Он недоуменно пожал плечами.
— Ты очень доверчива, Лиза, — осторожно продолжал он. — Мне кажется, Брид применяет телепатию или что-то в этом роде.
— Телепатию? А разве это не одно и то же, что и магия?
— Нет, это разные вещи.
Лиза улыбнулась.
— Но врачи тоже не могут точно определить, что это такое, я права? Ну, хорошо. Ты знаешь, как защитить себя от телепатии?
Он отрицательно покачал головой.
— А хочешь, я научу тебя?
Он замялся.
— Я вовсе не хочу, чтобы вокруг меня по комнате перемещались столы или что-нибудь в этом роде. Я не хочу быть замешанным в этом, Лиза.
Она поджала губы.
— Хорошо, оставим это. — Лиза выдержала паузу. — Интересно, что же ты такое делал, что позволило ей так настойчиво нарушить твое одиночество?
— Лиза…
— Ты продолжаешь стоять на своем. Ну, ладно. Знаешь ли, это не имеет никакого значения. Не имеет, потому что ты и я больше не будем вместе. Просто я думала, что мы все еще друзья. Очень жаль, что Брид не понимает, что это не ко мне ей следует ревновать тебя.
Она резко повернулась, подошла к окну и встала там. Она часто поступала так, когда находилась в подобном расположении духа.
Внезапно на него снизошло озарение.
— Лиза, не будем об этом. Послушай, я вернусь домой не раньше двух, сходи куда-нибудь и пообедай в кафе.
— Я не думаю, что это будет хорошим решением, Адам.
Наступила долгая пауза.
— Адам, мне кажется, тебе следует знать, что я встречаюсь еще кое с кем. Это Фил Стивенсон. — Ее отношения с Филом развивались так стремительно, что она не сразу заметила, что их встречи переросли в нечто большее. — Я думала, возможно, ты уже догадался…
— Ты выйдешь за меня замуж? — Адам все еще держал букет алых роз, которые принес с собой. Они достаточно нелепо смотрелись в его руках, но он не выпускал их из рук и сел около окна рядом с Джейн. Сэм и Элси вежливо оставили их наедине под предлогом общения с детьми, но в то же время внимательно, с нескрываемым интересом наблюдали за происходящим из-за угла башни.
Джейн влюбленно смотрела на него. Затем улыбнулась.
— Адам, тебе не стоит просить меня об этом.
— Нет, стоит. — Он опустил глаза на цветы, как будто никогда не видел их прежде, затем снова посмотрел на нее. Когда он услышал о помолвке Лизы и Филиппа, первое, что пришло ему в голову, это сделать предложение Джейн, просить ее выйти за него замуж. Дать понять Лизе, что ему нет до нее никакого дела.
— Вот, я принес это тебе. И у меня для тебя есть кое-что еще. — Он порылся в своем кармане и достал маленькую коробочку, в которой лежало обручальное кольцо. Он очень долго ходил вокруг него в магазине на Георг-стрит, томимый нестерпимым желанием купить его. На узком золотом ободке сверкал маленький рубин. — Я думаю, оно подойдет.
Джейн посмотрела на кольцо и смахнула слезы.
— Адам…
— Джейн, я люблю тебя, Джейн. Пожалуйста, выходи за меня замуж. Я знаю, что я еще не дипломированный специалист, но это ведь ненадолго. — Он уже позабыл свое прежнее заявление о том, что брак — не для него и он никогда не согласится на этот шаг. Внезапно все его заявления на этот счет потеряли свою значимость. — Может быть, я не смогу много зарабатывать, я знаю это, но у меня большие амбиции, я работаю очень усердно. — Он улыбнулся, словно не одобряя собственные слова. — У меня такое чувство, что я хорошо со всем справлюсь.
Надеюсь, что мне удастся убедить твоего отца в том, что я смогу достойно заботиться о тебе. Может, если мы поженимся после того, как я окончу…
— Да.
— Если я останусь здесь работать в Королевской больнице, нам придется подыскать маленькую квартирку.
— Я уже сказала, что да.
Он осекся и на середине прервал свое предложение.
— Что ты сказала?
— Я сказала «да», Адам. Да, я согласна выйти за тебя замуж.
— Это правда?
Она была счастлива и улыбнулась.
— Еще немного, и я начну думать, что ты не это имел в виду.
— О Господи, я имел в виду именно это. — Он схватил маленькую коробочку, завернутую в бархатную бумагу, и вынул из нее кольцо. К счастью, оно прекрасно подошло. — О, Дженни, я вознагражден за все. — Он наклонился и нежно поцеловал ее в губы.
— Не говори так. Не вознагражден. Доволен, счастлив, — осторожно поправила она и твердо решила выбросить из головы те навязчивые мысли и сомнения, которые не давали ей покоя.
Было очень странно, почему они не заметили ее. Брид шла неуверенно, голова ее была опущена вниз. Она старалась держаться края узкого коридора и избегать смотреть людям в глаза. В госпитале витали очень странные запахи. Где-то совсем рядом были смерть и страх и еще какой-то очень сильный запах, который она не смогла распознать. Везде были доктора и целители. Вероятно, Адам тоже должен быть где-то поблизости. Но где? Больничные коридоры очень длинные. Звуки вокруг тоже казались ей странными и незнакомыми. Стук металла, который издавали маленькие колесики, катящиеся по каменным плитам. Хруст накрахмаленных халатов, которые носили женщины-санитарки, присматривающие за больными. Они были достаточно добры с ней. Они присматривали за ней. Но даже в этом случае она посчитала, что это было не слишком хорошим местом для того, чтобы люди могли почувствовать себя здесь лучше. Здесь не было темных помещений для того, чтобы вызывать духов или богов и советоваться с ними. Не было также комнат, чтобы ректифицировать травы. Не было музыки, не было покоя. Она заметила, как два молодых человека приближаются к ней, и прижалась к стене. Их белые халаты были расстегнуты, и она увидела, что у них на шее висели какие-то странные длинные трубочки с металлическими кружочками на концах. У ее врача тоже была такая трубочка. Он ее снимал, маленький металлический диск прикладывал к ее груди, а другой, разветвленный конец вставлял себе в уши. Она предположила, что это в некотором роде было обычаем, традицией. Но молодые люди прошли мимо и не заметили ее, они были слишком увлечены своей беседой. Одного из них она узнала. Это был Эндрю Томсон.
В палате, оставшейся позади, около покинутой ею кровати стоял врач и смущенно смотрел на помятые простыни.
— И когда вы заметили, что она ушла?
— Только десять минут назад, доктор. Она спала, она совершенно ни на что не реагировала. Вы же сами знаете, в каком она была состоянии. — Испуганная медсестра стояла и выкручивала себе руки. — Никто не мог привести ее в чувство и убедиться, что она реагирует на звук. Внезапно она села. Казалось, что вот теперь она слушает нас. Но было такое впечатление, что она слышит что-то такое, что доносится откуда-то издалека. Я пошла, чтобы привести старшую сестру. Она пришла и разговаривала с ней. Девушка внимательно слушала ее. Казалось, она полностью реагирует на происходящее и все понимает. Ее странное, почти гипнотическое состояние исчезло. Сестра очень ласково поговорила с ней, и вроде бы девушка все поняла. А затем вошла сестра Стендиш и позвала старшую сестру. А когда я вернулась проверить, девушки уже не было. Она забрала с собой сумку с одеждой и с теми вещами, которые она получила в качестве пожертвования. Я нигде не могу найти ее.
Врач многозначительно покачал головой и пожал плечами.
— Ну, что ж, я думаю, мы должны быть благодарны ей за то, что она освободила место для того, кто действительно в нем нуждается. Приготовьте постель для нового больного. И передайте, пожалуйста, старшей сестре, чтобы она зашла ко мне, я хочу поговорить с ней. — Он поставил на этом точку и, таким образом, забыл обо всем, что касалось этой странной молчаливой молодой девушки с серыми глазами. У него было много других важных дел, о которых ему надо было позаботиться.
Когда Брид почувствовала себя уставшей от долгого хождения по больничным коридорам, она вышла на улицу, залитую солнечным светом. Ей нужно было найти дорогу обратно к Мегги до того, как начнет темнеть. Еще ей необходимо было купить что-то поесть или попить, пока она не очутится снова взаперти в смрадно пахнущей комнате. Она все еще плохо ориентировалась, все еще не была частью того мира, который окружал ее. А мимо нее шли толпы людей, неслись шумные машины и строем проходили люди в униформе.
Она всегда чувствовала, что где-то за ее спиной существует другой мир, тот, из которого она пришла, тот, который преследует ее. Он всегда вставал между ней и реальным миром, он заставал ее врасплох, изнурял ее, высасывал из нее все силы. Она пыталась, как могла, отогнать его от себя, и иногда, казалось, ей это удавалось. На открытом склоне холма под сверкающим морозным небом она часто вдыхала чистый свежий воздух и чувствовала, как возрождается к жизни, ощущала прилив сил. Она часто поднимала руки над головой, брала в руки свои волосы и энергично трепала их. Затем сбегала вниз по склону холма, перепрыгивая через кочки и пытаясь увернуться от неожиданно обнажившихся камней.
