— А я вообще о вас не думаю.
— И правильно делаете. Вы пойдете меня провожать к поезду?
— Нет.
— Пойдете, потому что так нужно.
— Если и пойду, то не вас одного, а двоих буду провожать.
— Тогда пошли к столу.
— Идите вы один, а я останусь здесь.
— Зачем же выдавать себя?
Юлин пришлось подчиниться этому человеку. До отхода поезда оставалось полтора часа. Выпили предложенный кофе, присели на дорожку и пошли загружаться в такси.
— Марианна Васильевна, — шепнула Юля, выходя из такси, — отвлеките как-нибудь этого типа, я не хочу даже стоять с ним рядом. Я вас очень прошу…
Марианна Васильевна поняла все без лишних объяснений. Все пошли проводить гостей до купе, а Юлия осталась на перроне. Она весело помахала им на прощание рукой.
Возвратясь с вокзала домой, Юрий переоделся в спортивный костюм, включил телевизор и улегся на диван. Юлия была удивлена: неужели будет весь вечер дома? Она решила приготовить легкий ужин, посидеть в уютном домашнем гнездышке. Предыдущие два дня утомили ее, но она старалась не показывать этого.
Через полчаса они уплетали за обе щеки аппетитную яичницу с помидорами.
— Давно не ел простой домашней пищи!
— А знаешь, почему?
— Нет.
— Редко бываешь дома.
— Ну, не скажите, мадам!
— А вот и скажу! Мне надоели твои ночные возвращения в подпитии, мне надоели поздние звонки твоих приятелей. Мне надоело все в доме делать самой!..
— А что тебе еще надоело?
— Все надоело, и ты в том числе…
— Послушай, не задирай нос. Если бы не я, ты не смогла бы удержаться в коллективе. Тебя съели бы в мгновение ока.
Юлия онемела от этих слов. Слезы от обиды сами брызнули из глаз. В эту минуту она ненавидела Юрия.
— По-твоему, я совсем никуда не гожусь?
— Смотря для кого.
— Ну и для кого я гожусь?
— Для этого типа, который гладил тебя по коленкам.
— Ты просто негодяй! — вскрикнула Юлия и сама испугалась своего голоса. — Почему же ты не дал ему пощечину?
— Надо было тебе это сделать.
— А я была уверена, что меня защитит муж. Трус несчастный!
— Пусть я трус. Но без меня ты полный ноль…
— А ты даже хуже ноля. Что у тебя есть? Стандартная фигура, красивая внешность?..
— Этого мне достаточно.
— Но настоящие мужчины имеют свое дело, а ты так и будешь до старости «мальчиком на подиуме».
Юрий замолчал. «А ведь Юлия говорит правду».
— Скажи мне, для чего я тебе нужна?
— Я даже не знаю, что ответить.
— Зато я знаю.
— Ну и…
— Ты живешь у меня в доме, сыт, обут, одет. Распоряжаешься сам своим заработком, как хочешь. Знаешь, мне надоело постоянно думать о продуктах в холодильнике. Мне стыдно принимать подношения родственников…
— Скажите, на милость, какая честная! А тебе не стыдно, что твой родственник по блату выдрал для тебя эту квартиру? А может, кто-то живет всю жизнь в коммуналке, в одной комнате с двумя детьми.
— А тебе не стыдно жить в этой квартире?
— Нет, я беру пример с тебя. Ты особо не страдаешь комплексом сочувствия неимущим.
— Юрий, — официальным тоном вдруг заговорила Юлия, — мне противно продолжать с вами этот разговор.
— С кем это «с вами»?
— С вами, Юрий Метлицкий.
Неизвестно, чем бы закончилась эта перебранка, если бы не телефонный звонок. Юрий бросился к аппарату.
— Да! — прогремел он в трубку.
— Юра?
— Да, дружище, это я.
— А почему так громко?
— Да так.
Потом Юрий внимательно слушал своего собеседника на том конце провода.
— Хорошо, Генка, через двадцать минут.
Метлицкий побрился, одел светлый костюм, почему-то взял зонтик и вышел из дому, зло хлопнув дверью и не сказав жене ни слова.
Юлия курила сигарету за сигаретой, металась по квартире, не находя себе места. Обессилев, опустилась на диван, укрылась пледом, закрыла глаза. Но сон не шел к ней. Мысли роились в голове, стучало в висках. Она даже стала разговаривать сама с собой.
— Может, я не права? Может, не надо было так с ним? Ведь муж все-таки. Неужели он меня больше не любит? Он, наверное, никогда никого не любил, даже себя не любит. Ему просто удобно жить вот так при ком-нибудь, все равно при ком, лишь бы кормили и было где переночевать. Боже мой, зачем же я так плохо о нем думаю?
Через двадцать минут Юрий поднимался на второй этаж гостиничного комплекса, в бар «Уют». Геннадий встретил Юру, как родного.
— Привет, старина. Да что с тобой? На тебе лица нет.
— Так уж и нет? — попробовал отшутиться Юрий.
— Да ты бледен, как салфетка.
— Разве? — и Юрий взглянул на себя в настенные зеркала. — Ерунда. С Юлей повздорил.
— Это ты зря. У тебя жена что надо.
Юрий стал глазеть по сторонам. Рядом, за стойкой, сидели две девицы с оголенными плечами.
— Чья эта блондинка? — полушепотом спросил Юра.
— Ты что, старик? Это девушка «пахана».
— Новая, что ли?
— Да уж две недели. Даже свадьба скоро.
— Может клюнуть?
— Она любит большие бабки, — сказал, наклоняясь к Юрию, бармен. — А у тебя, как говорят на моей улице, «дух да петух». Понял? Долг принес?
Юрий, вяло улыбнувшись, засунул руку во внутренний карман пиджака, извлек портмоне и отсчитал Геннадию десять стодолларовых купюр.
— Держи!
— Ого, откуда такая прыть?
— От хороших людей.
— А остальное когда?
— Скоро, совсем скоро. Вот увидишь.
— Давай, старик, торопись, а то меня тоже жмут. Процент растет с каждым днем.
— Да ладно тебе плакаться. Ты в день имеешь больше, чем я в месяц.
— Приходи, поработаем на пару, и ты будешь иметь.
— Нет, я не смогу, — искренне ответил Юра.
— Это не сложно. Поверь мне.
— Что не сложно? Работать или брать чаевые в долларах?
— И то, и другое.
— Ладно. А девица хороша!
— Не зарься на чужое, у тебя дома королева. Только ты — голый король. Коктейль выпьешь?
— Ты ставишь? На халяву?
— Могу и на халяву, правда без особой охоты и удовольствия.
— Валяй, колдуй!
Юрий закурил сигарету и стал наблюдать за движениями рук Геннадия.
— Коньяку лей побольше, не скупись.
— Здесь точная пропорция, иначе не тот букет будет.
— А мне плевать, мне покрепче сделай.
— Не могу нарушать технологию изготовления коктейлей. Не приучен. На, держи!
— Неужели? — ехидно спросил Юрий.
— Что ты сегодня ко мне придираешься?
— Настроение плохое.
— А чего с Юлией поцапался?
— Да вчера приезжали к нам москвичи, мы сидели у друзей. Пили, ели… Так этот мужик, москвич, ей под столом коленки гладил. А она молчит.
— А ты?
— Я не стал устраивать скандала. Все же гости…
— А я бы дал в морду, по-мужски, крепко, если бы увидел, что мою жену цапают за коленки. Даже если бы это был мой шеф.
Геннадий хотел было продолжить свои возмущения, как к стойке подошла странная парочка. Совершенно неинтересная, серая, как мышка, девица, а с ней седовласый негр. Геннадий обратился к нему по-английски, выслушал заказ, быстренько приготовил его и опять подошел к Юре.
— Вот так же мне и ответила Юлия, когда я сказал, что все видел…
— А чего ты ожидал? Что она тебе спасибо скажет?
— Да, ты прав. Я трус несчастный. Это она мне так сказала.
Юрий слегка захмелел от выпитого коктейля.
— Иди домой и помирись с женой. И привет ей от меня.
— Нет, Генка, домой я не пойду. Мы поругались, кажется, навсегда.
— Ну дури, Юля у тебя хорошая.
Юрий бросил на бармена злой взгляд.
— Ревнуешь? — улыбаясь, спросил Гена приятеля.
— Да как тебе сказать…
— Так и скажи, не бойся. А то, что мне твоя Юлия нравится, так это правда. Но ты не бойся, я тебе подлостей делать не стану. Ты слишком много мне должен, понимаешь?
— Понимаю.
— Тогда иди домой, не играй сегодня, не повезет.
— Мне уже давно ни в чем не везет… Сделай еще стаканчик.
— Нет, не могу. Да и не надо тебе.
— Я тебя прошу, пожалуйста.
— Ох, какие мы слова знаем. Ой, ой, ой!
— Я прошу тебя, Гена, будь другом… Я рассчитаюсь…
— Юра, у тебя действительно что-то стряслось. Ладно, подожди.
И через несколько минут Юрий потягивал второй стакан крепчайшего коктейля. А еще через полчаса он был совсем пьян.
— Слушай, Сань, ты на тачке? — обратился Геннадий к вошедшему пареньку в джинсовом костюме.
— Да, внизу стоит.
— Прошу тебя, отвези этого человека домой.
— А кто он тебе?
— Приятель, друг. Но у него неприятности. Пожалуйста. Вот тебе адрес.
И он написал на салфетке домашний адрес Метлицких.
— И еще, подними его на лифте на двенадцатый этаж и впусти в квартиру. А то не дойдет…
Геннадий облегченно вздохнул, когда Юрий, не сопротивляясь, пошел за Сашей.
