: пусть заболею!
— А как же я? — всполошилась Чандра.
— Хочешь — оставайся тут. Хочешь — поезжай к родителям или еще куда-нибудь. У меня есть доля в наследственной собственности нашей семьи. Я переписал ее на твое имя. Денег получишь столько, что на семь рождений хватит.
У Чандры заныло сердце. Неужели муж всерьез думает, будто ей нужны его деньги?
— Отойдите! — властно сказала она. — Вы совсем не умеете складывать вещи.
На следующий день чуть свет Чандра была уже на ногах. Она переделала столько дел, что все только диву давались.
В десять часов Нахараджаййар и его старший сын отправились на работу.
Немного погодя к воротам бунгало подкатила коляска. Камакши Аммаль и Аламелю вышли на улицу, удивленные: Джаханнадан никого не предупредил о своем отъезде. Передав вещи кучеру, Джаханнадан бросился в ноги Камакши Аммаль:
— Прощайте, мама. Больше я сюда не вернусь. Так и передайте отцу.
И он уселся в коляску.
— Не уезжай, сынок, — взмолилась Камакши Аммаль. — Я знаю, ты обижен на отца. Но я-то чем провинилась?
С маленьким чемоданчиком в руках из дому выбежала Чандра. И она пала к ногам Камакши Аммаль.
— Я тоже уезжаю, мама!
— Опомнитесь, дети! — в отчаянии взывала Камакши Аммаль. — Хоть бы ты, Чандра, вразумила своего мужа! — вцепилась она в невестку.
Чандре было понятно горе свекрови, но она тихо сказала:
— Пустите меня, мама. Мое место — рядом с мужем.
— Ты едешь со мной, Чандра?
— А вы хотели бросить меня одну?
Джаханнадан молча подал ей руку и помог подняться в коляску.
Нарушил молчание он лишь после того, как они подъехали к вокзалу:
— Чандра! Я теперь беден и могу ездить лишь в третьем классе. До нашей станции — двести миль. Выдержишь?
— А я в первом классе никогда и не ездила, — засмеялась Чандра.
В шесть часов утра супруги высадились на полустанке. До Ажахармалея было около шести миль. Повозка, запряженная быком, то натыкалась на камни, то застревала в песке. Сильно трясло.
Джаханнадан вытащил подушку.
— На, подложи, — сказал он Чандре. — А то спина заболит.
Чандра распаковала небольшую корзинку.
— Попробуйте этой майсурской патоки. Не правда ли, вкусно?
«Я дал ей полную свободу, а она едет со мной. Почему? — недоумевал Джаханнадан. — Повинуется чувству долга? Или боится людского порицания? А может быть…» Закончить последнее предположение у него не хватило смелости.
Среди крытых маисовыми и пальмовыми листьями хижин разбросаны десять-пятнадцать домиков с черепичными крышами — в них живет администрация цементного завода.
Со всех сторон, насколько достает взгляд, тянутся плантации сахарного тростника и маисовые поля.
